Страницы истории села Богодухова и его окрестностей. Ч.1.

st-ol-nik — 26.07.2015 В 50 километрах от Орла на берегах Неручи расположилась деревня с красивым именем Богодухово. Сейчас в ее окрестностях простираются бескрайние поля и луга, перемежаемые стройными посадками 50-х годов прошлого века; лишь хвойный Михайловский лес сохранился как осколок древнего соснового бора.
А некогда здесь была настоящая лесостепь, с ее степной ширью и дремучими, труднопроходимыми лесами. Тогда наш край населяли финны.Они были немногочисленны, но оставили свой след в топонимике: считается, что именно они дали названия рекам Оке и Зуше. Около VIII века н.э. в эту землю вклинились славяне-вятичи; расселяясь по берегам «большого ручья, маленькой речки», они присвоили ей имя Неручь. На востоке водораздел между неродственными племенами проходил примерно по среднему течению Неручи, по границе будущих Орловского, Мценского и Малоархангельского уездов[1], то есть как раз в районе Богодухова и окрестных селений.
Позднее и без того редконаселенный, наш край был омыт «татарской грозой, очистившей его от всякого населения»[2]. Слева от Неручи на просторах плодородного, но до поры-до времени невозделанного Дикого поля пролегла Пахнутцова дорога - один из путей, по которым шли на Русь татарские полчища. Дорога эта, избегая лишних переправ через реки, пролегала между верховьями рек, берущих из-под нее свое начало. Пахнутцова дорога прошла в области Оки, с правой стороны, и Неручи, с левой[3]. «Река Неручь течет от верху реки Оки с версту, из-под Пахнутцовой дороги. А реки Неручьи протоку верст с 100 и больше»[4], отмечено в Книге большому чертежу XVII века. О том, что в среднем течении Неручи во время татарских набегов создавать русские поселения было нецелесообразно[5], говорят документы XVI века. Так, в 1572 году царь Иоанн Грозный приказывал «ехати станицам ото Мценска поле жечи от усть Озерен по Неручи на гору и до верховья, а в станицах по шти (шесть) человек детей боярских и казаков»[6], чтобы татарская конница лишилась подножного корма. А также имелась «сторожа на Неручи усть Долгово Колодезя, а сторожем на ней (предписывалось) стояти из Мценска трем человеком без розъезду»[7] (1577 год).
Водоемов в наших краях тогда было значительно больше: ручьи, колодези (то же, что и небольшие речки), озера. Сама Неручь, начинаясь в заболоченной равнинной местности, верховьем походила на извилистый неширокий и тихий ручей с залежами торфяников в своей долине. В среднем течении русло делалось шире, долина несколько суживалась, берега становились заметно круче, обнажался известняк[8]. Со славянами пришло в орловский диалект[9] и слово «верх», означавшее водный поток, стекавший с возвышенности. Множество таких потоков вливалось в Неручь там, где позднее возникнет Богодухово. К концу XIX века, в связи со сведением большей части лесов[10] и распахиванием полей на Орловщине, вода в верхах высохла почти повсеместно, их русла превратились в овраги. Дремучий лес при старинной русской столбовой дороге из Орла в Ливны, пролегавшей через Неручь в районе будущего соседнего сельца Алисова, тоже остался лишь в древних легендах.
Писатель Вадим Кожинов  как-то подметил: Богодухово лежит примерно в тысяче верст и от Белого и от Черного моря. Эта в буквальном смысле срединная часть русской земли срединна и в чисто природном отношении. В этом крае особенно рельефно выражена Среднерусская возвышенность, и с крутых холмов открываются захватывающие дух просторы[11]. А вообще в литературе Богодухово упоминается незаслуженно редко[12]. Но тем приятнее по крупицам собирать воедино историю родного села, скромного, на первый взгляд ничем не примечательного, однако с достоинством хранящего страницы прошлого и настоящего Орловского края.

Имение Богодухово
Историю прочного заселения земель в среднем течении Неручи удается проследить не ранее чем со второй половины XVII века. До этого времени татары нередко беспокоили окрестные территории. Последнее серьезное разорение принес набег Мехмед-Гирея в 1659 году. В XVI-XVII веках дворяне («дети боярские»), обязанные нести службу государю Московскому и всея Руси, переселялись из центральных уездов в южные, в т.ч. в Орловский и Мценский, где они наделялись («верстались») поместьями. Мценский уезд в ту пору был значительно обширнее современного Мценского района, до 1800 года он простирался до самого верховья Неручи.
Возможно, на месте будущего села появилась еще в конце XVII века деревушка, не имевшая церкви. А в начале XVIII века Богодухово уже достоверно являлось поместьем думного дьяка и окольничего Никиты Ивановича Акинфова (?-не ранее 1723), крупного землевладельца, проживавшего в Орловском уезде. В Богодухове существовала церковь, по имени которой (или одного из ее приделов в честь Сошествия Св. Духа на Апостолов) и было дано название селу. В 1719 году приказчиком Акинфова был Алексей Бархатов, по всей видимости, местный священник, а старостой (церкви?) Евтифей Агеев. Именно они во время I ревизии податного населения свидетельствовали в провинциальной канцелярии о ревизских душах крепостных крестьян в Богодухове[13]. По соседству находились дачи (земельные наделы) и других владельцев, имена которых пока не установлены. От второго брака с Ксенией Авраамовной Лопухиной, дочерью думного дворянина и мценского помещика[14], а также теткой первой жены Петра I, у Никиты Ивановича родился сын Петр (второе имя Канбар).
Следующей известной нам владелицей села Богодухова была Анастасия Юрьевна Акинфова (ок. 1710-1715 – не ранее 1763), дочь сподвижника Петра I Юрия Алексеевича Ржевского. Она вышла замуж за внука Никиты Ивановича – Николая Петровича (Канбаровича) Акинфова – и унаследовала имение Богодухово. В 1763 году в ее владении проживало 623 человека обоего пола[15]. По инициативе Акинфовой в селе построили новую деревянную церковь Богоявления с приделами Флора и Лавра[16]. Часть села принадлежала дочерям полковника Ивана Константиновича Шеншина Наталье Ивановне Кологривовой и Агрофене Ивановне Шеншиной. В их владении в том же году насчитывался 81 человек мужского и 73 человека женского пола[17].
Половину имения Акинфова завещала внучке - от дочери Екатерины Николаевны -  малолетней девице Варваре Ивановне Шиповой (1767-1804). По данным ревизии 1782 года, при ней был опекуном дальний родственник Его Превосходительство генерал-поручик кавалер Михаил Иванович Шипов, в то время служивший предводителем дворянства Тульской губернии. Варваре Ивановне принадлежало в Богодухове 330 душ мужского пола и 308 женского. Другая часть имения в 338 душ мужского и 281 душу женского пола отошла малолетним господам Никите, Александру с сестрами девицами Екатериной и Настасьей Николаевым детям Хитрово с отцом их Николаем Александровичем Хитрово[18]. Они также являлись внуками Анастасии Юрьевны - от дочери Анны Николаевны. Обе дочери Акинфовой, очевидно, к тому времени уже умерли (по крайней мере, в 1785 г. ни Анны, ни Екатерины уже достоверно нет в живых[19]), поэтому их детей «опекали» другие родственники, а сын ее Юрий Николаевич (1735-1774) не был женат, наследников не оставил.
Кроме этих владельцев в 1782 году указывается также отставной поручик Яков Ануфриев; он имеет в своем распоряжении ни много, ни мало – одного крестьянина. Известно, что в 1763 году ему принадлежало целых 8 душ, но со временем семеро из них частью умерли, частью пустились в бега[20].
Жизнь Варвары Ивановны, урожденной Шиповой, была недолгой, но очевидно полной событий. Она появилась на свет в 1767 г., в 1785 г. оканчивает Смольный институт благородных девиц[21], а в 1788 г., уже вдова с сыном Михаила Алексеевича Волконского на руках, вторично выходит замуж за князя Федора Николаевича Голицына (1749-1827), тоже вдовца. Любимый племянник И.И. Шувалова (фаворита императрицы Елизаветы Петровны), блестяще образованный, обучавшийся в том числе и за границей, Федор Николаевич был на отличном счету при дворе; в 1796 году, пожаловав чином тайного советника, Павел I назначил его куратором Московского Университета. Нетрудно понять, что вся жизнь четы Голицыных протекала в Москве; как часто навещали они свою Богодуховскую вотчину – неизвестно. В их отсутствие имением управляли приказчики. Известны следующие имена: с 1793 по 1796 годы это был орловский купец Иван Степанович Уланов, 1724 г.р.; с 1797 по 1801 годы – Василий Алексеев, 1752 г.р.; с 1802 – позднее 1808 года – Феоктист Матвеев, 1764 г.р.[22] Став госпожой Голицыной, Варвара Ивановна фактически препоручила имение мужу; поэтому в документах встречаются как указания на владение Богодуховом ее сиятельством княгиней Варварой Ивановной Голицыной с детьми Николаем, Иваном, Федором, Александром и Михаилом Федоровичами, так и непосредственно князем Федором Николаевичем Голицыным. Поначалу Голицыны распоряжались одной половиной Богодухова. В 1793 году у них было 67 дворов, населенных крестьянами, и 10 семей дворовых людей. В 1796 году они получили во владение и ту часть села, которая была завещана Акинфовой семейству Хитрово. Таким образом, в конце 1790-х годов «тайному советнику действительному камергеру князю Федору Николаевичу Голицыну с прочими» принадлежало в селе Богодухове с деревней Разбегаевкой «земли удобной 4096 десятин 656 саженей, неудобной 220 дес. 1650 саж., а всего 4316 дес. 2306 саж.»[23]. Рождение последнего ребенка серьезно подорвало здоровье княгини, и в 1804 году она умерла в Париже после продолжительной болезни. Похоронив жену, Федор Николаевич окончательно отошел от службы; зиму он проводил в Москве, а лето в родовом подмосковном имении Петрово-Дальнее, откуда надолго отлучился только однажды - в связи с войной 1812 года. В последние годы жизни он работал над мемуарами о своей службе при дворе. Умер в Москве, похоронен в селе Покровском Звенигородского уезда Московской губернии.

Варвара Ивановна Голицына, урожденная Шипова

Федор Николаевич Голицын
Во второй половине XVIII века появлялись новые и разрастались возникшие ранее соседние селения. Васильевкой в конце XVIII века владел «артиллерии капитан Петр Васильевич Дурнов с прочими»[24]. Она значилась сельцом, потому что в отличие от села в ней не было церкви, но в сравнении с деревней имелась усадьба помещика. Возможно, название свое Васильевка получила по имени отца известного нам владельца; впоследствии и фамильное прозвище Дурновых отразилось в качестве одного из наименований деревни – Дурнова.
В сельце Алисове в1780-е годы было поместье «подпоручика Василия Афанасьевича Ступишина с прочими»[25]. В числе владельцев Алисова он отмечен и позднее, в 1818 году. Также с 1787 года собственником части сельца значится Петр Нелюбов.
Флоровское сельцо тоже упоминается по соседству с Богодуховым. В 1780-х оно принадлежит Кириллу, Василию и Ивану Афанасьевичам Оловенниковым, а также майору Николаю Осиповичу Телегину. Позднее - на 1805 год – Флоровским владеет «титулярный советник Семен Иванович Оловенников с прочими»[26]. А название свое Алисово получило по фамилии первого владельца – то ли самого основателя дворянской фамилии Петра Васильевича Алисова, верстанного поместьями в разных местах Мценского уезда в 1620-е годы, то ли его наследников, что более вероятно.
Между 1763 и 1782 годами (т.е. между III и IV ревизиями) возникли деревни Озерки и Аннино (Аннина, Анютина). В Озерки еще помещицей Акинфовой были переселены крестьяне из Богодухова, а в 1782 году в этой новопоселенной деревне, принадлежавшей по завещанию Шиповой, проживал 41 человек мужского пола и 29 женского. Аннина деревня была образована за счет переселенцев из села Богородского и принадлежала Анне Петровне Хлоповой, жене лейб-гвардии капитан-поручика Петра Семеновича Хлопова. В Анниной проживало 49 мужчин и 51 женщина.
На рубеже XVIII-XIX веков перекроилась уездная карта Орловщины. Была образована Орловская губерния, часть земель Мценского уезда перешла к Орловскому и вновь учрежденному Малоархангельскому; такое деление сохранилось до революции. Таким образом, Флоровское и Алисово остались принадлежать Мценскому, а Богодухово, Озерки и Васильевка отошли в Орловский уезд. При этом они по-прежнему оставались в рамках одного прихода Богоявленской церкви села Богодухова.
В Богодухове надолго обосновался один из сыновей прежних владельцев села - Николай Федорович Голицын (1789-1860). Участник войны 1812 года как адъютант генерала от инфантерии Лобанова-Ростовского, выйдя в отставку в 1816 году, он поступил на службу в архив Министерства иностранных дел Российской империи в Москве; с 1833 года статский советник. До 1824 года он еще делил свою вотчину с братьями; впоследствии по раздельному акту ему отошли не только Богодухово, но и окрестности. Ему принадлежала усадьба на высоком берегу Неручи, вблизи Алисова. Возможно, он приезжал сюда в теплое время года вместе со своей женой Анной Федоровной, урожденной Бахметевой, о чем говорит значительный штат дворовых людей[27].

Николай Федорович Голицын
Вот несколько штрихов к портрету четы Голицыных. По случаю их свадьбы в 1817 году одна из современниц писала: «Старший сын Голицына, похожий на него, как две капли воды, да еще вдобавок вечно болеет флюсом, женится на m-lle Бахметевой. Она некрасива, но прекрасно поет, отличная музыкантша, хорошо воспитана и имеет порядочное состояние»[28]. Стараниями князей Голицыных в 1823 году было построено новое каменное здание Богоявленской церкви с колокольней. Камень для ее постройки брали, вероятно, в расположенной в 5 верстах от Богодухова каменоломне у сельца Лукина. В этом месте на поверхность выходил качественный «белый камень известковой песчаной породы» девонского периода. Предприимчивые владельцы Лукина барон и баронесса Таубе в 40-х годах XIX века, давая объявление в «Орловские губернские ведомости», уточняли, что такой камень положен был в Орле под Соборной колокольней, а также под Воскресенской церковью в качестве фундамента[29].
На плане 1831 года владения статского советника, князя Голицына простираются не только на Богодухово, но и на деревню Озерки и часть Разбегаевки[30]. Все земли между этими селениями также принадлежали Голицыну и соседствовали с владениями Нелюбовых и Скарятина со стороны Алисова, Оловенниковых во Флоровском, Хлопова в Васильевке. На плане отражены участки различного назначения: господские сад и гумно, дубовая посадка, крестьянские хатки с огородами «на задах», выгоны, конопляники, небольшие, но многочисленные крестьянские наделы; конечно, наибольшую площадь занимает барская пашня. Само Богодухово было размежевано на три части: Хаулинскую, Шмелевскую и Сторонскую. Скорее всего, это старинное деление возникло еще в ту пору, когда у села было несколько владельцев. Первая часть находилась ближе к Васильевке, между верхами, с XIX века именовавшимися Сапсуевым и Масляевым; вторая примыкала к распашным землям Голицыных вплоть до Хромого верха, в конце XVIII веке называемого Е(в)стратовым (позднее она займет и часть земли за Хромым верхом, ближе к барской усадьбе); Сторонские же дворы располагались на правом берегу Неручи от Ближнего верха до старинного кладбища. В той части Богодухова, что уходит в сторону от реки и называется Воробьевкой, проживали дворовые князя, среди которых было немало Воробьевых. Аналогично произошли названия Шмелевской и Хаулинской третей – от распространенных в этих частях фамилий. Зареченские дворы тоже условно делились на две части - «поповку» и «лазавку». Первая находилась прямо напротив церкви и включала двор священника; вторая получила свое название от бывшей здесь в середине XVIII века деревни Лазовки[31], а та, в свою очередь, от зарослей лозы по берегу Неручи.
Некоторые упомянутые топонимические названия сохранились до сей поры, другие отложились только в архивных документах и на картах прошлых веков. А есть и такие, которые возникли в новое время. Например, небольшая речка Жертвина, впадаюшая в Неручь с левой стороны у деревни Алисово: протяженностью около 12 км, она протекает через деревни Бонки и Озерки. Сейчас она больше похожа на пересыхающий ручей. В XVIII веке часть этого водного потока называлась Веселой речкой, которая объединялась с Ракитовым верхом, но уже в конце XIX века сохранялось лишь смутное воспоминание о неком ручье, бравшем начало от «гремучего колодезя» и протекавшем в Веселом верху в незапамятные времена. Возле Озерок находился Озерный верх[32], по которому и было дано название деревне. Водоем высох, и в XIX веке там были устроены пруды сельскохозяйственного назначения. Долгое время местность еще оставалась заболоченной, что породило легенду о бывших на месте деревни озерах, мистическим образом возникших, а затем затянувшихся. У старинного сельца Флоровского в Неручь впадал Крутой верх. Это название не менялось по крайней мере с XVIII века, вот только воды в нем давно нет. В прошлом веке в районе его устья существовала деревня Крутое, ныне опустевшая. А справа по течению Неручи, на южной окраине Богодухова, находится ручей Верховатый. Он тоже нередко пересыхает, хотя вода в нем бьет из нескольких ключей.
В конце жизни Николай Федорович все реже бывал в Богодухове и привлекал к управлению имением других людей. Известны имена некоторых из них. В 1849-51 гг. богодуховским управляющим был поручик Андрей Григорьевич фон Шренк, 1786 г.р. В конце 1850-х эти обязанности исполнял коллежский секретарь купеческий сын Иван Николаевич Комаров, 1832 г.р.
Одним из соседей Голицыных по имению был Яков Федорович Скарятин. Он владел значительной частью сельца Алисова – и землей[33], и крестьянами, в т.ч. дворовыми. Он часто наведывался в имение по хозяйственным делам, любил здесь поохотиться, отдохнуть на лоне природы. Бывала здесь и его жена – Наталья Григорьевна (в девичестве Щербатова). В молодости Яков Федорович «отличился» участием в заговоре против императора Павла I. А именно – он был в числе 12 цареубийц, в ночь с 11 на 12 марта 1801 года в Михайловском замке совершивших на него нападение. По воспоминаниям участников убийства, Скарятин лично душил шарфом отчаянно сопротивлявшегося императора Павла. Впоследствии угрызения совести принесли расстройство здоровью Якова Федоровича. Он щедро жертвовал на строительство Петропавловского кафедрального собора в Орле, заложенного в честь коронации Павла I в 1797 г., но в процессе возведения стен собор пошел трещинами и его то и дело нужно было ремонтировать. Ходили слухи, что Бог не принял дар от цареубийцы. В 1850 году Яков Федорович скончался. По духовному завещанию он был отпет в Петропавловском соборе и похоронен в родовом имении Скарятиных селе Троицком Малоархангельского уезда (ныне Верховского района)[34].
Удивительно, но в небольшом сельце Алисове в 1845 году числилось более десятка землевладельцев[35]. Очевидно, такая «популярность» сельца Алисова была связана с близостью большака, проходившего прямо через него. Что это давало землевладельцам – льготы, дополнительный доход или что-то еще – предстоит выяснить. Когда возник большак, или Столбовая дорога из Орла в Ливны, точно неизвестно; должно быть, не ранее второй половины 16 века, когда и были образованы города Орел (1556) и Ливны (1586). Но это совершенно точно была русская дорога, использовавшая мосты для переправ и лесные массивы для защиты от степняков.
В Васильевке в первой половине XIX века помещиком был надворный советник Дмитрий Иванович Хлопов. В 1824 году он строит холодную трехпрестольную Михаило-Архангельскую церковь с правым приделом в честь своего небесного покровителя св. Дмитрия Ростовского и левым в честь св. преподобной Пелагии. С этого времени в документах появляется третье название Васильевки – село Дмитриевское. Сам помещик либо жил в селе постоянно, либо часто бывал в поместье. Об этом говорит, например, тот факт, что материалы VI ревизии 1811 года крестьян села Богодухова заверены им лично.
