Стыдно…

Заходит сын, говорит, что приехал некий Саша. Тот просит меня выйти, нужно поговорить.
Саша приезжал к нам несколько раз, как-то даже сделал большое пожертвование на храм. Я принял. В тот период Саша находился в состоянии ремиссии, и я не подозревал, что у него тяжелая форма шизофрении. Последние же встречи были крайне тяжелы: он не переставая спрашивал что-либо, в основном о блудных грехах, и совершенно не слушал ответы. И так могло продолжаться часами.
Убедившись, что и сегодня Саша в том же состоянии, я отказался с ним разговаривать. Попросил сына передать, что я плохо себя чувствую и выйти не могу.
Саша проявил настойчивость, сел на скамейку у дома, уходить отказался. Я тоже уперся. Уже кто-то из семьи спрашивал меня – может быть я все же поговорю с ним? Но нет, я убежденно и ожесточенно отказывался: мол, от этих разговоров нет никакой пользы, передайте ему, пусть уходит. У меня нет возможности с ним сегодня встретиться.
Саша сидел на скамейке, и, нужно думать, размышлял о блудных грехах. И вдруг на глазах у детей выдавил себе глаз; глаз повис на щеке на нерве.
Вызвали скорую, старшие дети связали Сашу, погрузили в санитарку, увезли. В больнице глаз вправили, поместили в отделение для буйнопомешанных. Недели через две Саша из больницы убежал, и так больше нигде никогда не объявился (я пробовал его искать, связывался с его родственниками, но все тщетно).
Вот такая страшная и постыдная для меня история. Прости, Господи!