Ведьмак 2014, отчёт. "В огонь? Ну что ж, иди. Идёшь?"

Милан Дитрич, археолог из Аэддирна, спал во дворе своего маленького домика на окраине Новиграда. Обычно он спал в комнате, конечно, но сейчас ему хотелось видеть звёзды, а причудами в Заречье никого не удивишь. Он ещё раз бросил взгляд на письмо своей сестры Весны: "Смерть ходит совсем близко от меня. Ты мне нужен..."
Милан Дитрич ещё не знал, что он уже остался совсем один. Что совсем близко, на тракте, у придорожного кабака Весна последним усилием попыталась поднять голову, но уронила лицо в песок и перестала дышать.
Что он проглядел? Когда она свернула на дорогу, в конце которой втыкают кинжал в ребра по рукоятку? Незаметные шаги определяют судьбу...




Люди без родины, они когда-то были такими, как все, дети богатого крестьянина из Долины Цветов. Обычные дети с необычными мечтами. Весне было тринадцать лет, а Милану семнадцать, когда отец поранил руку в работах и спустя несколько дней умер от заражения крови. Весна не плакала, а злилась: на болезнь, которую не смогли распознать. Она решила: стану медичкой, не допущу. Да, она всегда хотела изменять мир. Это был первый шаг.
Они продали землю отца — немыслимо для Аэддирна — и ушли в Оксенфурт. Двое подростков, никто даже не верил, что они доберутся. Но они добрались. И выучились. И не захотели возвращаться в лесную глушь, из которой выбрались...




- Послушай, сестра... Я нашел у тебя странное письмо...
Да, она писала странные письма. Уже несколько лет. Вторым шагом был Ириофил, паренек из Университета, долгие диспуты с ним до утра... Северные королевства прозябают в дикости, в варварстве. Корысть, безразличие, несправедливость. Она слишком хотела верить в то, что бывает иначе. На юге люди думают об общем деле, а не о том, как набить свой карман. Там каждый может добиться чего-то трудом и талантом, а закон одинаков для бедного рыбака и для сына судьи.
И она начала писать письма, донесения о том, что может понадобиться, пригодиться, приблизить изменения, которых она ждала. Она не думала об измене, слишком душным было то, что её окружало, к тому же, от неё же не требовалось ничего особенного.
Пока не пришло письмо: явитесь в Цинтру, вы рекомендованы для особого задания...

Встреча с грозным командиром полковником, разговор с ним. Весна боялась этих людей: Альба, отряд специального назначения. Боялась, но вскоре увидела, как то, о чём она мечтала, облекается в плоть. Люди чести, служащие своему делу... Старый друг Ирио тоже был в отряде, появились и новые связи, юная медичка Инэда, сопровождавшая Весну в Новиград.
Весна выделялась в отряде: аэддирнские ленты на голове, вышитые рубахи, говор попроще, чем у рыцарей. Они, по-военному скупые на слова и чёткие в жестах, и она, смешливая, робкая. И всё же это были люди, которые восхищали её. Их невозможно было подвести.
Отряд Альба стал третьим шагом.




Жизнь потекла своим чередом. Задание Альбы было найти девочку, и Весна вернулась в Новиград, прислушиваясь, приглядываясь, ища. Из экспедиции вернулся Милан, и обманывать стало сложнее.
— Ты стала такой странной...
К тому же, Ирио приходил к ним в дом, а после Милан видел его в Нильфгаардском отряде. Шило в мешке не утаишь, по крайней мере, от самых близких. Разговор был неизбежен, и он произошёл.
— Почему ты не доверяешь мне?
— Я боюсь за тебя.
— Чего ты боишься? Что со мной может случиться?
...
— Если я умру за тебя, я хочу понимать почему.
И она рассказала. Всё то, что говорил Ирио, то, во что верила и что видела в Цинтре.
— Ты помогаешь Нильфгаарду?! — Он даже вскочил. "Дийкстра", — подумала Весна. "Вездесущие шпионы... Ну и пусть".
— Что ты будешь делать?
— А что я могу сделать? Пойти к Дийкстре и сказать, что моя сестра — шпион Нильфгаарда? Я мог бы, но тогда мне осталось бы только вернуться домой и повеситься на этом ремне.
Шаг четвёртый.




Жизнь шла. Новиград, подслушивание под дверьми, разглядывание людей, запоминание слов и лиц. И — обычное течение жизни, кабацкие разговоры, гости из Аэддирна и симпатичный парень Гастав, друг детства из Долины Цветов, дарит шерстяные кисточки на платье. Пыльные дороги, постоялые дворы, военный лагерь в Цинтре, голубые спокойные глаза командира, расспросы Весны о жизни в империи...

Если бы она осталась в Новиграде в ту ночь, пятого шага бы не случилось. Но она отправилась с донесением в Цинтру, пообещав Милану вернуться к утру.
Наутро в лагерь дивизии явился маршал Нильфгаардской армии.
— Решительным броском мы должны захватить Новигард. А затем направимся к Аэддирну, мы отдадим эльфам Долину Цветов.
Весна замирает. Первая мысль — бежать, предупредить... Нильфгаардцы не убивают гражданских, но ведь Милан может взять оружие... Но Весна чертит маршалу в пыли план Новиграда и переодевается в чёрную рубаху. Она пойдёт с войском.




Войска шли на соединение с союзной армией Темерии. Предавшие договор темерцы не вышли из города, и стало понятно, что сеча будет здесь. Весну распредилили в медицинскую бригаду, которая оттаскивала раненых к госпиталю, и она видела только это: падающие бойцы, бег под стрелами, рывок (ослабевающие от ран они всё же помогали ей как могли), напряжение всех усилий, и вот умелые руки нильфгаардских медиков принимают раненого. Краем сознания Весна заметила: здесь лечат без побочных эффектов. Нордлинги не умели так лечить.

Она не видела знакомых лиц: в бою лиц вообще не видно. Волна наступления, одна, вторая... Маги отгоняют от стен крепости почти всех бойцов, и в чёрном удушливом дыму заклинаний видно под стенами блеск лат солдат Альбы, людей, не наученных отступать.
Один за другим подходят отряды на помощь осаждённой Вызиме; один за другим они разбиты нильфгаардским войском. Перелом наступил внезапно, неотвратимо. Лавина поглотила дивизии империи, и Весна очутилась в центре хаоса и ужаса последних минут решённого боя.
Она металась среди копий и мечей, уворачиваясь и убегая, ища упавших нильфгаардцев. Первый, второй, третий... Все мертвы. Она кидалась из стороны в стороны, сама не своя от страха, как зверь в горящем лесу.
Вот падает командир, и вместе с подругой Инэдой они пытаются унести его. Как вихрь, налетают зелёные солдаты, и Инэда падает, как будто споткнулась, и изо рта у неё льётся кровь. Весна кричала, но её крик тонул в общем рёве - агонии поражения.

Всё утихало. "Воины Империи умирают, но не отступают!" — вспомнила она. Так кричал полковник Кагыр, которого они не смогли вытащить из боя. Весна увидела, что по обочине дороги ползёт один из солдат Альбы. Кинулась поднять — не хватило сил. Увидела другого:
— Помогите мне поднять этого бойцы, он ещё жив!
— Это бессмысленно, видишь, северяне убивают раненых в госпитале! Нужно уходить! Эльфы поведут нас в Синие Горы... Куда ты, стой!
Шестой шаг. Она видела, как эльфы исчезали между деревьями. Но не стала смотреть им вслед.




Седьмой шаг — не отказалась. Медичка могла бы уйти, её никто не стал бы задерживать. Но в кругу солдат возле госпиталя Весна увидела выжившего лейтенанта дивизии и грозного бойца с суровым лицом, того, из-за которого когда-то Инэда покинула свой Каэдвен и осталась с нильфгаардским войском в Цинтре... Инэда лежала теперь с другими мёртвыми, и генерал армии произносил речь над ними. Весна встала рядом.

Пленных отпустили за выкуп, и вот Весна сидит на постоялом дворе и слушает звенящую пустоту внутри. Здесь отдыхают обе армии: и уцелевшие чёрные, и победители-нордлинги.
Гастав, сосед из детства по Долине Цветов, подошёл к ней.
— Вот мы и встретились.
Весна посмотрела печально. Вряд ли этот паренёк убьёт её, как это сразу бы сделал его отец, увидев перебежчика, но и Гастав не будет больше обнимать её, как когда-то в Новиграде.
— Ты хорошо придумала с чёрной рубахой. Наверное, тебя поэтому не тронули Нильфы.




Вместе с войском северных королевств Весна стояла под стенами Цинтры. Гастав был ранен, и она отнесла его к госпиталю, он был единственный, кому она помогла в этом сражении. Когда войска нордлингов откатились от пробитой стены, Весна побежала, не оглядываясь, и оказалась в Цинтре. Она была рада, что Гастав этого не видел, а просто потерял её. Позже она узнала, что он погиб в том сражении за Цинтру, которая осталась в руках южан.
Отряд Альба не провожал взглядами уходящих врагов, а кинулся в схватку с ними. Но снова неравные силы, кто-то погиб, кто-то ранен. Весна пела над солдатом с грозным лицом, думая, что он умер, и возможно, этим спасла его от убийц.
— Весна! И ты здесь? Вот тебе вода, напои раненых! — Знакомый кондатьер. Весна не могла поверить, что он не заметил её ни под Вызимой, ни теперь, но если так, она послушно поит водой раненых и вместе с чёрными отходит в несданную Цинтру.




Командир Кагыр выжил и вернувшись в часть, расспрашивал о судьбе своих солдат. Едва Весна рассказала о солдате, отправившегося в Синие Горы с эльфами, как он вошёл в казарму.
— Задержать. Ну, докладывай, боец.
— После битвы при Вызиме отступил с эльфами в Синие Горы...
— Отступил. Разве ты не слышал приказ не отступать?
— Я видел, что положение было безнадёжно...
— И решил, что послужишь империи, сохранив свою ничтожную жизнь и нарушив приказ? Обезоружить его. Ты, друг мой, дезертир, а дезертиров в имперской армии ждёт только одно, — виселица.

Весна видела, как мучился солдат с суровым лицом, выбранный для исполнения приговора. Дезертировавший боец спас ему жизнь в бою. Весна об этом не знала, но в любом случае была уверена, что справедливость выше жалости.
— Это ты виновата, — бросил ей один из солдат, провожая приговорённого на площадь. Весна пожала плечами; ведь это не она заставила солдата покинуть поле боя.
— Ты убила человека, — сказал другой. Восьмой шаг. Он убил себя сам, подумала Весна.




— Это был самый страшный день в моей жизни, — говорила Весна, обнимая Милана. — Я так искала тебя.
Они сидели на площади Новиграда, рассказывая друг другу о том, что происходило с ними. Весна ждала командира, который прибыл в Новиград, чтобы отдать выкуп за солдат, отпущенный под Вызимой. Пока же было время поговорить, и Весна грелась в тепле глаз брата, разом успокоившись после пережитых волнений. Но вот полковник Кагыр покидает город, и Весна не скрываясь подходит к нему:
— Герр оберштер, я готова.
Они вышли из города, и на дороге недалеко от ворот Весна решилась.
— Герр оберштер, разрешите обратиться. Этот человек — мой брат Милан, он лоялен нашим идеям. — "Только молчи", — подумала. — Я прошу разрешения для него посетить меня в Цинтре.
— Благодарю за службу. — Голубые глаза Кагыра спокойные и внимательные, а вот Милан побледнел. — Скажи, что ты мой личный гость. И что идёшь в дивизию Альба. А сейчас мы должны идти.

Весна почувствовала спокойную радость, уже утром Милан придёт к ней в Цинтру. Она крепко пожала ему руку и поспешила по дороге за командиром. И это был предпоследний шаг.




— Герр оберштер, разрешите обратиться.
— Да?
— Я видела, что не все люди в Цинтре таковы, как дивизия Альба. Такие, как вы, командир... Это исключение или все жители юга честные и достойные люди?
Она никогда не решилась бы спросить его в другое время, но ей нужно было понять, а полковник Кагыр не стал бы лгать. Сейчас был единственный шанс, они шли на соединение с Альбой, ждущей на постоялом дворе, а ночная дорога делает смелее в искренних разговорах.
Он рассказывал об империи не как она раньше слышала, не о блестящей картинке, но твёрдость служения делу звучала в каждой его фразе.
— Если ты решишь, что всё это неправильно, и захочешь уйти, я тебя отпущу. Разумеется, я рассчитываю на твоё слово о том, что никто не узнает... И я уволю тебя.
— Не сомневайтесь, командир, я не уйду.




Они подошли к постоялому двору, где в темноте стояли бойцы Альбы и другие люди, чей-то отряд, какие-то женщины... Весна услышала, как эти люди говорят о том, чтобы напасть на них.
— Что ж, готовимся, — кивнул Кагыр.
Под деревьями сзади два бойца готовились напасть на Альбу незаметно.
— Они вами учтены? — спросила Весна у солдата с суровым лицом.
— Да, они мной учтены.
Весна не волновалась, она верила бойцам Альбы, сколько бы ни было врагов, они справятся. Когда бой начался, она отошла, и видела, как падают один за другим её товарищи. Первым упал солдат с мрачным лицом, и Весна приложила пальцы услышать сердце — воин ушёл вслед за Инэдой, ждущей его после Вызимы. Другой, третий... Весна не боялась, но не могла поверить, подбегая то к одному, то к другому, и ни одно сердце не билось. В живых оставался только оберштер, тяжело раненый, он лежал на песке, а над ним сидели какие-то люди, и допрашивали его. Весна присела на колени рядом, и никто не обратил на неё внимания.
— А если мы пойдём в ту сторону, там ещё ваших много?
— Много.
— Врёшь ведь?
— Нет.
— Достаточно. Пора убить его. Думаю, княжна захочет сама это сделать...
Какая княжна? Неважно. Весна увидела, как девушка поднимает меч над оберштером Кагыром. Время ускорилось. Весна кинулась в десятый шаг — смерть.
— Не смей! — Она оттолкнула девушку и схватила её меч. Могла ли она подумать, что поднимет меч на кого-то?
— Не смей!
Несколько рук вдавили её в песок, кто-то взмахнул кинжалом, и ударил ей в грудь. Время снова замедлилось. В нескольких шагах от неё кто-то всё же убил полковника Кагыра, благороднейшего из командиров. Над нею кто-то обсуждал, нужно ли убивать сумасшедшую медичку, которая не позволяет добивать раненых. Всё это для Весны уже не существовало. Она чувствовала щекой холодный песок и думала о том, как совсем недалеко, на окраине Новиграда её старший брат Милан читает в этот миг последнее из её писем: "Смерть ходит совсем близко от меня..."
 — Так надо, — сказала над ней какая-то женщина, и коротко взмахнула кинжалом.