Вера.

d_clarence — 02.04.2018

Летом 1930 года ветеран Гражданской войны, бывший замком и комиссар Первого Кубанского полка товарищ Буторин, направляясь на лечение в крымский санаторий, вышел на остановке в Киеве на перрон и купил у торговки кулек ягод. Кулек был свернут из местной ведомственной многотиражки "Полиграфист". Через несколько дней редакция газеты получила самое взволнованное, трогательное и щемящее сердце письмо в своей истории.

"Проезжая через Киев, я на станции купил фрукты и на кульке из старой газеты увидел имя той, которую считал погибшей. Если товарища Кочубей, работницу литографского цеха вашей типографии, зовут Верой Николаевной, если у нее на руке есть шрам от удара шашкой, то это та Вера Кочубей, которая на Северном Кавказе, то есть на Кубани, под станицей Атаманской, увидя как упал убитым наш пулеметчик, прямо с коня вскочила на тачанку и осыпала теснившего нас противника таким ураганным огнем, что он растерялся, и это дало нам возможность отбить натиск врага. Истратив последний патрон, она впрягла свою верховую лошадь в тачанку и вывезла пулемет в безопасное место.

Когда нас перебросили в 1919 году на Верхний Дон, в бою под Ново-Хоперском Вера Кочубей попала в плен и, испытав все ужасы плена у Шкуро, бежала (тут Буторин не в курсе или специально опустил: Вера была найдена нашими конниками в расстрельной яме израненной, но живой. Вместе с ней, среди груды тел, нашли также еле живого командира пульэскадрона Петра Платонова. Их обоих навестил в госпитале Буденный и Вера упросила его отправить ее по выздоровлении в свою часть).
В 1920 году наши, заняв весь Дон и Кубань, а именно 33-я Кубанская дивизия, были переброшены для погрузки на станции Лихая и Зверево. Тов. Кочубей рапортом в Политотдел попросила разрешения уехать на Польский фронт. Громким "ура!" встретили тов. Кочубей бойцы 1-го Кубанского полка, того полка, который она спасла от разгрома бандами Шкуро, и за что была награждена часами.
Это та товарищ Кочубей, которая на Польском фронте под Белостоком, сама обливаясь кровью от полученных ран в плечо и в ногу, вынесла из боя тажелораненую сестру милосердия нашего полка.
Она голодала с нами в Астраханских степях, была с нами на Южном, Юго-Восточном и Польском фронтах, обладая удивительным для женщины умением ориентироваться в боевой обстановке. Способная, отчаянно-смелая, стойкая коммунарка, она пользовалась всеобщей любовью, и в годовщину Красной Армии мы рассказывали подрастающему поколению станицы Атаманской о боевых делах тогда еще юной Веры Кочубей: ей тогда было всего 18 лет.
Мы считали ее зарубленной врангелевцами на Крымском фронте...

Бывший помощник командира и военный комиссар 1-го Кубанского полка Буторин".

На фронт юная Вера Кочубей сбежала в январе 1918 года из-за... кто сказал любви? Нет, из жалости. Пожалела она не в абы кого, а матроса Андрея Полупанова (того самого)


Отряд Полупанова прижали гайдамаки в Демиевке. Отряд истекал кровью и его уже добивали. Гайдамаки перебросили из Шулявки еще один отряд в подкрепление. Гайдамаки выехали верхом из-за здания вокзала и столкнулись с засадой молодых рабочих, которых подняла Вера. Вера вышла вперед и из винтовки бахнула в первого. Убила сразу наповал. Оказался соседским пацаном. Такое вот боевое крещение.
Полупанова выручили, совместно разогнали оставшихся гайдамаков.
После боя попала в часть Щорса, воевала как простым бойцом, так и разведчиком-агитатором. Была направлена на курсы политруков в Астрахань. Вера сходила на пару занятий и отправилась прямиком к Сергей Миронычу Кирову - отпрашиваться в боевую часть. Киров и направил ее в 1-й Кубанский полк. Дальше все рассказал Буторин.
На штурме Перекопа ее контузило, завалило телами. Нашли санитары уже другой части.
В 1941 году Вера Николаевна отправила младшего сына Игоря в тыл, а со старшим, 15-летним Николаем, пошла воевать в партизанский отряд. Николай служил разведчиком, потом, уже на "Большой земле", окончил артиллерийские курсы и служил в зенитной артиллерии. Младший стал танкистом.


Письмо Буторина газета не напечатала: в редакции просто заглянули в конверт, увидели знакомое имя, да и отдали тов. Кочубей. Многотиражка - чего вы хотите.
Письмо нашли в 1950-е в пенсионном деле: его приложила сама Вера Николаевна в подтверждение своей автобиографии (все десять строк, без единой героической подробности). Служащие собеса сообщили о находке красным следопытам, те и навестили ее в 1957 году в киевской квартире на улице Ленина, 54.


Фотографии из Огонька за 1957-й, номер 52.

Оставить комментарий

Популярные посты: