"Ты помнишь, как всё начиналось?..."

a_omnibus — 08.01.2023

Начиналось всё настолько давно, что, кажется, это было в предыдущей жизни. А может, в пред-предыдущей. Поэтому о ней — коротко: мне очень хотелось ходить в походы. С детства. Со временем, возможно, расскажу, насколько хотелось. Самостоятельно реализовать желаемое удалось начать только  на четвёртом курсе вуза. И то это было сначала, скорее, редакционное задание. Но в том же году начались мои самостоятельные «вылазки» на воду. Конечно, не в одиночку, а с кем-то из друзей или с братом. Это было в 1984-м году.

В 1985-м таких вылазок (только водных) было сделано десять. Мы освоили целый ряд интереснейших речек Подмосковья. А в 1986-м, после апрельского открытия сезона на Наре и Протве, мы решились отправиться в первый длинный поход — по реке Вожеге, озеру Воже, реке Свидь... и далее на Каргополь.

Собрались вшестером, на трёх байдарках-двойках: двух «Салютах» и польском «Нептуне», который был раздобыт кем-то из друзей. Один из «Салютов» также принадлежал туристическому кружку какой-то школы. Другой был наш, семейный.

Маршрут выбрали по книге «Водные маршруты СССР. Европейская часть». Эту книгу я знал наизусть (не преувеличиваю). Был также зелёный «том» «Азиатской части», но его я открывал, только преодолевая священный трепет.

Опыт у команды был небольшой, поэтому остановились на «единичке». Не смейтесь. Во-первых, мы действовали совершенно самостоятельно, без помощи каких-либо мудрых гуру от туризма, турклубов, секций и прочего. Во-вторых, если вы ещё ни разу не ходили в поход, попробуйте сходить хотя бы в «единичку» (опять же, самостоятельно). Ручаюсь — впечатлений и воспоминаний у вас хватит на всю оставшуюся жизнь.

Сборы длились месяца два. Но ровно накануне отъезда, когда всё было собрано и тысячу раз перепроверено, наш поход едва не закончился, не успев начаться. Я пришивал новую молнию к старой куртке, когда ко мне обратился отец:

— Ты, кажется, в поход собираешься?

— Вообще-то да.

— А с кем? Куда?

Я рассказал, хотя был уверен, что он и так всё знает.

— А ты знаешь, что я могу вот так, запросто, тебя не отпустить?

— ???

— Ты уверен, что готов? Мне кажется, что нет.

Пришлось в подробностях объяснить, насколько я готов. Рассказать, что наши одно-двухдневные вылазки на подмосковные речки в половодье были на самом деле почти что тренировками, «накатом» опыта. Что мы умеем и разводить костры, и ставить палатки, и, безусловно, управлять байдарками, в том числе, на речных препятствиях. Настолько умеем, что я даже оставляю дома тяжеленный «салютовский» руль. Это и лишний груз, и препятствие управлению. 

Отец бывал в походах, но нечасто. Вдвоём с кем-то из коллег он ходил на Северный Урал, на реку Щугор, с волоком. Много рассказывал о том путешествии, однако на момент отправления на Вожегу я понимал, что умею в «байдарочном» плане уже больше, чем он, несмотря на то, что в сложных уральских или сибирских условиях не бывал. Конечно, я не сказал ему об этом, но мне кажется, он и сам это понял. И отмены похода не случилось. На следующий день отец даже пришёл на вокзал, чтобы нас проводить.

Так что там насчёт простоты маршрута-«единички»? Сложности начались если не с первых метров и минут, то в первый же день. Вернее — ночь. Вдвоём с другом Валеркой мы решили облегчить наш груз и оставили дома не только перо руля, но и стойки для палатки. Предполагалось, что их заменят вёсла. В общем-то, заменили, легко. Только вот первый лагерь был разбит посреди широкой поляны, а ночью начался ливень с грозой. Испугавшись, что молния ударит в дюралевые вёсла, мы в темноте бросились к лесу и вырубили наспех пару палок в качестве стоек, их же использовали затем в течение всего маршрута. Вам этот эпизод ничего не напоминает? А приснопамятный перевал Дятлова?...

Река оказалась сложнее, чем мы думали. Дело не в технической сложности, любой её перекат был бы для нас цветочками, если бы в русле была... вода. А её в тот год налили очень мало, и мы отчаянно выбивались из графика. Ведь приходилось не только фактически проводить лодки, вместо того чтобы весело грести, но и постоянно заклеивать пробоины. Особенно страдал «Нептун», так как был крайне неповоротливым (представьте — есть на свете байдарки, ещё менее маневренные, чем «Салют»).

На пятый день сплава у нас закончился резиновый клей. К этому дню мы достигли большой деревни Бекетовская, где обнаружилась МТС (не перепутайте — так раньше назывались машинно-тракторные станции, типа мастерских). Там нас оделили какой-то чёрной жидкостью, которая работала хуже, чем резиновый клей, но лучше, чем ничего. Шестой день был отдан днёвке, во время которой были залатаны все дырки. Однако «шкуродёр» на этом закончился, река стала глубокой и на седьмой день вынесла наконец нас в озеро Воже.

Тут надо сказать, что ориентироваться в ходе путешествия было непросто. Половина деревень, обозначенных на карте-шестикилометровке (а у вас тогда были другие?), в реальности отсутствовала, вторая же половина имела совершенно другие названия. Спрашивать что-либо у местных было практически бесполезно: многие из них ни разу в жизни не бывали на озере, которое находилось всего-то в одно- или двухдневном переходе.

Озеро тоже преподнесло ряд сюрпризов. На нём оказалось очень трудно найти стоянку. Сухой берег был отделён от открытой воды широкой полосой тростников, в которых приходилось искать проходы и протоки, чтобы высадиться. Вскоре таки нашёлся милый пляжик, которого хватило только на пару наших палаток и костёр. Причём, костёр пришлось разводить из привезённых с собою дров, так как в окрестностях пляжика простиралось бесконечное кустарниково-моховое болото. На нём встречались берёзки, но они были пропитаны водой, как губки. Зато там было море голубики.

Рыбалка в реке не радовала: где было водиться рыбе, если воды было по щиколотку? Мы очень надеялись на озеро, даже заранее накопали в последней деревне червей. И что же? Оказалось, что озеро очень мелкое, на грани полосы тростников глубина едва позволяла проходить байдаркам. Тем не менее, клёв там был просто сумасшедшим, и мы довольно скоро натаскали мелочи на «жарёху» и уху.

Далее нам требовалось повернуть относительно устья реки направо. Маршрут предписывал пересечь озеро (желательно ночью или ранним утром, когда нет ветра), достичь едва видимого с нашего берега острова и от него взять курс на север точно по «фарватеру» вытянутого озера. Какой ... придумал это?? Едва мы вышли из устья, как сразу поняли, что ни ночью, ни днём акваторию пересекать не будем. Ветер катил такие волны, что отдаляться от полосы тростников совсем не хотелось. Ни к вечеру, ни к ночи волнение не стихло.

На прохождение озера мы отводили четыре дня. Но сразу же по выходе в него стало ясно, что тайминг снова будет нарушен. Четыре дня можно было плыть, но где проводить четыре ночи? Выяснилось, что с пляжиком около устья реки нам очень крупно повезло. В других местах, где сквозь тростники можно было подойти к суше, обнаруживалось, что почва топкая и никакую палатку на ней не поставишь. О костре тоже не было речи.

В какой-то момент явно замаячила перспектива ночевать, сидя в лодках, и питаться тем, что можно достать из гермомешков на плаву и не требуется готовить. Мы загадали: если дойдём вон до того мыса и не увидим дальнего берега (на север простиралась чистая водная гладь), то начнём подготовку к «плавучему» ночлегу. Но, достигнув мыса, мы увидели вдали полоску суши и твёрдо решили, что до неё дойдём, чего бы это ни стоило.

