То, что я сейчас напишу, многим не понравится

agent_marge — 09.01.2014 Когда мне было лет 10 я стала свидетелем ситуации, которую можно назвать глубоко травмирующей. Отец моей подруги схватил ее и прямо при мне начал бить ремнем.

Любя, разумеется. Это было такое наказание. Папа был абсолютно уверен, что поступает правильно, так как ограждал свою дочь от каких-то греховных поступков. Я уже не помню каких.

Искаженное лицо сильного, взрослого мужчины, бьющего даже не женщину, а замершую от ужаса маленькую девочку, до сих пор стоит у меня перед глазами. А я сидела там, вжавшись в угол, и погибала от чувства беспомощности: я не могла остановить это безумие, никак не могла помочь своей подруге и только слушала, как она кричит.

Сейчас этот папа - уже пожилой человек. Угрюмый и насквозь больной. Дочь о нем заботится, но ни о каком доверии и душевном тепле речь не идет. Это просто груз обязанностей, который надо нести. Впрочем, папа этого не замечает: там стопроцентная эмоциональная глухота, и если ему сказали "Папа, все нормально, я все равно тебя люблю", он этому верит.

Есть другой случай: папа неоднократно порол своих детей, у обоих - глубочайшие психологические травмы, не заросшие до сих пор, 30 лет спустя, а когда папу спросили: "Ты вообще о чем думал, когда делал это?", он ответил: "Не было такого!" И даже стал возмущенно доказывать: "Чтоб я - да на своего ребенка руку поднял? Что я - зверь, что ли?"

Дети были в шоке.

Третий случай: одна журналистка, которую я очень люблю и уважаю, то и дело возвращается мыслями к насилию в своей семье и неизменно усмехается: "Уж такой я была несносный ребенок. Со мной по-другому нельзя было!" Классический стокгольмский синдром - когда жертва принимает на себя вину агрессора. Это вообще крайне распространенное явление в Восточной Европе: женщины и дети считают, что это "я довела" или "а как еще учить такого несносного ребенка?"

На волне стокгольмского синдрома отношения могут выровняться. Дети простят родителей, все помирятся, но никто и никогда уже не вычеркнет из их биографии страха и боли, полученных от самых близких людей.

Четвертый случай - из комментариев: "Легкое шлепанье - это не истязание. Это не вредит ребенку". Физически - действительно не вредит. Но это дает четкую установку: насилие - это нормальный способ решения проблемы. Не знаешь, что делать - бей. Не умеешь - хватайся за ремень. Теряешь терпение, выходишь из себя, считаешь, что оплошность маленького человека - это достойный повод для того, чтобы унизить его побоями, - подними руку и ударь. И это нормальные отношения, когда в семье живет палач (тот, кто наказывает болью) и жертва (тот, кто обязан перенести боль в качестве наказания).

Вплоть до середины 20-го века (а во многих странах и до сих пор) ребенок считался собственностью родителя, и никакие права человека на него вовсе не распространялось. Взрослого нельзя ударить - потому что он живой человек. А ребенка бить можно - потому что он вещь. В России до начала 20-го века можно было и убить ребенка -- что постоянно делали в деревнях. Если их 11 штук сидит по лавкам -- одним больше, другим меньше.

Все это как наследственная болезнь - она передается из поколение в поколение. Невежество в педагогике и слепое копирование старых обычаев приводит к тому, что эпидемия семейного насилия все еще продолжается.

Знаете, что определяет наши болевые зоны и комплексы, которые вы проносите через всю жизнь? Сильные стрессы, полученные в возрасте 6-12 лет. А что может быть сильнее стресса, когда человек, от которого ты ждешь защиты и любви, вдруг превращается в чудовище, которое начинает бить тебя ремнем или словами? Все наши психологические проблемы - из детства. Все наши болезни - тоже из детства. А как только психологи начинают копать - почему у современных 30-40-летних людей столько копоти на душе, тут же всплывают жуткие сцены, связанные с насилием в семье -- психическим и физическим.

Когда дело уже сделано, очень трудно признать свою вину. Гораздо легче сказать: "А я все правильно делал. Видите - нормальные дети выросли". Да вы не знаете, на самом деле. Травмированный ребенок далеко не все рассказывает родителям. Вы ведь сами мало что говорите тем, кто мучил вас в детстве.

Надо просто остановить развитие этой порочной спирали. Если не знаете, как -- читайте книги по педагогике и детской психологии: все давно исследовано, найдено и прописано.

Можно ли воспитывать ребенка без насилия? Можно. Папа моей подружки, о котором я писала в начале поста, произвел на меня такое неизгладимое впечатление, что я сказала себе: "У меня такого никогда не будет". Я прощалась с кавалерами немедленно, если они говорили, что для них порка детей - это нормально.

Мой ребенок ни разу не стоял в углу, его никогда не унижали, а когда я рассказывала ему сегодня о том, что некоторых детей бьют ремнем, он просто не понял, о чем идет речь - пришлось долго объяснять.

Всегда ли он нас слушается? Не-а. Он уже в том возрасте, когда хочется во всем идти наперекор. Если речь идет о какой-нибудь ерунде, мы разрешаем ему не слушаться -- это абсолютно необходимое условие для развития силы воли и умения отстаивать свою позицию. Но в серьезных делах сын будет поступать так, как мы ему скажем, - я в этом абсолютно уверена. Просто в его жизни не было ситуации, когда родителям можно было бы не доверять. Мы никогда его не подводили, никогда не давали понять, что от нас может исходить зло.

Родительский авторитет - это как банковский счет. Сколько положишь, столько и возьмешь, да еще с процентами. Если в кризисной ситуации мама с папой дают себе труда разрешить ее грамотно, без насилия, и однозначно в пользу ребенка, то в результате кредит доверия растет, как на дрожжах. И потом с него всю жизнь можно получать дивиденды: ребенок всегда будет спрашивать у тебя совета и всегда будет прислушиваться к твоему мнению.

Разрушить - очень легко. Притвориться, что разбитая, но склеенная ваза выглядит, как новенькая, -- тоже довольно-таки просто. А вот действительно что-то сделать для того, чтобы поднять отношения с детьми на иной уровень, -- это уже трудно.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив