В поисках русской идентичнрсти - 3

pycckuu_monopuk — 23.11.2015 К вопросу о соотношении вероисповедания и этнического самосознания.



Следует ли отличать саму по себе "греко-русскую веру" от русской этнической идентичности? Конечно, да. Следует ли ее отделять? Попробуем разобраться в этом вопросе: он не так прост, как кажется. Начнем с самого начала.

Христианство, собственно говоря, наднационально: человек здесь "рождается заново", проходя через особое таинство, Крещение. Обновленный, "облекшийся во Христа", человек (во Христе "нет ни эллина, ни иудея", но "всюду и во всем - Христос") становится частью мистической общины (которой принадлежат также существа совершенно иного порядка: Бог, ангелы, а равно и другие люди, как здравствующие, так и "скончавшие свой земной живот"). Таким образом, Церковь принципиально выше любых этнических, как и любых пространственных границ; ее время, "помноженное" на вечность, - превосходит временной континуум, а ее смыслы и целеполагания - выше этнических интересов как принадлежащие не просто физическому, но одновременно физическому и метафизическому порядкам, ведь "Бог воплотился, чтобы человек стал богом" (Св. Афанасий Александрийский).

Стало быть, по отношению к идентичности этнической идентичность церковная, самосознание христианина, может рассматриваться как "надстройка" по отношению к базису. Впрочем, исторически Православие, как известно, не раз становилось, в обратном порядке, своего рода "базисом" для формирования суперэтнических общностей, таких, как Византийская (супер-этнос "ромеи") или Русская ("русские", к которым принадлежат, не только этнически русские, но и, например крещеные татары, "крящены", или жидовины- "выкресты"). Затем, чтобы провести более четкое отличие христианской идентичности от этнической, нам не обойтись без ссылки на богословское понятие Личности (своего рода Супер-эго, духовное "Я" человека). Этот Личностный аспект человеческого бытия может, вне всякого сомнения, иметь более или менее сильное влияние на его этническую самоидентификацию (например, русское "я"). Равным образом, так называемое Догматическое сознание (сознание, постепенно формируемое Священным писанием и богочеловеческим церковным Преданием) - придает определенную направленность и, так сказать, "окрашивает" в определенные тона самосознание и мировосприятие конкретного индивида.

На пересечении двух этих типов самосознания, двух миров, "духовного" и "народного", "Сверх-я" и "я" (здесь также нельзя не учитывать изначально присущий этносам архаический комплекс "языческих" верований и мифологем, глубоко укоренившихся в "коллективном бессознательном") возникает целый Жизненный мир //очень точный и емкий концепт, предложенный Гуссерлем//, включающий в себя не только народные предания и творчество, т.е. собственно "фольклор" (жития и апокрифические сказания, былины и духовные стихи, сказки, календари итд.), но также и предметы одежды и быта, различное рукоделие и зодчество, - в целом, все то, что и составляет народную "самобытность". Все это, повторим, носит на себе отпечаток обеих этих "идентичностей" (и случай русских в Православном царстве здесь ничуть не отличается от случая, скажем, персов в Мусульманском халифате), так что внешним зрителям (каковыми и являются большинство современных людей) остается только удивляться тому, сколь причудливым образом "Большая", "христьянская", идентичность (ИД) сочетается с "малой" этнической (ид) в русском народе, так что и сами люди, и результаты их жизнедеятельности (артефакты) переливаются тысячей различных оттенков, имеют свой неповторимый колорит, свою эстетику, в зависимости от времени и края, и в то же время - нечто Общее.



Постепенно к концу XV-го века идентичности "русский" и "христьянин" практически отождествляются, различаясь от идентичностей чуждых "русскому духу": "жидов", "басурман" и прочих "нехристей", а также еретиков - "латинян". В Православной Российской Империи существует "государственная религия", а нехристи-иноверцы до определенного времени (екатерининской эпохи) несут серьезное поражение в правах, правдами и неправдами вынуждаемые принять Крещение. Крестившиеся - быстро "обрусевают"... После присоединения католической Польши и лютеранской Финляндии политика властей и вся ситуация, конечно, несколько меняются. Впрочем, первый удар единая русская идентичность (и русская самобытность, в целом), как известно, принимает на себя раньше, вскоре после присоединения Малороссии (печально знаменитый "раскол", с одновременным "ополячиванием" русской элиты), и в особенности - в результате петровских "контрреформ" (в ходе которых происходит уже ее "онемечивание", усвоение совершенно иной субкультуры). Новым этапом по размыванию русского самосознания было открытие в России масонских лож и зарождение при непосредственном участии Екатерины II весьма условно русской прослойки "русской интеллигенции" (одновременно в придворных кругах "франкофилы" соревнуются с "германофилами", а затем "англофилами").

В "Путях русского богословия" протоиерей Георгий Флоровский в подробностях показывает постепенное нарастание в дворянской среде "вольнодумства" (отказ от православного "Сверх-я"), достигшего своего апогея во время "философского пробуждения" начала XIX века, так что к концу столетия "светский" человек мог исповедовать какие угодно принципы, кроме православных (рискуя в противном случае быть поднятым на смех). Тем не менее, были и исключения, и наиболее консервативная часть русской элиты оставалась приверженной "традиционным ценностям" (славянофилы, большая часть купечества и крупных промышленников). Тем более, что абсолютное большинство подданных Российской Империи (не менее 6/7) продолжало причислять себя к "христьянскому роду-племени", хотя и в "низах" православное Самосознание постепенно вытеснялось из людских сердец и из "жизненного мира" квазиправославными социалистическими и другими социоцентристскими идеями, как "альтруистическими", так и совершенно нигилистическими (вот, например, интересный срез).



Насколько Русская вера определяла самосознание русского человека допетровской поры, настолько сильное влияние оказали идеи русского космизма на самосознание человека начала 1900-х годов. Чаяние будущего века как вневременного Небесного Царствия в единении со Христом - уступало место Сверхидее построения "светлого коммунистического будущего" (на основании которой позднее был сформирован уже "советский" суперэтнос, с его особым всем нам знакомым бытом и фольклором...).

Подводя, таким образом, некоторый итог, необходимо, во-первых, что касается структуры, выделить три различных "уровня" самоидентификации, расположенные один вокруг другого наподобие концентрических кругов: это самосознание индивидуальное (ид-1), народное (ид: коллективное бессознательное и народное творчество) и личностное (ИД). Последнее выступает, с одной стороны, в качестве "ядра" ("вера сердечная"): индивидуальность в таком случае можно рассматривать как своего рода поверхностную и ограничительную "оболочку", некий "стиль", "почерк". С другой стороны, если отталкиваться, напротив, от индивида (как это свойственно человеку современной Западной цивилизации), народная и затем личностная идентичности будут чем-то, "размыкающим" его ограниченность, и может быть даже нежелательным и страшным, от чего индивид захочет "закрыться" в своей "маленькой", "приватной" (от слова "лишение") жизни-экзистенции.

Итак, традиционную православную Личность //а это, заметим, прежде всего - некоторая система отношений или маркеров, где главным является отношение человека ко Христу// в ХХ веке (и, шире, в эпоху романтизма, включая так называемый "модерн") вытесняет множество сконструированных, по больше части квазирелигиозных ИД, "идеологий". Разумеется, свято место пусто не бывает - и "единственно верное учение" Маркса-Энгельса делает из воспринявшего его русского "коммуниста", приверженность так называемым "правам человека" - русского "либерала"; никуда не делись и идентичности на исторически чуждой русским конфессиональной основе: "мусульманская", "западенская", "сионистская", "буддистская"... Проводниками экзотических и порой, крайне деструктивных псевдоличностей выступают различные формы спиритуализма и нью-эйджа. Наконец, в условиях постмодерна "исповедание" вседозволенности и всеотносительности создает "нулевую" ИД ("смерть автора"), а в реальности - универсального потребителя (эта идеология, как правило, разъедает и этническую идентичность, и даже индивидуальную: к примеру, ставится вопрос о произвольности половой принадлежности). Сравнительно недавно как бы из ниоткуда появились русские "рыночники": люди, отдавшие свои сердца либертарианскому учению и идолу "Икономикс"... Все эти "либералы", "буддисты" и прочие "сионисты" и "жидобандеровцы" - как бы русские, но, с другой стороны, к самобытному русскому народу все же, согласимся, могут иметь самое далекое отношение. В этом случае, как и в аналогичном более узком, можно говорить, в целом, о "нетрадиционных идентичностях" и "ориентациях".



Два основных вывода, которые следуют из всего вышесказанного:

1. Этническая (и супер-этническая) идентичность как таковая (ид) не имеет в себе своего достаточного основания, смысла своего бытия (raison d'etre).

2. Со времен нескольких "Крещений Руси" (середины IX-го - начало XI-го века) и, практически, до начала первой "безбожной пятилетки" и официального гонения на Православие (30-е годы века XX-го), то есть более тысячи лет (!), самобытная русская этническая идентичность была христоцентричной, о чем свидетельствует вся русская словесность, от ПВЛ до романов Толстого и Достоевского.

Заключение.

Единая традиционная русская идентичность (ТРИ) долгое время являлась основной и стержневой для подавляющего большинства русских людей; она также способствовала сохранности и самобытности популяций, оказавшихся по тем или иным причинам за пределами географических и культурно-исторических границ русского народа (так, проведшие более 200 лет на туреччине казаки-некрасовцы сохранились как русский субэтнос в чистом и незамутненном виде, до самого своего переезда в СССР! То же можно сказать о некоторых русских старообрядческих общинах в Латинской Америке и, в меньшей степени, - Восточной Европе; о "русинах" Закарпатья...). Для сравнения, миллионы русских эмигрантов (после 1917 года) не смогли создать ни одной "долгоиграющей" мощной русской диаспоры в какой-либо стране мира (за исключением, может быть, Аргентины и Австралии), но все эти сообщества были постепенно "размыты" чужеродными влияниями, так что уже в третьем поколении потомки этих эмигрантов переставали быть собственно русскими людьми, утрачивая как "русскую" Веру (если она еще сохранялась у их отцов и дедов), так и самую "русскость" (язык и обычаи). Очевидно, ни одна из нетрадиционных русских идентичностей (в том числе "советская" - печальный пример "советских" русских в Чечне 90х у всех на памяти) не может способствовать самосохранению русского народа во враждебных условиях так, как ТРИ. Таким образом, отвечая на поставленный в самом начале вопрос, мы должны сказать, что "греко-русскую веру" от русской этнической идентичности следует, конечно же, отличать, но лучше все же не отделять.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив