Вектор развития цивилизации

germanych — 13.01.2010

В заметке «Предсказания» я задался вопросом о том, почему фантазии Жюля Верна оказались так близки внешнему облику цивилизации ближайшего будущего, а вот фантазии фантастов 50-70-х годов XX века ушли по пути межзвёздных путешествий и прочей экзотики, а развитие современной информационной цивилизации не заметили.

В комментариях некоторые читатели писали, что мол в фантастике 50-70-х годов упоминаются какие-то устройства, напоминающие современные мобильные телефоны и уж конечно упоминаются компьютеры. Но я-то говорил не об этом, а о том, что если взять мир Жюль Верна, то он описывает цивилизацию, в которой покоряется воздух, ездят новые машины, по океану плавают целые плавающие острова, в глубине вод – подводные лодки, а некоторые люди пытаются даже добраться до Луны. То есть примерно в ближайшие полвека цивилизация и стала выглядеть примерно так, как описано у Верна. А если взять фантастику 50-70-х годов прошлого века, то её основная мысль – ближайшее будущее будет связано с покорением космического пространства, с полётом к другим мирам, контактом со внеземными цивилизациями и т.д. и т.п. Вот мейнстрим той фантастики. Нечего и говорить, что ничего похожего сегодня нет.

zina-korzina, продолжаю мою мысль, пишет: «1960-е - это беспрерывное стремление вдаль. Любимый символ - дорога. Не куда-то конкретно, а дорога, как таковая». Именно поэтому фантасты писали о том, что было близко – жажда покорять пространства. Эпоха изучения и покорения земной суши закончилась, следовательно, должна наступить эпоха покорения Космоса. Вот об этом и пишут фантасты. И по своему они правы. Но эпоха покорения Космоса, как это мнилось не только фантастам, но и многим учёным, не наступила. Космос теперь волнует немногих энтузиастов, «изменилась психология человека. Он больше не хочет расширять пространство своего бытия, он окончательно ушёл в приват».

Но вопрос: а почему человек ушёл в приват? Почему он уже не бредит звездолётами и городами на Марсе? Почему вектор развития цивилизации, заточенной под покорение Космоса, не стал развиваться, и цивилизация пошла по пути тотальной компьютеризации земного мира, а если человек и стал сталкиваться с иными мирами, то лишь в рамках виртуальных компьютерных игр? Попробую ответить на этот вопрос.

Недавно по делу оказался в кабинете начальника одного ОВД и с удивлением увидел на стене над его креслом не портрет президента, а фотографию, на которой запечатлены обнявшиеся Королёв и Гагарин. Я был немало удивлён. То есть нельзя сказать, что Космос вообще исчез из помыслов людей. Космос будоражит конкретного человека, и наверное не может быть иначе. Но в целом цивилизацию эта тема уже не сильно заботит. В отрасли IT (в широком смысле) крутятся миллиарды долларов, а Космос оказался востребован лишь в плане вывешивания на ближней орбите спутников-связи и спутников-шпионов. Где-то уже за пределами Солнечной системы летят запущенные в 70-х годах «Вояджеры» и «Пионеры», но многих ли волнует их судьба? Зато новости компьютерных игрушек люди читают массово, есть куча сайтов и даже бумажные журналы, посвящённые этим вопросам.

До какого-то момента компьютеры и Космос шли бок о бок. Вернее, компьютеры были лишь составной частью общей космической программы. Например, в проекте «Аполлон» использовался ракетоноситель «Сатурн». Для разработки этой системы Вернер фон Браун закупил для NASA две транзисторные большие ЭВМ (мейнфреймы) IBM 7090 по цене 2,9 млн. долларов каждый. Эта машина, анонсированная в 1958 году, имела на борту – внимание! – оперативное запоминающее устройство максимум на 32 Кб. Для тех, кто не очень понимает, что означают эти цифры, скажу, что ОЗУ современного компьютера имеют объёмы в десятки тысяч раз большие, чем память IBM 7090, на которой Вернер фон Браун делал расчёты двигателей «Сатурна».

А как происходила работа на ЭВМ 50-х годов? Вот, что, например вспоминает о тех славных деньках автор серии учебников по архитектуре ЭВМ профессор компьютерных наук Эндрю Таненбаум:

«В те времена, когда компьютеры только появились, принципы работы с ними сильно отличались от современных. Одним компьютером пользовалось большое количество людей. Рядом с машиной лежал листок бумаги, и если программист хотел запустить свою программу, он записывался на какое-то определённое время, скажем, на среду с 3 часов ночи до 5 утра… В назначенное время программист направлялся в комнату, где стояла машина, с пачкой перфокарт… и карандашом… Войдя в комнату, программист вежливо просил предыдущего программиста освободить место и приступал к работе.

Если он хотел запустить программу на языке FORTRAN, ему необходимо было пройти следующие этапы:

1. Он подходил к шкафу, где находилась библиотека программ, брал большую зелёную стопку перфокарт с надписью «Компилятор FORTRAN», помещал их в считывающее устройство и нажимал кнопку «Пуск».

2. Затем он помещал стопку карточек со своей программой, написанной на языке FORTRAN, в считывающее устройство и нажимал кнопку «Продолжить». Программа считывалась.

3. Когда компьютер прекращал работу, программист считывал свою программу во второй раз. Некоторые компиляторы требовали только одного считывания перфокарт, но в большинстве случаев необходимо было производить эту процедуру несколько раз. Каждый раз нужно было считывать большую стопку перфокарт.

4. В конце концов трансляция завершалась. Программист часто становился очень нервным, потому что если компилятор находил ошибку в программе, ему приходилось исправлять её и начинать процесс ввода программы заново. Если ошибок не было, компилятор выдавал программу на машинном языке на перфокартах.

5. Тогда программист помещал эту программу на машинном языке в устройство считывания вместе с пачкой перфокарт из библиотеки подпрограмм и загружал обе эти программы.

6. Начиналось выполнение программы. В большинстве случаев она не работала или неожиданно останавливалась в середине. Обычно в этом случае программист начинал дёргать переключатели на пульте и смотрел на лампочки. В случае неудачи он делал распечатку содержимого памяти, что называлось разгрузкой оперативного запоминающего устройства, и брал эту распечатку домой для изучения.

…Машина постоянно простаивала без работы, пока люди носили перфокарты по комнате или ломали головы над тем, почему программа не работает…»

Понятное дело, что наблюдая за этим процессом, даже самый выдающийся ум не смог бы предсказать современных глобальных сетей и ноутбуков у нынешних студентов. Зато глядя на мощь ракетоносителя «Сатурн» вполне казалось, что вот ещё немного, и можно будет на повестку ставить вопрос о полёте если не к Альфе Центавры, то хотя бы о заселении Марса. И однако… И однако этого не произошло. Компьютеры совершили просто головокружительное развитие, а ракеты сегодня по функционалу, собственно, практически те же самые, что и в 60-70-х годах (во всяком случае, не сильно увеличили свои возможности). Почему так?

А откуда вообще взялись космические программы? Кто был их заказчиком? Кто финансировал? Всё верно – государство.

Вернер фон Браун начинал как создатель ракетного оружия Третьего Рейха, а после 1945 года продолжил свои работы уже для США. И в Германии, и в США его работы финансировало государство и без государственной поддержки он, несмотря на весь свой интеллект, ничего бы в этой области не сделал. Если взять Сергея Павловича Королёва, то в его биографии тоже, собственно, самое – без государства не было бы никакого первого спутника, не было бы ракеты «Восток» и т.д. и т.п. Иначе говоря, космические исследования – очень дорогое баловство и возможно лишь тогда, когда государство концентрирует для этих целей колоссальный ресурсы – человеческие, финансовые, промышленные.

Ну а компьютеры? Начальные работы в области создания первых ЭВМ были также тесным образом связаны с государственными интересами, государство было одним из главных заказчиков этих работ. Возможно именно поэтому поначалу всё было так медленно, громоздко и дорого? Первые ЭВМ строили как дома – по индивидуальному плану каждый раз. И оставайся компьютерная область исключительно прерогативой государства, возможно ничего из того, чем мы владеем сегодня, у нас не было бы.

Однако же следует отметить – компьютерная индустрия довольно быстро сбросила с себя путы государственной опеки и стала развиваться исключительно благодаря частной инициативе. Но, конечно, произошло это не сразу.

Например, «голубой гигант» – IBM, хотя и была основана частным образом, но очень сильно разбухла благодаря заказам государства. Государственные заказы развращают, поэтому нет ничего удивительного, что IBM клепала гигантские машины космической цены. Как я уже сказал, транзисторный IBM 7090 стоил почти 3 миллиона долларов. Понятно, что в начале 60-х такую машину могли позволить себе иметь либо государственные гиганты типа NASA, либо крупные университеты. То есть от мейнфрейов IBM до компьютера в нашем кармане – путь не более близкий, чем от средневековой катапульты до системы залпового огня «Град».

Однако всё очень сильно изменилось, когда некто Кеннет Ольсен в 1957 году основал частную компанию – Digital Equipment Corporation. Поначалу DEC занимала небольшой офис для трёх человек на задворках старого шерстяного завода. Но именно появление DEC стало тем рубежом, который отделяет эпоху «государственного вектора» развития цивилизации от «вектора частной инициативы». Почему именно DEC? Да потому, что развивая идеи Норберта Винера о стандартизации основных узлов компьютера, Ольсен решил поставить компьютеростроение на поток. Что помимо всего прочего привело к резкому удешевлению компьютеров. Если машины IBM стоили по нескольку миллионов долларов каждая, то первый же серийный компьютер DEC – PDP-1, стоил 120 тысяч долларов и приобрести его могли не только монстры вроде NASA, но и средние частные компании.

В 1968 году DEC выпустила PDP-8 по смешной цене 16 тысяч долларов. Ясно, что эту машину могли приобрести уже любые фирмы, которые нуждались в компьютерах (для сравнения: месячная арендная плата машинного времени IBM 7090 стоила 65 тыс. долларов). Итог: 50 тысяч проданных PDP-8. Кстати, о компьютерных играх. Когда в 1981 году в продаже появился персональный компьютер IBM 5150 (более известный, как IBM PC), то более 2,5 миллионов человек купили его исключительно для того, чтобы играть в игрушку Space Invaders. Так вот Space Invaders была впервые разработана для машины PDP-1. Вот оно – ключевое достижение, начавшее менять направление движения цивилизации. Ряд идей PDP-8 (например, общая шина) используется и поныне. Кто не знает – общая шина (bus) – это тот механизм, который позволил сделать компьютеры «наращиваемыми», то есть позволил делать апгрейд машин.

PDP были так называемыми малыми ЭВМ. А что же крупняк (мейнфыреймы)? За крупняк отвечала IBM и она тоже запустила серию: ряд машин System/360. Что безусловно усилило компьютеризацию мира. IBM-360, кстати, поставил крест на советских компьютерах оригинальной архитектуры (таких, как БЭСМ-7, например) и советская компьютерная промышленность бросилась ваять клоны IBM-360, которые были названы машинами единой серии (ЕС ЭВМ). Занятно, кстати, что на этом примере ещё раз наглядно была продемонстрирована неповоротливость государства. В СССР не было частной инициативы в области разработки компьютеров (если не считать «Сетунь» Бруснецова), что в итоге и привело к ужасному отставанию СССР в компьютерной области. Причём интересно, что в данном случае государство (СССР) уже соревновалось не с другим государством, а с пусть и очень крупной, но частной фирмой (IBM).

Была ещё одна отрасль ЭВМ – суперкомпьютеры. Но и тут также в полной мере проявила себя частная инициатива. Известные суперкомпьютеры Cray делались в частной компании, созданной Сеймур Креем, конструктором машины CDC-6600. Кстати, когда некоторые обвиняют Перестройку в бедах СССР, то следует вспомнить и о печальной судьбе компании Сеймур Крея. Дело в том, что в связи с разрядкой, Пентагон резко сократил свои расходы и новые суперЭВМ (Cray-3 и Cray-4) ему уже были не нужны. В связи с чем Cray Computer Corporation обанкротилась (сегодня, кстати, Пентагон снова тратит огромные деньги на суперкомпьютеры).

Ну а что же DEC? В своё время компания DEC добилась таких небывалых успехов, то её создатель Кен Ольсен просто проглядел новую компьютерную революцию – микропроцессор, посчитав его детской забавой. В связи с чем в итоге вылетел с рынка.

Но первый микропроцессор Intel 4004, появившийся в марте 1971 года, в самом деле поначалу был очень несерьёзным устройством. Однако же факт, что Intel – это сугубо частная компания, которую в конце 60-х создали два бывших сотрудника Fairchild Semiconductor – Роберт Нойс и Гордон Мур, напечатав бизнес-план на одной страничке машинописного текста. Ничто тогда не предвещало успеха. А команда по созданию первого микропроцессора состояла, строго говоря, из четырёх человек: Федерико Фэджин (руководитель проекта), Масатоши Шима (связной офицер японской компании BUSICOM), Стэн Мазор и Тед Хофф (автор идеи микропроцессора), плюс один электротехник и три чертёжника. А поскольку в итоге Мазор и Хофф были переключены на создание DRAM, а Шима вообще участвовал эпизодически, то первый в мире микропроцессор фактически сделал один человек – Федерико Фэджин.

Удивительно: открытие, которое перевернуло мир, и такое небольшое ресурсное инвестирования для его создания. Никакого государственного монстра в виде Госплана, кучи Главков, НИИ, заводов-смежников, бюджетных миллионов и миллиардов… Просто один итальянец, фанатично работающий в лаборатории по 70-80 часов в неделю, не уходя домой даже на ночь.

Ладно, понятно, что сам микропроцессор – это ещё не всё. Да и не только Intel этим занималась. Да, не только Intel. Микропроцессоры позднее стала делать и Motorolla. И тоже, кстати, частная компания, основанная в 1928 году со штатом пять человек. Более поздний конкурент Intel – корпорация Advanced Micro Devices (AMD), была основанная в мае 1969 года Джерри Сандерсом, то есть это тоже сугубо частный проект.

Как известно, современные настольные компьютеры идут под общим видовым названием IBM PC, что указывает на причастность IBM. Но, во-первых, в самой IBM на весь ряда портативных/персональных компьютеров (от 5100 до собственно 5150) смотрели как на не самое главное занятие, выпуская их «на всякий случай», во-вторых, само подразделение, которое занималось «маленькими» компьютерами было чуть ли не изгоями в «голубом гиганте», в третьих, они создали архитектуру, но не узлы для IBM 5150. Они просто собрали воедино то, что было создано помимо них – в первую очередь, микропроцессор 8088/8086, и выдали это в продажу, даже не предполагая, какой шумный успех ждёт эту архитектуру.

А успех ждал и ещё какой. В связи с чем эту архитектуру стали копировать более мелкие, но и более поворотливые компании. В итоге архитектура, несмотря на все старания IBM, стала открытой, то есть доступной для частной инициативы.

Сам компьютер работать не может. Ему нужно программное обеспечение, в первую очередь – операционная система. А кто создал первую операционку для первого микропроцессора? Государственное НИИ? Да нет же, снова частник – Гэри Килдалл, основавший в 1976 году фирму с несколько странным названием – «Межгалактические цифровые исследования» (видимо, тоже любил фантастику про космос). Правда к тому времени в межгалактическое мало кто верил, поэтому первое слово Килдалл выкинул, остановившись на Digital Research, Inc, которая создала операционку CP/M, которая позднее, стараниями ещё парочки частных энтузиастов – Билла Гейтса и программиста его фирмы Microsoft Тима Паттерсона превратилась в MS-DOS 1.0, созданную на базе SCP (вариация CP/M).

Ну про Билла Гейтса, думаю, говорить не стоит? Частная инициатива в чистом виде. Почему именно у него IBM закупила первую операционку для IBM-PC? Ну не без некоторых подковёрных интриг, конечно же. Однако же факт есть факт – первую ОС для персоналки создала именно небольшая частная фирма с очень скромным бюджетом.

Или Apple – альтернативная ветвь персональной компьютерной техники – тоже продукт частной гаражной инициативы. Ну и т.д. Какую бы важную для развития компьютерных технологий вещь ни берёшь, всюду всё обходится без государства, но при самом активном участии молодых энтузиастов с небольшими деньгами.

«Ну а Интернет?» – могут спросить у меня? – «Ведь основу Интернета составила государственная военная сеть ARPAnet». Это так. Однако же Интернет стал так популярен не благодаря идее связать между собой несколько компьютеров. Нет. Дикую популярность Интернету принесла идея гипертекста, пришедшая в светлую голову Тима Бернерс-Ли в 1989 году. Опять же – просто идея, пришедшая в голову одному человеку. Сделаю правда уточнение – он не работал в частной лавочке, а был инженером такого монстра, как CERN, однако же он не занимался работами по созданию именно WWW. То есть эта идея стала как бы «отвалом производства».

Ну ладно, на эту тему можно писать очень и очень долго, приводя разные биографии, истории и т.д. Но самое главное, мне кажется, ясно – космические программы были намертво завязаны на государственное участие и при отсутствии желания государств тратить на это огромные ресурсы, стали буксовать. А вот компьютерная ось цивилизации была связана исключительно с частной инициативой и бурно развивалась без всякого участия государства (а там, где государство совало свой нос в эту область, как в СССР, всё было очень грустно).

То есть частная инициатива в 80-х годах XX века отправила государство в нокаут и повернула ось развития цивилизации в ту сторону, которую считала наиболее интересной для себя. Государство – неповоротливо и мыслит любой проект через призму политических дивидендов и поэтому свой кусок пирога профукало. Частная инициатива движима жаждой прибыли и личным интересом талантливых одиночек – и она смогла изменить мир неузнаваемо. Вот где-то так.

А что до тяги к странствиям, то тот, кто помнит первые модемы, при помощи которых на невероятной скорости 2400 БОД (а то и 1200) надо было соединяться с BBS, слушая космический визг из динамика, а потом листая каталоги файлов, тот наверняка помнит и то чувство исследователя неведомого, сродни чувству капитана Кука, высаживающегося на новую землю. И что его там ждёт – бог весть. Да и первые объяснения «зачем подключаться к интернету» – помните? – «потому что там есть веб-камеры и можно смотреть на улицы любых городов». Путешествия в неведомый мир. Не вставая с кресла, без всякого риска. Ведь в конце-концов тяга к странствиям – это не тяга к пешему хождению, а тяга постигать неведомое. Именно это и привлекает. И оказалось, что не меньшее удовольствие можно получать от постижения неведомого в виртуальной реальности, нежели от высадки на другую планету. Плюс частная инициатива. Вот вам и ответ на вопрос: почему же цивилизация не пошла по пути звёздных путешествий, а двинулась по пути развития информационных компьютерных технологий.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив