Жизнь на заднем плане

germanych — 30.12.2009
Источник фото: otvet.mail.ru

Знаете, как снимают массовые батальные исторические сцены? Вернее не как их снимают, а как одевают занятых в этих сценах статистов и готовят декорации? Если народу очень много, если в кадр попадают пространства на несколько километров глубиной, где основная масса народа представляет из себя еле различимые фигурки, то нет никакого резона тратиться на изготовление точных копий дорогостоящих мундиров со всеми деталями. Ведь если на втором и третьем планах не то что пуговицы и эполеты, а даже лицо различить невозможно, то достаточно сшить упрощённый мундир – тоже сукно, примерно те же основные крупные детали (ну там кивер, ранец и т.п.), а всякое золотое шитьё и прочие аксельбанты навешивать не обязательно – всё равно зритель этого не разберёт.

Примерно тоже самое и с декорациями. Зачем делать сложные декорации на всю глубину кадра, если всё равно дальние планы будут видны только мелко и в дыму? Или вот, как в некоторых советских фильмах про войну – на переднем плане едут немецкие танки, более или менее похожие на «Тигры», на втором уже нечто не совсем понятное, но всё-таки кое-как обшитое фанерой «под немецкий» и с намалёванными крестами по бокам, ну а на самом заднем плане запросто могут рваться в бой Т-54 во всей красе, без каких бы то ни было намёков на переделку. Ну а в самом деле, какая разница? Кто их там будет разглядывать на заднем плане?

СССР был устроен похоже. Он имел несколько планов – от переднего до самого заднего.

На первом плане в СССР была пресловутая инфраструктура тяжёлой промышленности. Тут всё было с точность до мелочей – все аксельбанты и эполеты были сшиты так, как надо. Ну, в смысле, разные там детали и аксессуары были сделаны по взрослому. Разные там домны, прокатные станы, трубы, мартены, цеха и башенные краны можно было рассматривать хоть издалека, хоть изблизи. И всё до последнего выглядело как настоящее: и мартены, и блюминги. Ну то есть даже не то чтобы «как настоящие», а всё это, включая заводские цеха и лаборатории, в самом деле было настоящим на сто процентов.

Вторым планом шли общественные здания. Тут тоже детали прорабатывались достаточно хорошо. А в случае с такими зданиями, как высотка МГУ им. Ломоносова, пожалуй даже претендовали на первый план. Но всё же некоторые общественные здания лучше было показывать вторым планом, поскольку при ближайшем рассмотрении выглядели они несколько не очень. Особенно, если это были здания дореволюционной поры. Ну то есть при ближайшем контакте в глаза как-то бросалась некоторая неряшливость и унылость покраски, трещины и толстый слой краски на декоративных элементах, скрывающий тонкие детали. Но, однако же, с некоторого расстояния смотреть было можно, ибо в целом даже дореволюционное здание (даже несколько обветшалое), выглядело зданием: ну там колонны, архитрав, фриз, карниз и прочие балясины вроде как смотрелись аутентично. Особенно на цветных открытках.

Следующий план СССР – это небольшие фабрики и заводики, то есть то, к чему обычно человек не подходит близко. То есть издалека за пыльным бетонным забором вроде как бы завод стоит: корпуса, пыльные окна, труба дымит и что-то такое там ухает, а через ворота периодически ездят грузовые машины. Однако при ближайшем рассмотрении оказывалось, что внутри все или почти все станки – это либо дореволюционные изделия, либо немецкие, взятые в 1945 году в качестве контрибуции. То есть такой завод современным назвать было уже крайне затруднительно. Однако же издалека фабрика по производству шариковых ручек была вполне сопоставима (не по масштабу, а по типажу) с каким-нибудь сборочным заводом в Набережных Челнах. Да и шли одни в одном разделе статистики: «Фабрики и заводы». И, что характерно, таких заводиков и фабрик в СССР было много. И выпускали они редкостное гумно. Ибо что можно выпустить в конце 70-х на оборудовании 1913 года выпуска?

Также к этому плану в полной мере можно отнести жилые здания. Особенно новые. Их было очень хорошо показывать издалека – с самолёта, например. Помните, как в финале фильма «Покровские ворота» Казаков говорит: «Я – старею, Москва – молодеет…» и показывают кадры, снятые с вертолёта – новые московские районы. И ажно мурашки в этот момент по спине идут. В самом деле – всё такое в белых многоэтажных новых домах, не то что та разваливающаяся холупа, в которой молодой Константин Ромин жил вместе со своей тётушкой в 50-х. И однако же – это третий план. Для показа издалека. При ближайшем рассмотрении оказывалось, что дома эти были построены вкривь и вкось. Между бетонными панелями зияли щели (которые уже очень скоро надо было замазывать специальным бригадам в люльках), лифт периодически ломался, полы надо было заново циклевать и покрывать лаком, сантехника работала через раз (и лучше было её сразу менять), ну и т.д.

Нет, я не хочу сказать, что это было ужасное жильё. Обычное. Советское. Жильё третьего плана. Но до здания МГУ ему было как до луны. Впрочем, старое жильё тоже при ближайшем рассмотрении не радовало. Пресловутые «хрущёвки» представляли из себя в 70-х очень безотрадную картину. Впрочем, для многих жителей сибирских городов, ютящихся в бараках, и «хрущёвки» были хоромами. А если брать старые деревянные дореволюционные здания, которые, например, в Москве просуществовали вплоть до середины 70-х, то это была вообще мама-мия какая-то. Я, кстати, жил в таком в одном из арбатских переулков: двухэтажная полуразвалюха с диким количеством тараканов, без горячей воды и «удобствами» за пределами коммунальной квартиры. И так даже в Москве ещё до середины 70-х жили тысячи и тысячи семей. Арбат, Остоженка, Каретный ряд, Сокольники… да всюду стояли эти жуткие деревянные дома до середины 70-х. А в Чите (проходя службу), я видел нечто подобное и в середине 80-х.

Но опять же, издалека всё это выглядело нормально: дома и дома. Помните, как Иван Грозный в фильме «Иван Васильевич меняет профессию», стоя на балконе и глядя на новую Москву, произносит: «Эх, красота – лепота». И камера «едет» по районам белокаменной. Третий план. Всё красиво и опрятно. Если только не приближаться.

Ну а самый последний план, так сказать, самый задник? А это – магазины, в которых продавалось всё то, что нужно людям в повседневной жизни. И если не знать, что это нечто вроде фоновой декорации, то можно и в самом деле подумать, что это настоящие магазины. Однако же если приблизиться…

Вот, допустим, идёт человек незнающий по какому-нибудь советскому универсальному магазину. Что он видит? Он видит разные отделы: «Галантерея», «Обувь», «Фото-кино», «Музыкальный», «Бижутерия», «Ткани» и т.п. И вроде бы в каждом отделе что-то продаётся. Полки чем-то заняты. Причём заняты не абы чем, а товарами, соответствующими биркам отделов. В музыкальном лежат грампластинки (именно «грам-»), висят балалайки и гитары, в фото-кино продаются какие-то фотоаппараты, лежит плёнка, в «тканях» – ткани, в «бижутерии» – стеклянные бусы, в «пальто» – висят пальто, в «галантереи» – платки и перчатки разные, а в «парфюмерии» – разные пузырьки с этикетками «духи». То есть вроде магазин, как магазин. Но это только, если не начать его изучать профессионально.

Например, с раннего детства становилось ясно, что отдел «игрушки» – он наполнен какими-то не относящимися к делу декоративными унылыми штуками серобурмалинового цвета, а настоящая игрушка бывает далеко не всегда и за ней надо периодически ходить в этот отдел, чтобы однажды купить. Или, вот, такая простая штука, как пластилин. Что может быть проще? Ну разве что только хозяйственное мыло. Но уже лет в семь я довольно хорошо знал, что нужный пластилин далеко не всегда бывает в продаже. То есть какой-то пластилин есть почти всегда, а вот тот, который нужен – извините. Вы спросите: что это значит – нужный? А это такой, знаете, коробка из шести основных цветов (ибо для солдатиков больше не надо), но не каких-то жутких кислотных оттенков и жирный, а такой почти не жирный и качественного цвета. 16 копеек, кажется, стоил. Да и тот, который за 50 копеек (12 цветов), тоже не всегда был.

Ну или там, фломастеры. Про то, что есть такая штука – фломастеры, я узнал наверное в первом классе. И долго канючил, чтобы мне их купили. И очень обижался, что не покупают. Но дело было не в строгости моей мамы, а в том, что фломастеры тоже бывали не всегда. Да и стоили не дёшево. Поэтому когда краска в них заканчивалась, их надо было «заправлять» одеколоном. Пока они совсем не станут писать так, что хоть Владимиру Ильичу тайные от жандармов письма писать – ничего прочитать невозможно.

Чуть постарше я выяснил, что отдел фото-кино – это тоже большей частью декорация. Ну то есть не сказать, что там вообще ничего нельзя было купить (фиксаж лежал почти всегда, да и Зенит-TTL продавался везде и всюду), но опять же – чаще всего именно за тем, что было нужно, надо было обходить ряд магазинов, да и то не по одному разу иногда.

Ещё в более старшем возрасте я обнаружил, что музыкальные магазины только издалека кажутся магазинами, поскольку то, что там продаётся хотя и похоже на гитары, но гитарами как таковыми не являются. А являются дровами. Ну и т.д. и т.п.

Каждый магазин каждого советского магазина выглядел настоящим только до тех пор, пока камера не делала «наезд» и не показывала содержимое крупным планом. Только тогда выяснялось, что это всё никому ненужная декорация, а в настоящий магазин это всё превращается только в конце месяца, когда из под прилавка «выбрасывали» дефицит – чаще всего, импортный.

Хотя, говоря откровенно, декоративность совковых магазинов замечали только живые люди. Но штука в том, что если в Совдепе были магазины декорации, то были и люди-декорации, которые были заточены как раз на то, чтобы ходить мимо и время от времени подтверждать: «Да в наших магазинах есть всё, что нужно». Для иллюстрации такого человека на ум приходит образ Сунудукова из фильма «Три плюс два». Это какой-то учёный. И даже имеет свою «Волгу». Что для 1963 года – просто неслыханно. Но в остальном он неприхотлив и спокойно обходится одними рыбными консервами и сухарями вместо хлеба. Ну вот и скажите: зачем Сундукову нормальные магазины? С него вполне хватит советских магазинов заднего плана.

А потом Сундуков из СССР попадает в РФ. И он искренне уверен, что в СССР были самые настоящие магазины, в которых всегда в продаже были любые товары, которые нужны людям. И на чистом глазу, совершенно искренне этот Сундуков будет в Интернете доказывать всем, что в СССР не было никаких многоплановых декораций, а была единая одинаковая чудесная жизнь. И ведь Сундуков по своему прав – он жил в особой реальности и не замечал другой. Примерно как Генсек Брежнев, который мог посмотреть на московскую красоту-лепоту и прочавкать: «Сиськи-масиськи советская промышленность удвлетвряет растушые потребности советского человека».

Иная реальность. Страна многих планов. Поэтому о чём спор? Кто-то говорит, что задний план (так называемый быт) был каким-то унылым, а зритель в первом ряду парирует: «зато передний план как хорош – мартены и домны, как живые. Аж страшно. И гордость прошибает периодически». Сиськи-масиськи.

Но знаете, так бывает, что когда фильм смотришь один раз, то конечно картонные декорации заднего плана не замечаешь. А вот если просмотришь его раз десять и выучишь наизусть, то уже начинаешь задние детали изучать. И тогда становится смешно. Или грустно. Ну это опционно.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив