Ты говоришь...

Ты говоришь, что я попусту растрачиваю себя, не требуя ничего в замен. Ты говоришь, говоришь, говоришь, а я всего лишь устало прикрываю рукой глаза и даже не собираюсь ничего возражать. Ты говоришь... Как хорошо, что это редкий процесс - раз в месяц-полтора можно и потерпеть.
Ты говоришь, мне давно пора родить ребенка, найти человека, с которым хотелось бы состариться, сделать карьеру, чтоб потом не жалеть на потраченную на всех без разбору молодость. Ты говоришь...
Ты говоришь, что телевизор - это зло, и в ментовскую жизнь я зря полезла. Ты говоришь так тяжело и одновременно так больно-правдиво, что мое, спрятанное в закромах души одиночество, вылазит наружу, когтями впиваясь в самое сердце. Ты заставляешь меня прочувствовать мое безутешное и никому не нужное одиночество. Как бы далеко я его не посылала и не прятала, оно вылазит наружу, стоит лишь тебе заговорить.
Ты говоришь фразы, которые загоняют меня в ступор. Ну, хотя бы последняя "тебе нужно найти человека, с которым хотелось бы состариться". Зачем ты это сказал? Чтобы я смотрела на каждого и спрашивала себя: а хочу ли я, чтоб он видел мои морщины? Хочу ли я видеть его дряблым и немощным? Смогу ли я кроме жалости испытывать другие чувства? Например, любовь? Мысль боязно зависает в воздухе и падает осколками разбитого хрусталя...
И теперь в моей пустой голове летает это "любовь, любовь, любовь..." И терпкнет на языке. Язык немеет. Так не хочется говорить пустых слов, давая тебе потом повод говорить, говорить, говорить...
Ты хочешь сделать меня сильной, я понимаю. Но тебе не кажется, что я и так уже достаточно сильная, и что с каждым добавлением силы во мне, уменьшается шанс найти такого же сильного, хотя бы на два аршина сильнее, с которым можно было бы состариться? Которого можно было бы любить. Слабых мужчин любить больше не могу. Нет сил. Они не выдерживают моей любви.
Странно, правда? Я сильная, а слабых мужчин любить нет сил.
- Бывает, - опять говоришь ты, и я опять прикрываю рукой глаза и даже не собираюсь ничего возражать.
Я исправлюсь, мейби, в другой жизни, в которой не будет тебя, моего одиночества и твоего желания поговорить. А сейчас хочешь, я прочитаю тебе стих Веры Полозковой
![Ты говоришь... [info]](http://l-stat.livejournal.com/img/userinfo.gif)
?
Хвалю тебя, говорит, родная, за быстрый ум и веселый нрав.
За то, что ни разу не помянула, где был неправ.
За то, что все люди груз, а ты антиграв.
Что Бог живет в тебе, и пускай пребывает здрав.
Хвалю, говорит, что не прибегаешь к бабьему шантажу,
За то, что поддержишь все, что ни предложу,
Что вся словно по заказу, по чертежу,
И даже сейчас не ревешь белугой, что ухожу.
К такой, знаешь, тете, всё лохмы белые по плечам.
К ее, стало быть, пельменям да куличам.
Ворчит, ага, придирается к мелочам,
Ну хоть не кропает стишки дурацкие по ночам.
Я, говорит, устал до тебя расти из последних жил.
Ты чемодан с деньгами – и страшно рад, и не заслужил.
Вроде твое, а все хочешь зарыть, закутать, запрятать в мох.
Такое бывает счастье, что знай ищи, где же тут подвох.
А то ведь ушла бы первой, а я б не выдержал, если так.
Уж лучше ты будешь светлый образ, а я мудак.
Таких же ведь нету, твой механизм мне непостижим.
А пока, говорит, еще по одной покурим
И так тихонечко полежим.