Дошли. Очень помог нам ветер, который дул с юга, нам в спины, и активно подгонял байдарки. Таким образом, озеро было преодолено за один день вместо четырёх. Недалеко от истока Свиди нашлась деревня, а в ней магазин, где мы обзавелись какими-то сладостями (вообще, продукты были взяты с запасом, и пополнять их набор нам не требовалось). Тут надо добавить, что на распущенные во время плавания по озеру «дорожки» были пойманы две приличные щуки и четыре окуня, годные на поджарку.

Исток реки Свидь фактически находится под высоким бетонным железнодорожным мостом, которого, конечно, не было на карте (как и железной дороги тоже). Вскоре после моста мы нашли удобную стоянку, соорудили хороший костёр, нажарили рыбы и... не смогли её есть, настолько устали за длиннейший переход. По-настоящему насладиться рыбкой удалось только утром. На него пришлось наше с Валеркой дежурство по «кухне», и, помню, мы сварганили рисовую кашу с целой банкой сгущённого молока (не сладкого) на котелок. Такой вкусной рисовой каши я больше никогда в жизни не ел.

Ровно на день нашего выхода в реку переменилась погода. Задержись мы на озере — пришлось бы туго. Задул реальный северный ветер, тот, что принято называть «вмордувинд», дул он как раз таки прямо нам навстречу, так как Свидь течёт на север. Течёт, надо сказать, очень медленно. Кстати, на её берегах были верстовые столбы (расставленные через каждые два километра). Видимо, они сохранились со времён лесосплава. По ним мы определили, что наша скорость составляет 2 км/ч.

Свидские пороги? Полное барахло. Это просто россыпь огромных валунов в русле, не проходимая только для местного теплоходика. Правда, в одной из деревень нашлась разрушенная плотина, но и она сложности не представила — широкий чистый слив.

На очередной «разминке» на берегу состоялся краткий консилиум. Мы поняли, что дальше будем продвигаться слишком медленно, а впереди — озеро Лаче, не менее, обширное, чем Воже, и как там со стоянками, неясно. В этих туманных перспективах было принято решение завершить маршрут и добраться до Каргополя на местном теплоходике, который ходил раз в два дня (день в одну сторону, день в другую).

В деревне Давыдовская мы начали разборку байдарок. Холод был такой (в августе), что мы надели на себя все запасы одежды и с тоской вспоминали день стапеля, когда не знали, что бы ещё с себя снять. Совершенно случайно разговорились с пожилой парой, жившей в деревне, и нас пригласили на ночлег и ужин в избу. В благодарность оставили хозяевам что-то из продуктов. А ранним утром следующего дня погрузились на теплоходик.

Первоначально разместились в пассажирском салоне. Но постепенно судно начало заполняться народом из попутных деревень, и нас турнули на верхнюю палубу. Плыли долго, несколько часов. Заходили в деревни, не имевшие никакой другой связи с внешним миром, кроме водного пути. Наконец, достигли Каргополя. В нём я когда-то был практикантом в местной газете, и меня там запомнили, даже помогли найти ночлег. Поселились мы в домике при хоккейной «коробке», там было электричество и огромная куча матрасов, которые мы разложили на полу и расстелили на них свои спальные мешки. Получилось тепло и уютно.

Из Каргополя на рейсовом автобусе добрались до ж/д станции Няндома. Когда-то город и станцию связывала дорога из щебёнки, и автобус преодолевал дистанцию в 80 с небольшим километров почти четыре часа. К 1986-му году там появился асфальт, и время в пути сократилось вдвое.

Вот таким был наш первый длинный «взрослый» маршрут, оставивший массу впечатлений и давший немало опыта, который очень пригодился в дальнейшем.

@ Omnibus @

Оставить комментарий

Популярные посты:

alex_rozoff

Ошибка Трампа: "ковровая бомбардировка" тарифами не вернет реальное

olesya11am

Няня для ребенка: роскошь, необходимость или предательство родительского долга?

pr0xboct

Найди кота!

matsam

Утреннее

gornomari

Гарантии безопасности и продолжение военной помощи: президент встречается с

alexandr_rogers

Роджерс ликует

orientalist_v

"Сумерки в кафе"

anna_bpguide

«Рим – пригород Ватикана» (из фильма «Молодой Папа»)

• Ранее
• Архив