Статус Кво


Дорогой дневник, в жизни каждого из нас наступает момент, когда приходится объяснять окружающим, почему тот или иной субъект, некогда входивший в наше существование под видом необходимого аксессуара, внезапно был переквалифицирован в категорию «мусор прошлого». И вот, как назло, всегда найдется доброжелатель, который сочтет своим долгом напомнить, что «сор из избы выносить негоже», особенно если изба эта уже сгорела дотла, а сор, если уж на то пошло, был не столько сором, сколько ядовитым плющом, методично оплетающим всё живое.
Но начнём по порядку.Мой критик, человек, очевидно, глубоко верующий в культ мужской неприкосновенности, возмутился тем, что я осмелилась вскользь упомянуть о своём бывшем супруге без должного пиетета. Увы, должна его разочаровать: имя «Игорь» придумано мной. Я не стала называть его «тем, чьё имя не стоит называть», как Волан-де-Морта, хотя, возможно, сходство куда глубже, чем кажется. Вместо этого я деликатно, с налётом лёгкой иронии, описала своё пребывание на его территории — и, поверьте, если бы я рассказала всё как было, его поклонники потребовали бы моей немедленной казни за оскорбление княжеского величества.
Игорь, человек широких взглядов (особенно когда дело касалось чужого имущества), воспринимал моё присутствие в его жизни как нечто само собой разумеющееся — вроде старого ковра или дивана, который стоит в гостиной, пока не надоест. Расставаться с этим «диваном» он не спешил, несмотря на то, что «диван» к тому моменту уже успел защитить магистерскую диссертацию, выиграть несколько модных конкурсов и вообще демонстрировал тревожные признаки самостоятельного мышления.
Но, как известно, ничто не вечно под луной. После долгих битв, в которых участвовали юристы, судьи и, кажется, даже кармические силы вселенной, я получила статус «бывшая жена». Квартира, купленная мной до знакомства с этим джентльменом, по его мнению, тоже должна была остаться в его владении — видимо, как компенсация за моё неосторожное решение когда-то в него влюбиться. В итоге я покинула брак с тем же багажом, с которым в него вошла. Нет, вру — с меньшим. Даже книги, купленные за годы совместной жизни, были оставлены «для культурного развития» нового хозяина. Грузчики, приехавшие за моими вещами, развели руками — «работа на пять минут, даже денег брать неудобно».
И вот вопрос, который не даёт мне покоя: человек, годами внушавший мне, что я «никому, кроме него, не нужна» (несмотря на все мои звания, достижения и прочие мелочи, которые, казалось бы, должны хоть кого-то впечатлить), — разве не заслуживает хотя бы крошечного упоминания? Хотя бы в формате: «Был такой тип. Больше нет. Слава богу».
Но нет, видимо, мужская солидарность требует, чтобы даже самые заурядные экземпляры рода человеческого охранялись от критики, как редкие виды попугаев. Что ж, пусть. Я же, в свою очередь, буду продолжать считать, что статус «бывший» — это не поражение, а возвращение к статус-кво.
И, кстати, дневник, если Игорь вдруг решит, что и эти записи — его собственность, передай ему, что он может забрать их вместе с чашкой, которую я так и не получила назад.
Твоя всегда,
Бывшая, но не побеждённая.