Ура, мы ломим, гнутся скрепы

А я вот не помню, чем дело закончилось с Большим театром. Помнится, когда его открыли после реконструкции, все заметили, у Аполлона его дела оказались прикрыты фиговым листком, чего раньше, даже в строгие советские времена, не было. Мол, хуй на Большом театре могут увидеть дети и всё такое. Неправославно как-то. При том, что на российских сторублевках у Аполлона на Большом театре все на своем месте, во всей первоначальной красе.
|
</> |