Тоска по ностальгии

Я второй год пошел, как уехал, но так и не дождался этого святого и великого чувства, про которое говорил один генерал: "Когда вас поведут в Рай, я буду сидеть там у ворот и передо мной будет лежать шляпа… Я буду сидеть там тысячу лет и просить… И никто не подаст! Никто! Даже самый добрый из нас Бог… При желании можно выклянчить все — деньги… славу… власть… Но только не Родину, господа! Особенно такую, как моя… Россия не вмещается… не вмещается в шляпу, господа нищие!!"
Ну, нет этой щемящей до звона тоски, хоть убей. Хотя, в принципе, конечно, и скучаю, и тоскую в некоторой степени. Но не по местам, а по временам. По своей молодости и даже по своим годам пятидесяти, которые из сегодняшнего дня кажутся почти ещё только началом зрелости. Но понятно, что каждое время ещё и связано с определенным местом. Колымская трасса и Магадан, где прошли мои счастливые детство и отрочество. Деревня Колодзи под городом Сухиничи, где в колхозе я начинал свою трудовую биографию. Дикие, страшные, но безумно красивые степи северного Казахстана, где я, молодой, здоровый и фантастически сильный рубил бут шестнадцатикилограммовым витым ломом в каменоломнях для строительства кошар. Велики сибирские реки Ангара, Енисей и Лена на которых вообще занимался всем, чем угодно, от строительства до портового докерства. Тайга, через которую мы прокладывали ЛЭП. Европейский север, Кола, Мурманск, Архангельск. Ловля рыбы и снова плотницко-бетонные работы...
И, конечно же, множество прекрасных городов, начиная с великих Москвы, Ленинграда, Свердловска, Киева или Тбилиси и заканчивая не только великолепным Новгородом или Ярославлем, но и множеством совсем мелких, однако прекрасных старинных русских городов, типа Плёса.
Но это тоска такая, одновременно и абсолютно естественная, и безнадежно обреченная. Я ведь чисто практически могу плюнуть на всё и в любой момент поехать куда угодно. Но это совершено бессмысленно. Я не могу поехать в порт Мотыгино восемнадцатилетним наглым бесстрашным раздолбаем, который там когда-то каждый день испытывал истинное счастье только потому, что просыпался всегда с великолепным настроением и самочувствием. А сегодняшнему мне там делать нечего. Только портить воспоминания и лишний раз ощущать бренность существования.
Но всё-таки разница между мной и генералом Чарнотой принципиально в другом. Он считал, что потерял великую Родину. А я считаю, что моя великая Родина никуда не делась и не терялась. Она так и осталась со мной. Просто не в достижимом пространстве, а в прошедшем, но навечно застывшем времени.
|
</> |