Перед смертью Николай Федорович подписал Уставные грамоты и дарственные документы на землю, «пожертвованную» крестьянам согласно реформе от 19 февраля 1861 года. Все население было поделено на тягла - своего рода единицы, подлежащие несению повинностей. Как правило, это были не дворы, а семьи - муж и жена. Все сведения о земле, количестве крестьян, условиях перевода крестьян из крепостного состояния во временнообязанное были собраны еще в 1860 году. Тягла в Богодухове, Анниной и Озерках были барщинными (издельными), а в Разбегаевке они состояли частью на барщине, частью на оброке[36]. Денежный оброк разбегаевских крестьян составлял 15 р.72 коп. с тягла, а также в их обязанности входило «3 дня возить господский хлеб в гумно и по две подводы с тягла давать в Орел». Всего в этих четырех деревнях крестьянской земли насчитывалось 2483,41 десятины, а помещичьей 1984,29 дес. Также некоторые площади были отведены под сенокос и выгон, а кустарника и леса не имелось.
В 1860 году Николай Федорович умер, не оставив детей, и был похоронен вместе с женой в Симоновском монастыре в Москве. Владения князя отошли его племяннице Александре Александровне Толстой, урожденной Голицыной (1823-1918).

Александра Александровна Толстая, урожденная Голицына
В 1857 году ее мужем стал генерал, граф Илларион Николаевич Толстой (1832-1904), который также приобрел права на богодуховскую землю.

Илларион Николаевич Толстой
В середине 80-х годов Иллариону Николаевичу принадлежало в Богодухове 1700 десятин. На его средства в 1886-1898 годах в селе существовала опытная агрономическая станция. В отчете о действиях станции указано, что Илларион Николаевич Толстой предоставил ей «свое имение с инвентарем и рабочими под опыты в безвозмездное пользование». Созданием агростанции и разработкой ее программы занимались члены Вольного Экономического общества В.В. Докучаев, А.В. Советов, А.С. Танеев, И.Н. Толстой; персонал также составляли члены ВЭО, а руководителем ее стал исследователь-агроном Петр Федорович Бараков. На материалах работы станции он в 1898 году защитил магистерскую диссертацию «Опыт изучения естественнонаучных основ полеводства в лесостепной области Европы и России». Заведовал станцией Ф.Н. Королев, за свою деятельность на этом посту получивший благодарность и признательность от членов ВЭО. Станция была многозадачная, она действовала как метеорологическая, сельскохозяйственная, географическая. На ней замеряли температуру под снежным и травяным покровом, а также в черном пару и со сгребанием снега – на поверхности и глубинах в 10 см, 25 см, 50 см, 1 м и 2 м; изучали качества органических удобрений; следили за сильными ветрами; исследовали почву – лессовые отложения как последствия ледника. Исследователи пришли здесь к выводу, что лессовые отложения есть творение «ветра, принесшего пыль из обнаженных моренных полей, оставшихся при отступлении ледника и переживающих резко континентальный пустынный период». Отчеты о многочисленных опытах содержатся в «Трудах ВЭО», в «Метеорологическом вестнике», «Записках Императорского русского географического общества» и др. Из них доподлинно известно, например, какие зимы были в наших краях более ста лет назад. Так, в 1888-89 году «снег в ноябре то падал, то таял, и сильные декабрьские морозы застали очень неглубокий снег – 6 см. Так продолжалось до половины января, и почва глубоко промерзла – более чем на 1 метр (21,5 вершок). С половины января снега выпало больше, однако ни разу не была отмечена высота более 30 см. Рейку для этих измерений П.Ф. Бараков и М.И. Аникин установили в лощине на берегу Неручи на ровной площадке, окруженной акациями, в расстоянии от них около 50 саженей. 30 и 31 января дул сильный ветер. Таяние шло необычайно быстро между 26 и 31 марта». В зимний сезон 1891-92 года «снег выпал 28 октября, на следующий день замерзла Неручь. В ноябре и первой половине декабря снег выпадал и таял несколько раз, так что образовалась ледяная кора. С середины декабря до середины февраля снег лежал довольно ровным слоем, затем его сдувало в сугробы; с 6 по 9 марта метели нанесли сугробы до 2-х метров. Измерительная рейка была установлена М.И. Аникиным среди акаций и построек, в расстоянии от них около 30 саж. 21 марта появились проталины на буграх, 24-го на полях. Река вскрылась 23 марта». Как опытная сельскохозяйственная, Богодуховская станция просуществовала до 1890 года, позднее на ней велись в основном метеонаблюдения.

Из орловского Адрес-календаря на 1897 год
Несмотря на многочисленные войны, эпидемии, неурожаи и прочие невзгоды, население Богодухова и окрестных деревень второй половины XIX века устойчиво росло; количество дворов тоже увеличивалось. Так, в «Списке населенных мест Орловской губернии» 1866 года дается следующая информация: «Богодухово – село владельческое, при реке Неручи, лежит по левую сторону от старой Курской дороги. Расстояние от уездного города (Орла) 48 верст, от станового квартала 28 верст. Дворов 170, жителей м.п. 516, ж.п. 516. Имеется одна православная церковь; еженедельно устраиваются базары»[37]. На 1880 год, согласно книге «Волости и важнейшие селения европейской России», число дворов в бывшем владельческом селе Богодухове выросло до 196, жителей – до 1228 душ. Здесь располагалось волостное правление Богодуховской волости (как низшие единицы самоуправления, волости были образованы в 1861 году), церковь, школа, ежегодно накануне Яблочного спаса – 18 августа – проходили большие ярмарки. Кроме того, добавилась информация о нахождении в 12 верстах железнодорожной станции Змиевка[38]. Таким образом, Богодухово второй половины XIX века – довольно крупное село на восточной окраине Орловского уезда, административный центр одноименной волости, которой принадлежали также селения Озерки, Аннина, Васильевка, Пирожково, Разбегаевка, Котовка, Сорочьи Кусты, Новый Поселок-Владимировка. Все они были владельческие, только в Разбегаевке находилось несколько дворов «свободных хлебопашцев», проживавших на императорской земле и плативших государству оброк. Во всей Богодуховской волости насчитывалось 10362 десятины земли, из нее 8047 пахотной. Население ее составляло 4633 души обоего пола.

Фрагмент топографической карты 1869 года
Для полноты картины упомянем некоторых владельцев соседних селений. В Васильевке по документам 1845 года помещиками значатся дворяне Приклонские – Николай Григорьевич, Екатерина Александровна, а впоследствии они же вместе с детьми Александром, Александрой и Екатериной – ими завещано 300 р. «на помин души» в свою церковь[39]; в конце XIX - начале XX века поместьем владел Н.С. Буйницкий. Перед революцией имение в Васильевке было в собственности барона Гродского из Санкт-Петербурга, который выписал из Англии садовника для обустройства усадьбы. При нем был заведен парк, в котором росли экзотические растения, хороший уход получал фруктовый сад[40].
Во Флоровском в 1883 году земля в количестве от 1 до 35 десятин принадлежит разным лицам: мещанину Герасиму Устиновичу Емельянову, малоархангельскому мещанину Дмитрию Таратынкину, крестьянину Ивану Николаевичу Соболеву, орловскому купцу Алексею Алексеевичу Бунакову[41]. В предреволюционное время появляются фамилии землевладельцев Кологриева и Судакова.
Зятем Иллариона Николаевича Толстого стал его соратник по ВЭО, Почетный член Императорской Академии Наук, граф Александр Сергеевич Танеев (1850-1918). Его сыну Сергею Александровичу Танееву (1886-1975) земля в Богодухове была подарена бабушкой графиней Александрой Александровной Толстой, когда мальчику исполнилось 17 лет:  в тот год умер Илларион Николаевич, и бабушка распорядилась наследством в пользу внука. Последний владелец нашего села, блестящий офицер царской армии, родной брат небезызвестной Анны Вырубовой (фрейлины императрицы и страстной поклонницы Г. Распутина), эмигрировав после революции в США, вывез семейный архив за границу.


Сергей Александрович Танеев с родителями Александром Сергеевичем Танеевым
и Надеждой Илларионовной Танеевой, урожденной Толстой
Он оставил занятные воспоминания «О моем имении Богодухово Орловской губернии», из которых видно, что к делу управления землей он подошел грамотно, ответственно и планы имел далеко идущие. В свою полную собственность Сергей Александрович Танеев унаследовал имение в 1908 году. Отец его был поглощен службой и музыкой и не мог уделить унаследованному имуществу ни времени, ни забот, так что младшему Танееву пришлось лично заняться дедовым наследством. Большую часть времени Сергей Александрович проживал в Богодухове, раз в месяц навещая в подмосковном Рождествено свою бабушку, где она обосновалась после смерти своего мужа. Молодой помещик постепенно преодолевал неопытность и приобретал познания, по его собственному выражению, «в агрикультуре и экономике». Для начала Танеев избавился от всего устарелого и ненужного – от старых экипажей, заржавленных машин, старого скота и лошадей. Он сдал в аренду две трети земли соседским деревням на шесть лет, с расчетом, что к 1917 году сможет управлять уже всем имением. Основной идеей хозяина было создать молочное хозяйство, которое должно было оплачивать все расходы: жалованье служащим, налоги и т.д. Танеев закупил новый скот, пригласил заведовать коровами ученую коровницу. Она установила индивидуальную кормежку коров, и в результате коровы давали молоко в удвоенном количестве. Сергей Александрович подписал контракт с московской фирмой Бландова, который являлся в то время одним из двух самых больших сыропроизводителей в Москве. Агент Бландова поселился в имении и принимал молока столько, сколько хозяйство могло ему продать. Таким образом, доход с проданного молока к 1912 году осуществил идею покрывать все расходы по имению продажей молока. Небольшое сыроваренное производство было и в Богодухове. Ликвидировав старых рысаков, Танеев поставил небольшой конный завод, закупив бельгийских рабочих лошадей, «сильных, очень выносливых и не таких тяжелых, как французские или английские».
С крестьянами соседних деревень, желавшими арендовать часть земли или работать у помещика, Сергей Александрович установил деловые отношения. Он принимал их у себя в кабинете в отличие от деда, «разговаривавшего с крестьянами со своего балкона». Сидя за письменным столом, они обсуждали взаимные дела как равные. Крестьяне обращались к нему по имени-отчеству, слово «барин» не употреблялось. Только за глаза, говоря о Танееве, они называли его барином. Так, например, им были непонятны ежедневные скрипичные упражнения Сергея Александровича, и тогда они спрашивали управляющего, орловского мещанина Ивана Ивановича Курочкина: «Отчего барин так себя мучает?»
Однако, несмотря на добросовестное обращение с имением, Танеев хотел только привести его в порядок и затем продать. На вырученные деньги он мечтал переселиться в Рождествено, где прошло его детство, и там обустроить пригородный поселок для рабочих с возможностью ежедневно добираться до Москвы по железной дороге… Но его мечтам не суждено было сбыться[42].
Судя по плану голицынского имения и по воспоминаниям сельчан, усадьба за 100 лет почти не менялась. На высоком левом берегу Неручи в глубине барского сада стояло два кирпичных дома, окруженных яблонями и липами. Они имели размеры 6х12х44 и 13х30х8 аршин. Оба были крыты железом, один из них был выкрашен в голубой цвет: это и был дом графа, состоявший из семи комнат; второй – людская. Сад пользовался грамотным уходом, и хотя все деревья были посажены еще до Танеева, давал хороший урожай антоновки, белого налива, штрифеля, апорта. Грушевых деревьев было значительно меньше; росли, в основном, казичка и бессемянка. Всего плодовых деревьев насчитывалось больше тысячи. Периметр сада, кроме восточной стороны, был защищен липами, березами, кленами, ясенями, елями и ракитами. Площадь его составляла 7 десятин. На открытом месте находился барский огород, где на 6 десятинах выращивали капусту, огурцы, морковь и столовую свеклу. Среди хозяйственных построек выделялись два крытых железом сарая, подвал с земляным полом и скотные дворы[43]. Вода бралась из реки насосом с серебряным поршнем; она текла по жело

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив