ВЕРЮ, НАДЕЮСЬ, ЛЮБЛЮ. ПОНЕВОЛЕ

Остается одно – их полюбить.

Потому как и в этом столетии от них, видно, не избавиться. Это уже всерьез и надольше, чем советская власть.

В конце концов они ничем не хуже тех, что бывали раньше. Да и тех, что еще придут.

А если не придираться и излишне себя не нахмуривать – они могут даже понравиться.

Во всяком случае, мало еще кому в исторической хронике удавалось так ловко и почти без потерь, вопреки жесткой диалектике, перекочевывать из одной эпохи в другую.

Вот возьму и вместо злобы чмокну кого-нибудь из них прямо в телевизор, в восторге от их находчивости и живучести. А то и вообще униженно попрошусь в их теплый, как кооператив, стан, раз они такие непобедимые. Чтобы хотя бы вместе посмеяться над слабаками…

Остается одно – им поверить.

Правды все равно не узнаешь, а исключать их версию тоже нельзя.

Признать их большой личный вклад в дело стабилизации, их финансовое бескорыстие, высокие нравственные котировки и т.п.

Все равно ничего дурного не подтверждается и никакого состава в итоге не обнаруживается. Верно когда-то сам Лев Толстой подметил, что нет в мире виноватых.  

Власть не виновата, что ей нет реальной альтернативы.

Богатеи не виноваты, что умеют так хорошо работать и еще лучше зарабатывать, причем даже в кризисные времена.

Журналисты не виноваты, что их мнения так удачно совпадают с мнением  работодателей.

Деятели культуры –  что ловят творческий драйв сильнее всего в коммерческих жанрах.

А подлецы –  что оказываются самыми умными.

А иначе у нас не было бы демократии. И мы никогда не узнали бы столько интересного о возможностях шикарной и сексуальной жизни.

Я просто ничего не понимаю.

Я просто ничего не понимаю, потому что рос и воспитывался еще до приватизации.

А деньги на лечение детишкам  обязательно соберут – те же добрые миллиардеры подкинут.

Остается одно – надеяться на свою послушливую душу. Еще, кажись, Марк Аврелий завещал изменить свое мнение о вещах, которые нас угнетают, то есть провести ту же реструктуризацию, но самого себя –  и сразу повеселеешь.

Отучать себя от низкой негосударственной, равно как и нечеловечной, склонности раскапывать везде гадость, усматривать во всем ложь, фальшь, недобрые помыслы, даже если такое имеется.

Не поддаваться на собственные измышления и провокации, не говоря уже о чужих наработках. А иначе можно просто не дотянуть до сочинской Олимпиады. 

В конце концов, обстоятельства бывают еще коварнее людей. Нельзя же, например, подозревать власть в связи с девальвацией рубля или ростом тарифов. Все претензии к рынку.

Верить – даже если это официально вещает пресс-служба.

Любить – даже когда глядеть противно.

Надеяться – хотя и не можешь определенно сказать, на что.

Право на это у меня уж никто не отнимет.