Терема Чухломского края

fluffyduck2 — 10.03.2021

Поговорка "как Мамай прошёл" часто вспоминается когда попадаешь в глубинку центральной России. Семьдесят лет советской власти стали для русских просторов временем опустошения и вымирания. Брошенные деревни, остовы церквей и дворянских усадеб - для этих мест типичная картина. Но мало кто знает, что кроме изб, храмов и особняков стояли там когда-то деревянные терема. Их было немного, и до наших дней из них дожили единицы. Один из них - терем в заброшенной деревне Погорелово Солигаличского района Костромской области.

Построил его Иван Иванович Поляшов - крестьянин-отходник. Вот он на старинной фотографии с закладки храма – с часовой цепочкой, господин слева:



Поляшов занимался он строительством загородных домов и малых архитектурных форм в Петербурге и его окрестностях, был подрядчиком. Выходило все очень хорошо – у Поляшова были вкус и хватка, а в артели были талантливые работники. Поэтому появились даже заказы из Зимнего дворца. Разбогател Поляшов и решил вернуться в родной чухломской край. Поляшов развернулся в Погорелове весьма широко. Построил на реке Вига мельницу с маслобойкой, лесопильный завод с несколькими филиалами (один из них был в Чухломе). У него было много земли и угодий, его леса постоянно чистились и возобновлялись. Были многочисленные стада скота. В последствии Поляшов скупил все старые мельницы в окрестностях и построил новые, оборудованные по последнему слову техники. Поляшовский помол слыл самым лучшим – зерно везли ему.

В 1930-х Поляшовых раскулачили, отняв у них сначала все, кроме дома. Потом и в дом было решено заселить местную администрацию, врача и несколько крестьянских семей. Поляшовым оставили одну комнатку на первом этаже – там в 1935 году Иван Иванович и умер. Семья его уехала в Сибирь. Следы трех детей затерялись во времени – может, их унесли репрессии, а может – война. Потомки оставшихся двух приезжали в Погорелово, прогулялись, пофотографировали дом и уехали – у терема с 1971 года другой хозяин.

Нынешний владелец терема - художник, поэт, переводчик Анатолий Иванович Жигалов купил терем у сельсовета, который не знал, что делать с этой красотой и предпочел передать его в хозяйские руки. А увидел художник впервые это чудо во время байдарочного сплава по Виге. Увидел и обомлел… Сейчас терем имеет статус памятника регионального значения, то есть он охраняется по закону.

Чтобы по достоинству оценить этот архитектурный шедевр недостаточно общего вида, нужно рассмотреть вблизи его декоративные элементы. Сделать это можно, заглянув сюда.

Ещё один сохранившийся шедевр деревянного зодчества Чухломского края - терем в Асташово.



Строитель Асташовского терема Мартьян Сазонов был состоятельным человеком.
Он жил в собственном доме в Измайловских ротах в Петербурге, был домовладельцем, и сдавал в аренду несколько квартир. Когда и почему решил возвратиться в родную деревню и как долго он принимал это решение, неизвестно. Может быть, побудительной причиной стала смерть первой жены Анны, заразившейся тифом в городе. Может быть, сошлись какие-то другие обстоятельства. А может, как гласит семейное предание, в городе не захотела жить вторая, молодая жена.

Осенью 1894 года Сазонов, овдовевший в начале того же года, посватался к Елизавете Добровольской, дочери заштатного дьякона из великопустынской Ильинской церкви. Сазонову было 52, Добровольской – 22 года, она была почти ровесницей его младшей дочери. В ноябре жених с невестой обвенчались в приходском асташовском храме – Ризоположенской церкви в Озерках (полное название – церковь Положения Ризы Божией Матери во Влахерне). Свадьба была скромная, как положено у вдовцов, вступавших во второй брак.


Мартьян Сазонов с женой Елизаветой

О том, что с жизнью в Петербурге Сазонов решил покончить, свидетельствует несколько событий, и главное — он решил в Асташове строить новый дом или дачу.

Несомненно, что построить он решил что-то необыкновенное, такое, чего ни у кого в округе не было. Насколько при этом он вдохновлялся работами архитектора И.П. Ропета, работавшего в русском стиле, и конкретно – его эскизами и чертежами загородного дома, которые были опубликованы за 20 лет до того в альбоме «Мотивы русской архитектуры»; насколько Сазонов, сам руководивший работами, пытался копировать ропетовский проект (быть может, он и купил его) или сознательно от него отходил – остается вопросом. По мнению современных архитекторов, получившийся дом принадлежал одновременно двум стилям – ушедшему классицизму и уходившему русскому стилю.

Дом был развернут своим западным парадным фасадом к главной и единственной деревенской улице. На втором этаже в этой части дома размещались гостиная, спальня и кабинет хозяина, которые летом были до позднего вечера залиты закатным солнцем, а зимой рано погружались в сумрак. Нарядный южный фасад был украшен граненым эркером. Главный вход находился на северной стороне дома: через террасу можно было попасть в холл, где стены были выкрашены «под мрамор» – цвета «брусники со сливками», как вспоминали современники – и откуда монументальная дубовая лестница вела на второй этаж. Кроме холла на первом этаже было еще семь комнат разной площади, некоторые – хозяйственного назначения. С тыльной восточной стороны к главному дому примыкала, через крытый переход с погребами, двухэтажная пристройка, «клить».

Перед домом был большой пруд, по-видимому, сообщавшийся с прудами меньшего размера. Были хозяйственные постройки, ледник и беседка. Был фруктовый сад и аллея, тянувшаяся вдоль парадного фасада. Но от усадебного окружения не сохранилось ничего.

Главный западный фасад имел во фронтоне крыши заметно выдвинутый вперед балкон, огражденный четырехгранными столбами и парапетом с прорезным узором. Увенчан дом был двухярусной башней со шпилем и золоченым железным ободом, сверкавшим на солнце – издали его принимали за церковный крест.

Сохранились местные легенды о строительстве асташовской дачи: люди рассказывали, что Сазонов «с цилиндром ходил по своим друзьям. Ему набросали золотых монет. Он их заложил под углы дома. Мастеров отбирал, говорят, для строительства сам хозяин. Ходил, смотрел, как рубят, как топор в руках держит. Как смотрит, что не так пошло, сразу рассчитывал. А брёвна через кольцо пропускали». Легенда о начале строительства: «Мартьян Созонович в лесу присмотрел огромную 37-метровую сосну и нанял деревенских мужиков срубить понравившееся дерево и принести на плечах к месту стройки. Несли её 35 человек, а рядом на лошади везли бочку пива, на ходу наливая усталым, выдохнувшимся мужикам для бодрости. Наконец огромную сосну притащили. Поставили в основание башни. … А еще каждое бревно дома предварительно пропитывали воском».

Сейчас терем Асташово — единственный в России отель-музей и отель-дача. Деревянное здание 1897 года постройки было в наше время отвоёвано у леса и восстановлено с использованием исторических технологий и материалов. Интерьеры оформлены с помощью мебели и предметов крестьянского искусства музейного уровня, найденных в заброшенных деревнях или приобретенных у коллекционеров.

Текст группы ВК "Лесной терем Асташово" для "Русская культура"

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив