В тени запрещённого интервью

paul_atrydes — 08.03.2023 По следам вчерашней публикации в тг-канале «Железный ветер». Об этой статье А.М. Василевского в современных исследованиях вспоминают значительно реже по сравнению с его же интервью от 20 августа 1965 г., «предназначавшееся советской прессе, но по ряду причин не появившееся в печати» (из предисловия Ю.А. Горькова к публикации).

* * * * *

В те суровые годы

Дважды Герой Советского Союза
Маршал Советского Союза А. ВАСИЛЕВСКИЙ

В 1973 году в Издательстве политической литературы вышла моя книга воспоминаний «Дело всей жизни». С тех пор в мой адрес поступило множество писем читателей, в которых они высказывают свое мнение, пожелания, просят разъяснить те или иные положения. К великому сожалению, я не имею возможности написать лично каждому и ответить на интересующий его вопрос, для этого у меня нет ни времени, ни сил. Поэтому я решил дать ответ читателям через «Военно-исторический журнал», редакция которого столь любезно предложила его страницы.

Вопросы читателей, наиболее существенные, на мой взгляд, можно объединить в четыре группы.

Первая. Меня, например, как старого работника Генерального штаба, принимавшего прямое и непосредственное участие в разработке оперативно-стратегического плана войны с фашистской Германией, спрашивают: рассматривался ли в предвоенные годы высшим партийным, государственным и военным руководством вопрос о том, как будет осуществляться руководство вооруженной борьбой в будущей войне?

На это я могу ответить следующее. Высшее военное командование, наделенное большими полномочиями, было создано в каждой воюющей стране. Оно непосредственно руководило вооруженной борьбой.

В нашей стране высшим военным органом для руководства военными действиями Советских Вооруженных Сил, созданным Коммунистической партией в ходе войны, являлась Ставка Верховного Главнокомандования. Это был весьма эффективный орган стратегического руководства Вооруженными Силами, получивший достойное историческое признание. Она несла полную ответственность перед Центральным Комитетом партии и Государственным Комитетом Обороны за ход вооруженной борьбы на фронтах, за боеспособность войск, за деятельность всех руководящих военных кадров и проделала за время войны под руководством партии огромную работу.

По своему составу Ставка была небольшой, причем все ее члены одновременно выполняли свои основные служебные обязанности. Практическое руководство вооруженной борьбой она осуществляла на протяжении всей войны через Генеральный штаб, тыл Вооруженных Сил, главные и центральные управления Наркоматов обороны и ВМФ, через командование соответствующих фронтов и флотов. Главным ее рабочим органом являлся Генеральный штаб.

К сожалению, подобная структура Верховного Главнокомандования сложилась у нас не в первые дни войны. Она родилась в ходе оборонительных сражений, которые показали, что для руководства боевыми действиями нужен компетентный, наделенный большими полномочиями орган.

Рассматривался ли вопрос о военном стратегическом руководстве вооруженной борьбой в предвоенные годы? Да, рассматривался. В мае 1940 года по указанию начальника Генерального штаба Б. М. Шапошникова нами, руководящими сотрудниками Генштаба, был подготовлен для доклада в Политбюро ЦК ВКП(б) проект решения о создании Главного Командования на период войны. Однако в Политбюро этот проект окончательно принят не был, в силе осталось существовавшее положение, что боевыми действиями в случае большой войны будет руководить Главный Военный Совет во главе с Народным комиссаром обороны. С такой структурой стратегического руководства мы и встретили войну с Германией. Правда, просуществовала она только несколько дней. Уже на второй день войны принимается решение о создании более эффективного высшего органа руководства ведения вооруженной борьбы, проект которого был разработан Генштабом еще до войны.

Для нас, ответственных работников Генштаба, было ясно, что принятое решение о стратегическом руководстве вооруженной борьбой не являлось окончательным, что процесс формирования Ставки будет продолжаться. Он завершился в августе 1941 года. Сначала, 23 июня 1941 года, была создана Ставка Главного Командования, затем, 10 июля, она преобразуется в Ставку Верховного Командования, а 8 августа — в Ставку Верховного Главнокомандования. Это не являлось простой сменой вывески, а было обусловлено созданием главнокомандования Северо-Западного, Западного и Юго-Западного направлений. Дальнейшим шагом стало назначение И. В. Сталина Народным комиссаром обороны, а затем и Верховным Главнокомандующим. Тем самым был закончен процесс централизации стратегического руководства в интересах более успешного ведения вооруженной борьбы.

