В память об однокурснике
amico_di_amici — 26.02.2018Вы знакомы с подводником,
спасшимся с утонувшей подлодки? Я учился с одним из них. Расскажу
его историю. Саша Тунер, наш крымчанин, из Евпатории. Спокойный,
скромный парень, из тех, что не лезут на глаза к окружающим, я бы
не сказал, что блистал хоть в какой-нибудь области. "Один из нас",
как говорится.
Гляньте на этот снимок:
Здесь его нет, просто счастливый первокурсник нашего училища сдал
очередной экзамен своей первой сессии. Растопыренные пальцы могут
означать - "Пять шаров!", т.е. пятёрка. Как неподдельно рады за
него товарищи:)
Будущее их пока скрыто за непроницаемой завесой времени - кто-то,
возможно, станет адмиралом, а кто-то найдёт свою гибель в холодных
морских глубинах, как 17 севастопольцев с "Курска". Но Саша сумел
избежать такой судьбы.
21 октября 1981 года, тёмным вечером, дизельная лодка С-178
возвращалась во Владивосток. Писатель Черкашин, восстанавливая
события, пишет, что штурман капитан-лейтенант Левук и
инженер-механик капитан-лейтенант Валерий Зыбин обратили внимание
на крысу, появившуюся вдруг и начавшую метаться по отсеку. Ну вот
откуда эти твари знают?
В 19:45 из тьмы вынырнул нос океанского рефрижератора. На нём с
утра отмечали день рождения старпома, так что ... Ходовые огни не
были включены. С рубки лодки пытались привлечь их внимание ручным
прожектором, но было поздно. "Рефрижератор-13" врезался в лодку в
районе 6-го отсека, пробив большую брешь. Людей с мостика лодки
выбросило в море, а сама она менее, чем через минуту, приняв около
130 тонн морской воды, лежала на дне на глубине 32 метра.
С рефрижератора бросали спасательные круги, спустили плотик,
шлюпку. Погода начала портиться ещё раньше и разыгравшиеся волны
относили всё это в сторону. Прежде, чем их подняли на борт, из
одиннадцати человек трое утонули. Обычно принято плохо отзываться о
политработниках, но именно замполит Дайнеко отдал свой спасательный
круг матросам.
Восемнадцать человек из четвёртого, пятого и шестого отсеков
погибли сразу, у них не было шансов. В седьмом успели
загерметизироваться четверо. Два часа они боролись за жизнь,
пытались открыть аварийный люк, но от удара его заклинило, вода
фильтровалась в отсек, дышать стало нечем. Они ещё переговаривались
с первым отсеком, потом трубка замолчала...
В это время во втором отсеке Саша и другой офицер, Ямалов, тушили
вспыхнувший от замыкания пожар. Им удалось это сделать, но отсек
был заполнен гарью, воздух отравлен. В третий отсек продолжала
поступать вода из четвёртого, находившиеся там люди перешли во
второй и задраили люк. Так же был задраен люк и в первый отсек, где
находились одиннадцать человек. Существует закон, что при аварии
переборочные люки задраиваются и каждый борется за жизнь на своём
боевом посту. Если у вас бушует пожар или отсек заполняется водой,
вы не имеете права пытаться открыть люк и сбежать, подвергая
смертельной опасности и остальных. Но пожар был потушен, старпом
требовал открыть люк, чтобы вывести своих 15 подчинённых из
ядовитой атмосферы.
Не сразу, но удалось убедить обитателей первого отсека, что им
ничего не грозит. В итоге там оказалось 26 остававшихся пока в
живых. Был только один путь к спасению - выход через торпедные
аппараты.
Так нас тренировали в училище:
Сейчас сольется вода из торпедного аппарата и мы втроем, друг за
другом, вползем в него. Диаметр трубы чуть больше 50-ти
сантиметров, особенно крупным ребятам в снаряжении там приходится
нелегко. Потом задняя крышка - вот эта самая, будет закрыта. Внутрь
начнет поступать вода, приподымая нас и прижимая спиной к верхней
части аппарата. Но воздух из костюма постепенно стравливается через
специальные клапаны и он начинает обжимать тело. Когда давление в
торпедном аппарате выравняется с наружным, откроется передняя
крышка, и мы начнём карабкаться вперед. Там на выходе установлен
ходовой конец, по которому водолазы и выбираются наверх.
...Наверху тем временем разворачивалась спасательная операция. При
поднявшемся шторме и элементах обычного бардака это затягивалось
всё больше и больше. Установили связь. Не хватало десяти
спасательных комплектов. Их должны были передать водолазы снаружи
через тот же торпедный аппарат. Потом шторм сорвал аварийный буй,
связь прекратилась, и это имело печальные результаты.
Часть аппаратов передали, в два приёма, подводники начали выход,
заканчивались вторые сутки, люди обессилели от холода, отсутствия
пищи и негодного воздуха. Пришла очередь Саши. Но когда Тунер,
погрузившись с головой в уже заполнившую частично отсек воду вполз
в торпедную трубу, то упёрся в ступни матроса Шарыпова. Матрос
пятился. Тунер вынырнул, а вслед за ним в воздушной подушке
появилась и голова Шарыпова. Шарыпов переключил аппарат на
"атмосферу" и отрывисто выкрикнул:
- Аппарат... завален... "идашками"...
Водолазы сделали третью закладку спасательных комплектов и мешков с
продуктами! Теперь выход в море забит тяжелыми "идашками".
В итоге неимоверными усилиями полуживых людей удалось освободить
аппарат и выход продолжился. Но двое умерли, так и не сумев
выбраться, подвело сердце. Из остальных , вырвавшихся наружу,
погибли ещё четверо, троих унесло течением уже после всплытия и их
не нашли, судьба четвёртого осталась неизвестной. Вышел человек - и
бесследно исчез.
Это фотография Саши, сделанная перед выпуском из училища для
офицерского личного дела.
Я виделся с ним уже незадолго до увольнения в запас, но не стал
приставать с расспросами о тех страшных днях, зачем бередить такие
воспоминания? Подобные события не проходят даром.
Его сердце остановилось в 1992 году, точно на сороковой день после
смерти матери.
Саше было 42 года.
В заголовке использована репродукция картины А.Лубянова "Таран в
заливе Петра Великого"
|
</> |