Ведомости

yasina — 15.09.2011 История нам не в помощь

Vedomosti.ru

Вообще-то я не люблю слово «синергия». Появилось оно на моем горизонте недавно — и сразу стало меня раздражать. Вроде можно сказать проще, а зачем-то тыкают модное слово. Наверное, чтобы казаться умнее.

Но в данном случае я другого слова подобрать не смогла. Потому что перемены, которые я вижу в нашем гражданском обществе, происходят именно от сложения энергий, а точнее, энергетик совершенно разных людей.

Российское гражданское общество принято считать либо несуществующим вовсе, либо маргинально-неприятным. Вроде живут там городские сумасшедшие в свитерах с катышками, сами себе задачи ставят — сами их и решают. Никому, кроме самих себя, они не нужны. И «осваивают» при этом западные гранты.

Саму меня занесло в этот мир гражданских активистов довольно случайно. Когда в 2001 г. Ходорковский начал создавать «Открытую Россию» и позвал меня на работу, ничто, как говорится, не предвещало. Ни его ареста, ни обысков в моем кабинете, ни следователя с фамилией Мертвищев, ни того, что я стану своей в стане правозащитников. Мне там сначала не все понравилось, но я прижилась. А по причине собственного неспокойного характера в чем-то стала и заводилой.

Ощущение того, что наше гражданское общество — это такая секта, у меня появлялось не раз. «Забор вижу — забор пою» — присутствовало. И про гранты подчас было правдой. Я взялась расширять границы. Семинары с журналистами, региональными студентами, учителями истории, волонтерами. Границы стояли насмерть. Так мне казалось.

Прошло 10 лет. Как-то все поменялось. Может, я такой жуткий оптимист с идеалистом напополам, но смотрите сами. Ольга Романова просит подыскать какой-нибудь детский дом, на территории которого жены заключенных предпринимателей могут провести акцию «Посади дерево за мужа». «Давай лучше у дома престарелых», — предлагаю. И звоню Лизе, в недавнем времени московской студентке, лидеру движения «Старость в радость», и прошу подыскать учреждение с вменяемым руководством. Таковое немедленно находится. Мы едем туда в субботу сажать яблони, смородину и еще что-то вкусное, потому что бабушки захотели съедобные растения. Присоединяйтесь, кто хочет.

Дальше — больше. Каждый раз на собрания неформального клуба «романовских зэчек» приходят мои друзья, инвалиды-колясочники. Одна из них, мама маленькой девочки, организовала движение родителей с инвалидностью. Вы, наверное, плохо представляете ситуацию. Если у вас нормальный здоровый ребенок, а вы передвигаетесь на инвалидной коляске, то вам нужно — как любому родителю — заскочить в детский сад, потом в школу, купить в магазине что-то для начавшегося учебного года и так далее. Людей с такими проблемами много, и они объединяются. Потому что вместе все проблемы решаются легче.

На последнюю по времени прогулку колясочников по Москве я позвала пару освободившихся недавно из зон предпринимателей. А что? Здоровые мужики, толкать коляски по московским ухабистым улицам — в самый раз.

Если вы слышали про «Конвертик для бога» и преподавателя журфака МГУ Татьяну Краснову, то вы уже вряд ли усомнитесь в том, что гражданское общество есть. Его можно увидеть каждый месяц в «Дровах» на Никольской. Кто-то сидит там целый вечер, кто-то забегает на минутку, но все, прочитав объявление в «Живом журнале», собирают деньги на операции детишкам из стран СНГ. Потому как они не российские граждане и им не полагается никаких квот. А из Душанбе лечиться от рака всегда отправляли в Москву. И при Брежневе, и при Горбачеве, и теперь. Приносят граждане, кто сколько может: кто — сто рублей, кто — пару сотен евро.

Но гражданское общество — это ведь не только люди, помогающие детям, старикам и домашним животным. Это вроде как ответственные граждане, которые считают голоса на выборах, ходят на митинги и так далее. Осмелюсь дать свой прогноз: подождите, всему свое время. То, что когда-то началось в конце 80-х сразу с митингов, так же быстро и закончилось. Та способность к объединению, которая прорастает из помощи кошачьему приюту или прогулок по Москве на инвалидных колясках, просто так не кончается.

Cпособность к объединению — первое. Второе — это осознание того, что невозможно бороться за свои права и отрицать наличие таких же прав у других. В Америке примерно в одно и то же время боролись за свои права все меньшинства. Сначала афроамериканцы, потом инвалиды, потом гомосексуалы. От такого Россия еще очень далека, но траектория движения понятна. И если парень из какого-нибудь демократического движения кричит: «А какое они (например, геи и лесбиянки) имеют право собираться на наших улицах?» — то чем он отличается от хоругвеносца, который засадил девочке-лесбиянке кулаком в висок?

Мы в начале пути. Наследственность и история нам не в помощь. Но давайте видеть, как много изменилось в годы путинского застоя. От давления властей не у всех опускаются руки. А пример одиночки, способного к борьбе и сопротивлению, поднимает других. Главное — знать, кто этот буйный. И рассказать о нем окружающим.

Автор — руководитель Клуба региональной журналистики, автор повести «История болезни»

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив