Спецоперация «освобождение МБХ»

В какой-то момент я ощутил неодолимое незримое телепатическое давление на меня моих постоянных читателей, ждущих от меня хоть какого-то высказывания об освобождении и депортации Ходорковского.
Я старался не комментировать происходящее в личных разговорах, опасаясь, что интерпретируя кремлёвские пропагандистские шаги, стану невольным соучастником спецоперации Путина. Я также пытаюсь успеть до пресс-конференции МБХ, чтобы поток комментариев не затмил выводы, которые сейчас видны сквозь ещё не окончательно взбаламученный поток информации и рассуждений.
Итак, очевидны две истины.
Первое. Освобождение МБХ – результат не просто кремлёвской интриги, но длительной тайной дипломатии.
Второе – некое поведение и некие заявления со стороны МБХ в первое время будут обусловлены пакетными соглашениями в рамках негласной сделки.
Так высылка Солженицына (вместо ареста) в феврале 1974 года подразумевала согласие Америки на дополнительные ограничения стратегических вооружений и подписание Западом Хельсинских соглашений в августе 1975. При оправленном в лагерь Солженицыне холодная война возобновилась бы на 5 лет раньше. Освобождение МБХ в разгар кризиса между Россией и объединённым Западом из-за Украины – это явный шаг Путина к предотвращению новой холодной войны, которую я недавно сравнил с Крымской войной 1853-55 годов.
Совершенно не важно, что скажет МБХ завтра на пресс-конференции. Заявит ли, что отныне уходит в частную жизнь (посвятит себя охране природы, правозащите и прочим благородно-модным делам), либо, напротив, поклянется, что отныне каждый его вздох будут отдан борьбе за святое дело освобождение Родины от кровавой чекистской диктатуры, всё это не будет значить ничего вне контекста будущего.