Можно ли было до войны в полном объеме решить вопрос структуры стратегического военного руководства вооруженной борьбой на случай серьезной против нас агрессии? Естественно, можно и нужно. С первого же дня войны это руководство без лишних поисков приступило бы к работе и вело бы ее, по-видимому, более успешно. Незавершенность организационной структуры высшего командования, безусловно, влияла на руководство вооруженной борьбой. Но не следует забывать о том, что в то время этот вопрос являлся не таким уж простым делом, каким он может показаться с первого взгляда. Главным здесь являлось то, как развернется и пойдет война, какие она поставит задачи перед высшим военным руководством, в какой мере потребуется осуществлять централизацию военной власти и слияние ее с политическим руководством.

В предвоенные годы ЦК партии и Советское правительство, рассматривая этот вопрос, обращались прежде всего к опыту гражданской войны. Учитывалось, что В. И. Ленин являлся фактическим организатором и руководителем борьбы по отпору врагам революции, защите социалистической Отчизны. Однако он не брал на себя функции Главнокомандующего. Видимо, поэтому и в предвоенные годы не было принято решение об образовании Ставки Главного Командования во главе с И. В. Сталиным. Опыт гражданской, да и первой мировой войн при оценке будущей войны занимал в руководстве страной более значительное место, чем это следовало.

В Великой Отечественной войне сразу почувствовалась необходимость, чтобы военное ведомство возглавил самый авторитетный и общепризнанный руководитель страны. Назначения И. В. Сталина на пост Верховного Главнокомандующего требовали интересы победоносного ведения войны. Он являлся Генеральным секретарем ЦК ВКП(б), Председателем Совета Народных Комиссаров, Председателем Государственного Комитета Обороны и имел все возможности смело решать вопросы по защите Родины.

Ставка Верховного Главнокомандования под руководством Сталина осуществляла квалифицированную разработку вопросов военной стратегии, определяла замыслы планов кампаний и крупных операций, способы ведения военных действий. В ее компетенцию входили все основные вопросы вооруженной борьбы, а именно: руководство военными действиями, координация действий фронтов и флотов в операциях, взаимодействие видов Вооруженных Сил, подготовка и распределение стратегических резервов, контроль за деятельностью командования фронтов.

Главное в деятельности Ставки по стратегическому руководству военными действиями заключалось в том, чтобы превзойти противника по всем показателям военного искусства. Она представляла собой сосредоточение военной мысли, военного опыта, военной мудрости, инициативы. Она, как справедливо отмечал Г. К. Жуков, видела дальше и лучше, ее сила — в глубоком и более серьезном научном прогнозе развития событий на фронтах.

Политбюро Центрального Комитета партии, Государственный Комитет Обороны работали напряженно и уверенно вели страну к победе. Партия была сплочена, боеспособна, народ ей полностью доверял и поддерживал ее. О единстве партии и народа Л. И. Брежнев на XXV съезде КПСС сказал так: «Советские люди знают: там, где трудности, — там впереди коммунисты. Советские люди знают: что бы ни случилось, коммунисты не подведут. Советские люди знают: там, где партия, — там успех, там победа!»

Пишут мне и о том, что, дескать, всем известно, что Коммунистическая партия и Советское правительство в предвоенные годы прилагали максимум усилий к тому, чтобы поднять боеготовность страны и ее Вооруженных Сил до такой степени, чтобы фашистская Германия не могла застать нас врасплох. Тогда почему же нападение летом 1941 года оказалось для страны столь неожиданным? Почему вооруженные силы фашистов в первый год войны оказались более мощными, чем советские? Отвечаю: в силу того, что Германия оказалась поначалу в более выгодных условиях. Она уже два года воевала и перевела на военные рельсы все производство. Кроме того, в ее распоряжении оказались военно-экономические ресурсы почти всей Западной Европы. Оккупировав Францию и прекратив почти полностью воздушные налеты на Англию, гитлеровская Германия, по существу, уже не вела военных действий на западе. Это дало ей возможность бросить против СССР почти все сухопутные и воздушные силы.

Серьезной причиной наших неудач явились просчеты в оценке возможного времени нападения на нашу страну фашистской Германии и упущения в подготовке к отражению первых ударов. Возглавлявший руководство партией и страной И. В. Сталин стремился оттянуть военное столкновение с Германией, чтобы использовать время для подготовки армии и страны к войне. Он не давал согласия на приведение войск приграничных округов в полную боевую готовность, считая, что этот шаг может быть использован фашистскими правителями третьего рейха как предлог для войны. Войска, находившиеся в приграничных районах, оказались недостаточно подготовленными к отражению агрессии. Мощный удар гитлеровской военной машины обрушился на них внезапно. На направлении своих главных ударов враг имел тройное и даже пятикратное превосходство в силах. Наши приграничные войска вынуждены были вступить в борьбу разрозненно, без необходимого воздушного прикрытия и артиллерийской поддержки. Поэтому они не смогли задержать фашистов на оборонительных рубежах и тем самым дать возможность более организованно вступить в сражение войскам, которые подходили из глубины страны.

В ходе подготовки к войне были допущены и другие просчеты. Мы неверно определили направление главного удара немецко-фашистских войск и, как следствие, неправильно распределили силы и средства своих войск. В нашем оперативном плане обороны главным направлением считалось Юго-Западное, а гитлеровская Германия сосредоточила максимум сил и средств на Западном с целью захвата Москвы. Она оказалась в более выгодном стратегическом положении.

Какой можно сделать вывод из всего этого? Советские Вооруженные Силы, обладая солидной боевой мощью, по ряду причин и главным образом из-за просчетов в определении сроков развязывания гитлеровской Германией войны оказались в первые месяцы в невыгодных условиях, они не могли вести борьбу с врагом на равных.

Для этого требовалось заранее привести войска приграничной зоны в полную боевую готовность, организовать глубоко эшелонированную, хорошо оборудованную в инженерном отношении оборону, подтянуть резервы, чтобы их можно было быстро использовать в случае прорыва противника на том или ином направлении. Хотя мы и просчитались в определении главного направления гитлеровского удара, тем не менее в сложившихся условиях войска, направляемые по плану на Юго-Западное направление, следовало бы повернуть оттуда для действий во фланг главной немецко-фашистской группе армий «Центр» и тогда положение на фронте могло быть во многом другим.

Несколько слов о том, почему советское командование запоздало с приведением войск приграничной зоны в полную боевую готовность. Здесь почти все зависело от позиции Сталина. Должен отметить, что он правильно считал, что в вопросе с приведением Вооруженных Сил в боевую готовность нужна была тогда максимальная осторожность, выдержка и хладнокровие, так как затрагивалась внешняя политика Советского Союза, его международные позиции. Не соглашаясь на приведение войск приграничной зоны в боевую готовность, Сталин не хотел давать ни малейшего повода для провокаций гитлеровской Германии, для обвинения СССР в агрессивности.

Вместе с тем, принимая во внимание тот факт, что для большой войны наша страна была еще недостаточно готова, он стремился выиграть время, чтобы лучше укрепить обороноспособность государства. Нам были крайне нужны год-два мирного развития, чтобы решить задачи военного плана. К ним относились: форсирование выпуска оружия и боевой техники новейших образцов, призыв в армию новых контингентов, обучение их, оперативно-тактическая и техническая подготовка командных кадров в свете требований современной войны, приведение в состояние полной готовности всей страны и другое.

Как видно, причин для того, чтобы добиваться оттягивания сроков вступления СССР в войну, имелось достаточно и жесткая линия Сталина не допускать того, что могла бы использовать Германия как повод для развязывания войны, оправдана историческими интересами социалистической Родины. Но вина его состоит в том, что он не увидел, не уловил того предела, дальше которого такая политика становилась не только ненужной, но и опасной. Такой предел следовало смело перейти, максимально быстро привести Вооруженные Силы в полную боевую готовность, осуществить мобилизацию, превратить страну в военный лагерь. Следовало, видимо, тянуть время где-то максимум до июня, но работу, какую можно вести скрытно, выполнить еще раньше. Доказательств того, что Германия изготовилась для военного нападения на нашу страну, имелось достаточно — в наш век их скрыть трудно. Опасения, что на Западе поднимается шум по поводу якобы агрессивных устремлений СССР, нужно было отбросить. Мы подошли волей обстоятельств, не зависящих от нас, к рубикону войны, и нужно было твердо сделать шаг вперед. Этого требовали интересы нашей Родины.

Полагаю, что Сталин не один несет ответственность перед Родиной за крайне неудачное развитие войны в первые ее месяцы. Эта ответственность лежит и на других. Пусть в меньшей мере, но ее несут Нарком обороны и руководящие лица Генерального штаба того времени. Они в силу своего высокого положения и ответственности за состояние Вооруженных Сил не должны были во всем соглашаться со Сталиным и более твердо отстаивать свое мнение.

Вторая группа вопросов. Меня спрашивают, имелось ли у Верховного Главнокомандующего достаточно мотивов в конце июля 1942 года для издания такого сурового приказа войскам, каким явился приказ Наркома обороны № 227?

Думаю, что вопрос ставится несколько упрощенно, но он не лишен смысла. Войска действительно хорошо дрались, за плечами у них была Московская битва. То, что они упорно противостояли врагу, свидетельствует позорный провал пресловутого гитлеровского блицкрига и неожиданная для врага затяжка войны. Героизм советских воинов был высок. И все же неправильно делать вывод, что уже не существовало необходимости для издания вышеназванного приказа. Войска получили его в один из наиболее критических моментов развития военных действий: над страной действительно нависла серьезная угроза. Шутка ли сказать, враг рвался к Волге, фашистское командование планировало захват Баку и его нефтеносных районов, оккупацию Грузии, освоение богатств Кавказа, поход на Индию.

Страна верила Советской Армии. Советский народ стремился снабдить ее всем необходимым. Но его все же беспокоило и тревожило то, что наши войска все отступают и отступают в глубь страны, и было неясно, когда же кончится этот отход. Приказ Наркома № 227 как раз и выразил тревогу народа, веление Родины — «ни шагу назад».

Этот приказ занял видное место в истории Великой Отечественной войны. В нем в сжатой, понятной каждому воину форме излагались задачи борьбы с врагом. Нарком обороны обратился к личному составу частей, соединений, объединений со словами, наполненными глубокого патриотического смысла, предельной правдивости и простоты. Он писал, что враг, не считаясь с потерями, идет вперед, захватывает новые районы, насилует, грабит и убивает советских людей, что пора покончить с разговорами, будто мы можем и дальше отступать на восток, так как у нас много территории, земли, населения, хлеба. Такие разговоры, писал Нарком, являются насквозь лживыми, фальшивыми, выгодными лишь нашим врагам.

Каждый командир, политработник и красноармеец, говорилось в приказе, должен понять, что наши средства не безграничны... Территория Советского государства — это не пустыня, а ее люди — рабочие, крестьяне, интеллигенция — наши отцы, матери, жены, братья, дети... Отступать дальше — значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. «Пора кончать с отступлением. Ни шагу назад!» Далее в приказе подчеркивалось, что надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности... Но для этого мы должны установить в армии строжайший порядок и железную дисциплину.

Этот приказ тщательно изучался в соединениях, частях и подразделениях. Наряду с другими мероприятиями партии, Ставки ВГК, командования фронтов он сыграл важную роль в повышении боеспособности войск. Каждый командир и политработник как никогда почувствовал, сколь высока его ответственность за выполнение боевой задачи, за поведение воинов в бою, за удержание занимаемых ими рубежей. Требование «ни шагу назад», имевшее нравственное значение, теперь дополнилось правовым содержанием.

Совершенно очевидно, что и суровость мер за отход с позиций без приказа, предусмотренных приказом № 227, не противоречила факту высокого морально-патриотического подъема в войсках. Она была направлена против конкретных случаев нарушения воинской дисциплины, невыполнения боевой задачи. Приказ этот вместе с другими мерами партии, Ставки ВГК, командования фронтов повысил личную ответственность каждого воина за ход и исход каждого боя, каждого сражения. Он не унизил чести советского патриота — защитника Родины.

Третья группа вопросов. Меня спрашивают, могла ли наша армия, опираясь на высокий патриотический подъем ее личного состава, в более короткий срок решить задачу окончательного разгрома врага, быстрее пройти путь от Сталинграда до Берлина?

Вопрос этот, видимо, нужно рассматривать более конкретно, а именно: достаточно ли у нас имелось людских и материальных сил для ускорения темпов продвижения, ибо опытом проведения наступательных операций наши командные кадры в своем подавляющем большинстве овладели довольно скоро. Нужно также брать во внимание и степень напряженности моральных и физических сил советских воинов. Достаточно ли их было для более быстрого наступления, учитывая, что немецко-фашистские войска ожесточенно сопротивлялись?

Так вот, если взвесить все обстоятельства за и против, то ответ, по моему мнению, нужно дать отрицательный. Советская Армия, громя противника, шла вперед высокими темпами. Если бы Советское Верховное Главнокомандование решило ускорить темпы наступательных действий своих войск, сразу же встал бы вопрос о подготовке дополнительных резервов, так как неизбежно возросли бы наши потери. Ставка и Генштаб не могли идти на это. Задача как можно больше сберечь жизней советских людей являлась для них одной из самых важных.

Наша промышленность давала фронту максимум материальных средств, и всякое ускорение темпов работы военного производства отрицательно отразилось бы на всем народном хозяйстве.

Непременно следует иметь в виду и состояние войск. Личный состав частей и соединений не может беспрерывно вести наступление. Он должен иметь время для отдыха, проведения санитарных и других мероприятий. У войск фронтов идет жизнь как и во всяком другом огромном общественном коллективе, потому и в период наступательных действий она не должна нарушаться.

Не могла наша армия быстрее закончить войну, о чем иногда приходится слышать и читать. Ставка строго и точно учитывала обстановку, морально-психологическое и физическое состояние войск. Приходилось все подвозить, в том числе средства для восстановления железных и автомобильных дорог, вести другие восстановительные работы. На все это требовалось дополнительное время.

Должен к тому же заметить, что ведение наступательной операции — это сложное искусство, требующее решения большого комплекса вопросов материального и организационного характера, а следовательно, много сил, знаний, опыта и внимания от всех командных кадров, политработников, офицеров войсковых служб. Опыт руководства наступательными операциями приобретался в ходе войны. При подготовке и проведении операции от командующих фронтами и армиями требовались точная оценка обстановки, умение без просчета определить замысел операции и нестандартно разработать ее план на базе имеющихся сил и средств, наилучшим образом использовать авиацию, артиллерию, танки, обеспечить взаимодействие войск фронта, армии с соседями, сосредоточить необходимые силы на направлении главного удара, эффективно использовать резервы в интересах осуществления намеченной цели и т. д.

Было бы неправильно думать, что все командующие фронтами и армиями сразу же овладели опытом руководства крупными наступательными операциями. Но одно верно, что они старались как можно скорее сделать это. Отрадно также отметить и то, что каждый командующий творчески решал поставленные перед ним задачи. У любого из них имелось что-то свое в стиле руководства войсками, в полководческом искусстве.

Четвертая группа вопросов. Какие новые политические, общественные и моральные проблемы возникали перед советскими войсками при вступлении на территорию соседних буржуазных стран, и особенно на территорию фашистской Германии, как эти чрезвычайной важности задачи решались?

Любовь советского человека к социалистической Родине гитлеровцам не удалось ни поколебать, ни тем более искоренить. Попав в лапы врага, он шел на смерть с высоко поднятой головой и умирал со словами прославления своего Отечества.

Патриотические чувства советских воинов действительно подвергались новой проверке, когда они перешли советскую государственную границу, вступили на территорию соседних государств. До этого они боролись за то, чтобы изгнать немецко-фашистских захватчиков с советской земли, теперь же выполняли иную миссию — освобождение других народов. На чужой земле неизбежно возникают новые политические, общественные, моральные проблемы продолжения войны.

Наша партия внимательно проанализировала новую обстановку, ее особенности и провела ряд важных мер по перестройке всей партийно-политической работы в Советской Армии. В мае 1944 года Политбюро Центрального Комитета созвало членов военных советов. На совещании была охарактеризована складывающаяся военно-политическая обстановка, намечены задачи политического руководства войсками, идейного и особенно интернационального воспитания воинов. Затем проводились совещания политсостава в политуправлениях и политотделах объединений и соединений, состоялись повсеместно партийные активы. В войсках читались лекции, доклады, проводились беседы с солдатами и сержантами о жизни народов европейских стран, о Германии. Находясь в Восточной Пруссии как командующий войсками 3-го Белорусского фронта, я хорошо знал о проводимых мероприятиях и считаю, что было много сделано, чтобы советские воины с честью выполнили свой патриотический долг и интернациональную миссию на завершающем этапе войны.

В чем заключались существо и особенности поведения советских воинов в то время?

Вступление советских войск на территорию Румынии, Польши, Чехословакии и других стран требовало от каждого солдата, сержанта, офицера не уронить авторитета Советской Армии, всего Советского Союза, нести высоко честь советского человека, на дружелюбие местного населения отвечать еще большим дружелюбием. Следовало разоблачить годами распространявшуюся буржуазной пропагандой клевету на советский строй, на наш образ жизни. Советские воины поистине являлись пропагандистами величия дела социализма, ленинских идей. Сюда они пришли в силу военной необходимости, не с войной, а с миром как освободители и верные друзья. Вот почему нас встречали с восторгом, цветами, улыбками. Не менее важной задачей являлось оказание помощи освобожденным народам в строительстве новых народно-демократических государств.

Особенно большую работу необходимо было провести при вступлении наших войск на территорию фашистской Германии. Как известно, в течение всей войны советские воины жили идеей сокрушить гитлеровскую армию, отомстить врагу за все его преступления. Нашими лозунгами были «смерть немецко-фашистским захватчикам», «отомстим врагу за злодеяния на советской земле», «захватчик не уйдет от ответа» и т. д. Из месяца в месяц ненависть советских воинов к фашистам росла. Освобождая родную землю, они сплошь и рядом видели сожженные города, разрушенные заводы, виселицы, от которых кровь стыла в жилах. Одни узнавали, что враг замучил отца или мать, надругался над женой, опоганил сестренку. Другим становилось известно, что их родные угнаны в Германию на рабский труд. Жажда мести фашистам была справедливой. Она умножала духовные и физические силы воинов, заставляла вести борьбу на поле боя решительно, беспощадно.

Однако мы не могли перенести ненависть к фашистам на все население Германии. Наша армия ничего общего не имела с человеконенавистнической идеологией врага. Она глубоко уважала все народы, в том числе и немецкий. Командиры, политработники, все коммунисты терпеливо разъясняли личному составу задачу советских войск в Германии — это искоренить фашизм. Одним словом, пришло время практически провести грань между фашистским солдатом и мирным жителем Германии, И эта грань была проведена. На территории Германии советский воин показал себя патриотом-интернационалистом, умеющим различать друзей от врагов, с достоинством продемонстрировал высокие моральные качества и политическую зрелость.

Буржуазная пропаганда, особенно западногерманская, пытается запачкать грязью доброе имя советского воина-освободителя, распускает немало различных небылиц о якобы «зверствах» советских войск на территории Германии, истреблении мирного населения и т. д. Все это злостная клевета, так же далекая от правды, как небо от земли. Лютовали гитлеровцы в нашей стране. Советские воины, напротив, помогали мирным немцам, спасали попавших в беду.

Лично я на опыте боев в Восточной Пруссии знаю, что советские воин вели себя по отношению к немцам гуманно. Если бы не безрассудное упрямство гитлеровских властей, их нежелание капитулировать, то жертв среди мирного населения и в войсках с обеих сторон было бы значительно меньше.

Жители немецких городов и сел были благодарны советским воинам за их великодушие и благородство на земле поверженной страны. Их изумление и восхищение не раз находили отражение в немецкой печати.

Патриотический и воинский долг, а также интернациональная миссия советскими воинами под руководством партии были выполнены успешно.

Заканчивая свою статью, я хочу сказать, что кровь старшего поколения людей пролита не напрасно. Дело, за которое оно боролось, в надежных руках. Славу отцов приумножают сыновья, внуки. Вручая городу-герою Туле медаль «Золотая Звезда» Л. И. Брежнев сказал: «Воскрешая в памяти тяжелые годы войны, мы отдаем должное народу-борцу, народу-победителю, народу, который за три послевоенных десятилетия превратил свою Родину в могучую, процветающую державу».

Нас, ветеранов войны, радует сегодняшнее поколение советских воинов, бдительно стоящих на страже завоеваний Октября. Для нынешних офицеров и солдат характерны дисциплинированность, хорошая теоретическая подготовка, любознательность, упорство. Они находят время для учебы, отдыха, реализации новаторских замыслов. Такой запас физической и духовной прочности порожден нашей партией, нашим социалистическим образом жизни.

Военно-исторический журнал. 1978. № 2.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив