Валерия Новодворская. Прощание славянки. Триллер: сборник. -М.: "Захаров", 2009.

chto_chitat — 27.05.2010 Большая часть сборника составляет вышедшая ещё в начале 90-х книга "Над пропастью во лжи"  -  беллетризованная автобиография Новодворской с конца 60-х до начала девяностых.
Для Новодворской почти никто из диссидентов не был достаточно последовательным диссидентом. Ни Сахаров, ни Ковалёв, ни Буковский, ни Алексеева. "Моё стремление делать оргвыводы (Карфаген должен быть разрушен) очень раздражало старшую диссидентскую генерацию". Многие диссиденты от неё шарахались тогда, многие либералы шарахаются сегодня. Она любую либеральную идею, любой нравственный принцип доводит до логического конца, иногда формулирует её в нарочно провокационном стиле. И если ничего не знать, не понимать контекста, то многие заявления Новодворской выглядят дико. Прочитав книгу, на эти цитаты начинаешь смотреть по другому. Тем более с тех пор, за прошедшие почти 20 лет, Новодворская стала значительно мягче. Мягче к людям, но не мягче к принципам.
В 17 лет в 1967 году  Новодворская прочитала "Один день Ивана Денисовича" и стала убеждённой антисоветчицей и антикоммунисткой. 5 декабря 1969 года, будучи студенткой 2-курса Иняза, 19-летняя  Новодворская  разбросала собственноручно написанные листовки с балкона Кремлёвского Дворца Съездов. Будучи уверенной, что ей грозит как минимум тюрьма, а очень вероятно - смерть. Она считала, что может таким образом, ценой своей жизни, "посеять семена протеста". И после этого Новодворская много раз рвалась пожертвовать своей жизнью. Если у человека есть твёрдая готовность в любой момент умереть, то он делается неуязвимым. Новодворская отправляется в Лефортово. "В камере я нарушала все правила: не вставала, когда входила охрана... Перестукиваласьпо "сетке"... На прогулках бросала записки с весьма антисоветским текстом в другие дворики... 1 марта отметила распространением листовок". Новодворскую приговаривают не к лагерю и не к растреллу, а к психиатрической больнице. Для неё это самое худшее, что могло произойти "Если ты противишься - твою личность разрушают химически или механически (электричество, скажем). и победы нет, потому что личности не осталось:победу можно праздновать, когда есть кому праздновать. А здесь не будет достойной смерти, а будет слюнявый идиот под твоей фамилией."
"Попытка задушить себя под одеялом нейлоновым чулком не удалась: у меня не хватило физических сил затянуть узел до смертельной нормы." Новодвоскую отправляют в Казанскую СПБ. О том, что ей там довелось пережить, Новодворская пишет без подробностей. Так она перечисляет "средства устрашения" и под номером 5  пишет "Газообразный кислород подкожно. Вводят его толстой иглой под кожу ноги или под лопатку. Ощущение такое, как будто сдирают кожу (газ отделяет ее от мышечной ткани). Возникает огромная опухоль, боль ослабевает в течение 2—3 дней. Потом опухоль рассасывается, и начинают сызнова. Применяют как лечение от «депрессии». Сейчас применяется к наркоманам как средство устрашения (чтобы боялись попасть в клинику). Вводят кислород 2—3 минуты, больше не выдерживают обе стороны (палачи глохнут от криков, жертва падает в обморок). Политзаключенным вводят кислород по 10—15 минут. (Испробовано лично, 10 сеансов.)" Через год, будучи 20-ти лет от роду, Новодворская поседела, не могла ничего есть и чувствовала, что конец не за горами. О ней начали говорить по "Свободе" и где-то наверху было прнято решение о её освобождении. "На мою комиссию приехал лично Лунц — посмотреть на результаты. Я думаю, мой вполне дистрофический внешний вид его удовлетворил, а может быть, и испугал (учитывая международную огласку). Я была похожа на тень из Аида, ходила уже с трудом. Впечатляли и полуседые волосы (в 21 год)...

Формат поста не предполагает очень подробное цитирование. Желающие могут легко найти книгу в сети и узнать, что было с Новодворской дальше. Я же приведу несколько её общих мыслей.

"Я была жестока; я осталась жестокой, и это воплотилось в незыблемом принципе ДС: отказ от эмиграции, отказ от спасения. Я требовала от других только того, на что шла сама. В конце концов, когда изменяли силы, оставался выход Ильи Габая, который вместо невыносимого второго срока или невозможного дезертирства на Запад шагнул с десятого этажа.
«Претерпевший же до конца — спасется». Я всегда презирала трусов. Воин не может уважать того, кто бежал от боя, бросив оружие и открыв фронт неприятелю. Я не была ни на одних проводах и никогда не буду, и каждому, кто попытается получить мое благословение на бегство от гибнущей России, обеспечено мое проклятие.

Мы защищали нашу Брестскую крепость. Ты, я, Боря Немцов, Саша Подрабинек. Защищали до последене капли крови, сказали, что не уйдём, что враг не пройдёт. А враг просто-напросто обошёл нашу Брестскую крепость и пошёл дальше. Он оставил защищать нашу Брестскую крепость и захватил всю страну. И мы защищаем нашу Брестскую крепость, а всё остальное досталось врагу."

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив