Украинские нефанатики

saint_prostata — 27.02.2015 Меня долго удивляло странное, но явное противоречие. Многие украинские граждане гневно отрицают наличие на Украине радикальных националистов, ими как раз и являясь. То есть сначала отрицает, и сразу же, теми же руками пишет о козломордых. Сейчас, в ответ на недоумение принято ссылаться на военное вторжение, но ровно то же самое писалось и читалось много лет.

Без всяких затруднений можно было встретить и пять, и десять лет назад сетевого спорщика, на превосходном русском отстаивающего одновременно два тезиса: во-первых, он, как и подавляющее большинство украинцев, начисто лишен националистических предубеждений, во-вторых, между украинцами и русскими издревле существует колоссальное различие, бросающееся в глаза всякому непредубежденному наблюдателю. В то время как украинцы воспитаны в духе казацкой свободы и жестоко страдают, лишившись ее, русские стремятся к рабскому подчинению.

Кроме прямого противоречия, бросается в глаза бойкая, можно даже сказать, бесшабашная абсурдность. Подразумевается, что где-то между Харьковом и Белгородом пролегает поверх государственной границы невидимый водораздел, разделяющий свободу и рабство, и не существует, соответственно, проблемы безошибочно различить жителей соседних городов, не прибегая к паспортному контролю.

Большую популярность, сейчас несколько спавшую, но так и не нашедшую надлежащей оценки у психиатров, приобрели таблички со звучанием слов на различных славянских языках, близких между собой, но разительно отличных от русского. На этом весомом основании русский вычеркивали из славянских языков, утверждая принадлежность к финно-угорско-татаро-монгольским.

Нет смысла углубляться в это буйное невежество, очевидно, что, пользуясь той же механикой, можно без труда доказывать что угодно, например, происхождение украинского из испорченного диалекта итальянского.

Тут наблюдается случай, я бы сказал, квадратичного национализма. С одной стороны, надо находится в тяжелом и сумрачном состоянии духа, чтобы отрицать принадлежность русского языка к славянским, и близость с украинским во всех его диалектах (тут можно уйти в дебри, определяя, где заканчиваются диалекты русского, да и польского, и начинаются украинского). Причисление русского к монгольским или тюркским языкам, кроме очевидного желания обособится, пусть даже самым фантастическим способом, стремится еще оскорбить и принизить, подразумевая подспудно превосходство высоких европейских языков перед дикими азиатскими наречиями.

Все это без всякого труда уживается с насмешками над первым каналам, Киселевым и якобы засильем радикального национализма на Украине. Видимо, причисление самого себя к шовинистам и ксенофобам, по определению, маргинально. Национализм, проникая достаточно широко, становясь из малопристойной частной предубежденности явлением публичным и официальным, теряет даже название, приобретая флер респектабельности.

Наверно, указание в 1940 г какому-нибудь лояльному берлинцу, члену НСДАП с 36-го, на его расизм и ксенофобию, вызвало бы искреннее возмущение. Разумеется, он не разделяет подобных предрассудков ни в малейшей степени, однако трезвый человек должен без колебаний принимать реальность, какой бы она не была. Врожденные расовые различия – научно доказанный факт. Отрицать их, наивный и в чем-то даже, извините, опасный идеализм. Гуманистический пафос проповеди расового равенства понятен, но ничего не поделаешь: расы не равны и не одинаковы, есть получше, есть похуже, а некоторые и вовсе дрянь. Не фанатик же он, в конце концов, отрицать научное знание из отвлеченных принципов. К тому же, смело смотреть в глаза неприглядной правде – такая же расово присущая черта, как белокурые волосы и широкие мощные плечи (сам он плюгавый брюнет), и истинный ариец, при всем желании, не способен дурманить себя успокаивающей ложью.

Национализм, в должной мере разделяемый средой, становится незаметным самому националисту, ничуть не убывая при том в отвратительности. Украинская конкретика вдобавок раскрашена карнавальным узором заведомой параноидальности, когда шовинист, зачастую, ничем не отличается от предмета ненависти.

На пути шовинистической самоидентификации естественным образом потребовалось очищение культуры и истории от русского влияния, но по несчастью (или счастью) без русского влияния ни культуры, ни истории на Украине просто не существует (кстати, верно и обратное для России). По необходимости, в ход пошли грубые подделки.

Историю подменили мифологической системой, настоящим боевым фэнтези, включающем «голодомор», поезда с переселенцами на Донбасс, плеяду почти сказочных гетманов, улус Джучи, битву при Конотопе и взятие горы Маковки. В культуре неотъемлемое участие в общем великом наследии заменил какой-то фольклорный гопак в вышиванке. Даже язык модифицировали, чтобы отойти подальше от русского.

Несмотря на всю нелепость, выдуманное разделение покорило не только украинских украинцев, но и породило поразительно уродливый феномен русскоязычных, а зачастую попросту русских одесситов, днепропетровцев и харьковчан, ставших радикальными националистами-русофобами, даже этого не заметив.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив