Современная плутократия (олигархия)

picturehistory — 11.10.2023
В погоне за деньгами мир тратит так много времени

В арсенале средств буржуазной пропаганды «народного», «трансформированного» капитализма важное место принадлежит теории «управленческой революции», всевозможным методам сокрытия подлинного богатства и силы правящего класса, маскировки роли банковских монополий, финансового капитала, финансовой олигархии. Защитники уходящего строя уверяют, что на экономическую арену выдвинулась новая могучая сила -  высшие менеджеры (управляющие), что сила монополистов сокращается, что их богатство и влияние резко идут на убыль.

Рассмотрению подлинной роли менеджеров и монополистов в системе капиталистической эксплуатации, а также эволюции банковских монополий, современных форм сращивания банковских и промышленных монополий, изменений среди финансовых групп посвящена книга С. Меньшикова «Миллионеры и менеджеры». (С. М. Меньшиков. Миллионеры и менеджеры. Современная структура финансовой олигархии США., 1965) 



Менеджер - организатор крупного производства - фигура совершенно реальная. Как известно, по мере усиления власти капитала происходит отделение капитала-функции от капитала-собственности. Маркс писал, что собственно капиталистическое производство начинается с того момента, когда капитал достигает той минимальной величины, при которой капиталист освобождается от физического труда. Однако за капиталистом периода домонополистического развития остаются, как правило, функции надзора и управления.

С эволюцией капитализма функция управления все больше отделяется от собственности на капитал. Функция высшего управления акционерным обществом передается наемным служащим. Капиталист сохраняет за собой лишь фактический контроль, позволяющий ему по-прежнему «снимать сливки» с чужих капиталов, не обременяя себя их управлением. «Сниманием сливок» в его пользу вполне может заниматься не он сам, а особо доверенные лица.

Предприниматель превращается в финансового капиталиста, паразита, монополиста-рантье, который «стрижет ку-  поныне просто потому, что владеет ценными бумагами, а главным образом потому, что ему подчинены промышленно-банковские объединения. О степени паразитического перерождения верхушки капиталистического класса свидетельствует то, что в США лишь 7% руководящих постов в корпорациях занимают крупные капиталисты в собственном смысле слова, получившие свои должности по наследству, в силу финансового контроля над корпорациями,

Свыше 40% дохода крупнейших миллионеров имеют своим источником биржевую спекуляцию, Это другой важный показатель, указанный автором книги, характеризующий степень паразитизма верхушки капиталистического класса (с. 42 и 132). Все это лишний раз доказывает, что действительные собственники средств производства все более отходят от управления своими предприятиями, становясь финансовыми капиталистами.

Тенденция к отделению капитала-функции от капитала-собственности действует во всех капиталистиче-ских странах. Но наибольшего развития она достигла в промышленно развитых империалистических государствах, особенно в США. Именно для оправдания усиливающегося господства финансовой олигархии еще в 30-х годах, в условиях общего кризиса капитализма и гигантского обострения классовой борьбы, была выдвинута идея «революции управляющих».

B послевоенные годы «революция управляющих» в американской буржуазной экономической литературе и пропаганде приняла вид «теории» и даже стала одной из главных концепций, «объясняющих» современный капитализм. Основополагающий ее тезис состоит в том, что класс капиталистов  постепенно утрачивает свое положение в качестве господствующей силы буржуазного общества, уступая место другому «классу» - менеджерам.



По словам А. Берли, известного американского буржуазного экономиста, в США произошла «социальная революция», оказавшаяся, впрочем, «почти незамеченной». Господство финансовой олигархии-де ликвидировано, на смену ему пришла «экономическая демократия», «экономическая республика», где миллиардеры остаются, но власть их ограничена «демократическими силами». Как назвать эту «новую» систему?

По мнению Берли, здесь одинаково хорошо подходят слова «коллективизм», «народный капитализм», «негосударственный социализм». Главной движущей силой этой «революции», сами того не подозревая, являются бизнесмены. «Бизнесмен обнаружит, что он политический деятель, комиссар, быть может, даже революционер». «Фактическое владение» в корпорациях. как утверждает Берли, сначала перешло к управляющим и затем будто бы к рабочим корпораций.

На протяжении последних двадцати тридцати лет пресловутая «революция управляющих» остается неизменным аргументом буржуазных идеологов, рассуждающих о «трансформации капитализма». Во всех промышленно развитых капиталистических странах эта в целом очень незначительная прослойка общества растет количественно и играет все более видную роль в системе общественного производства. В рассматриваемой книге развенчиваются легенды об «управленческой революции», проанализированы роль высших менеджеров в крупном капиталистическом производстве, их место в системе капиталистической эксплуатации, в среде финансовой олигархии.

Автор показывает, что менеджеры не контролируют крупнейших корпораций. Это он делает на примере верхней сотни компаний, которым принадлежит значительная часть промышленного производства в стране. Журнал «Форчун» несколько лет назад опубликовал результаты анкеты, из которых следует, что подавляющее большинство менеджеров не имеет крупных пакетов акций. Произведенный автором анализ ста с лишним крупнейших промышленных корпораций США свидетельствует, что по крайней мере за последнее десятилетие не было случая, чтобы кто-либо из наемных менеджеров этих компаний выдвинулся в разряд их ведущих акционеров (с. 161-162).

Высший менеджер назначается финансовым капиталистом не для того, чтобы реально контролировать корпорацию. Такой менеджер призван заменить хозяина во всем, включая действительный контроль и получение львиной доли прибавочной стоимости. В общем-то высший управляющий лишь выглядит как подлинный хозяин. Американская практика не знает случаев, когда бы высшие менеджеры, действуя на свой страх и риск, сумели отстранить финансовых капиталистов от полного контроля над корпорациями.

Верхушка управляющих занимает вполне определенное место: она вместе с эксплуататорами, говорится в книге, с теми, кто экономически господствует. Она эксплуатирует чужой труд и пользуется плодами этой эксплуатации. Она партнер монополистических капиталистов. Высший управляющий помогает финансовым капиталистам перераспределять в их пользу прибавочную стоимость. американской действительности.

Трудящимся же массам высший менеджер противостоит не как управляющий, а как хозяин, то есть как обычный функционирующий капиталист. В социальном отношении менеджер, если так можно выразиться, фигура «выгодная», ибо управляющим буржуазная пропаганда стремится заслонить от рабочего его основного эксплуататора - монополистическую буржуазию, как, разумеется, и факт жестокой эксплуатации человека труда.

В книге критикуется стремление буржуазных экономистов изобразить верхушку управляющих как некую «умственную элиту», то есть как наиболее выдающихся представителей интеллигенции. Критикуются также утверждения, что менеджеры главная и наиболее активная движущая сила экономики, без которой современное производство немыслимо; они-де не заинтересованы в погоне за прибылью и подчиняют свою деятельность интересам общества.

Рядом буржуазных экономистов, провозвестников «управленческой революции», возвещается «новый капитализм». Менеджеры якобы служат иллюстрацией того, что нет больше четкого деления капиталистического общества на классы, нет противоположности между трудом и капиталом, а есть лишь совокупность отношений между двумя неантагонистическими группами «менеджментом» и трудом. Это-де капитализм без классов, без эксплуатации. Но менеджерами не удается заслонить наличие плутократии, монополистической буржуазии, ее растущих состояний, увеличения социального неравенства, поляризации доходов верхних тысяч и миллионов семей рядовых американцев.

Материалы книги свидетельствуют, что в США происходит рост финансового капитала и усиление господства финансовой олигархии. В частности, послевоенные экономические условия в США были чрезвычайно благоприятны для роста состояний крупнейших миллионеров и пополнения их рядов. Одна из главных причин заключается в быстром росте государственно-монополистического капитализма, во всевозможных видах фаворитизма и покровительства большому бизнесу.



Анализ налогового законодательства США свидетельствует, что оно не только не препятствует быстрому умножению состояний миллионеров, но и во многих случаях способствует их обогащению. В книге дана аргументированная отповедь утверждениям буржуазных апологетов об «исчезновении», «раздроблении», «вымирании» старых миллионных состояний.  Вопреки утверждениям американского социолога Дж. Бернхэма, автора теории «революции управляющих», в 1940 заявившего, что экономические условия современного капитализма уже не могут порождать новые многомиллионные состояния и вызывать рост старых богатейших состояний, показано, что никогда еще в истории США с такой быстротой не вырастала новые многомиллнонные состояния, как за последние двадцать лет.




Материалы книги говорят о том, что неравенство в США не стало «менее заметным», пролетариат не превращается в некий мелкобуржуазный класс», американское общество - в однородное общество как уверяют иные буржуазные экономисты. Акции, ценные бумаги, имеющие решающее значение для контроля над корпорациями. сосредоточены у богатейших представителей правящего класса. Наиболее состоятельные семьи еще в 1953 владели более чем всех акций, находящихся в собственности отдельных лиц. 



Проведенное автором исследование состояний тем более ценно, что в нашу эпоху монополистическая буржуазия, неизменно ощущая на себе веяния революционных потрясений и бурь, не склонна, как прежде, на глазах широкой общественности хвастаться колоссальным богатством. Поэтому исследование размеров состояний современной американской плутократии - дело очень сложное, требующее решения многих уравнений с еще большим числом неизвестных.

В США происходит эволюция правящего класса. И не только в том плане. что он все более освобождается от функции управления, оставляя за собой исключительно получение прибылей. увеличение состояний и вмешательство в политическую жизнь страны. Известную модификацию претерпевает та часть финансовой олигархии, которая по преимуществу контролирует банковское звено монополистического капитала.

Современный банкир не всегда представляет собой абсолютную копию банкира конца XIX и начала XX века. Сегодня банкиром является не только тот, кто владеет коммерческими или инвестиционными банками или выступает их крупным акционером. Фактическим банкиром стал тот крупный акционер или полисодержатель, который заседает в правлении страховой или инвестиционной компании или в совете пенсионного фонда.

В этой связи автор книги рассматривает как процесс систематического возрастания могущества уже существующих банковских монополий, так и процесс непрерывного превращения все новых «скромных посредников» в монополистов банковского дела. На долю всего банковского звена финансового капитала США еще в начале 50-х годов приходилось 24,5% акционерного капитала страны (с.233).

Анализируя переплетение банковских и промышленных монополий, автор отмечает, что связи банков и промышленности стали сложнее, многограннее. Он характеризует финансовые группы США. находящиеся ныне, как правило, под контролем не одной, как прежде, а нескольких или даже многих семей, объединенных общими интересами обогащения. 

Буржуазные экономисты утверждают, что-де в результате «революции управляющих», «кооперативной революции», распыления состояний, падения роли банков финансовые группы либо исчезли, либо исчезают. Анализ же, проведенный автором, показывает, что в последние десятилетия финансовые группы стали более прочными, более устойчивыми, превратились в неотъемлемую часть монополистической структуры экономики США.

При этом некоторые старые финансовые группы распались, но появились новые произошла перегруппировка сил финансовой олигархии; однако перегруппировка не означала исчезновения финансовых групп, напротив, все эти годы шел процесс консолидации большинства существующих группировок. Власть магнатов Уолл-стрита стала большей, чем когда-либо. книге подчеркивается особая роль финансовой столицы монополистического капитала.

В Нью-Йорке, пишет автор, сосредоточено подавляющее большинство инвестиционных банков. обладающих монополией на размещение ценных бумаг: ведущая в стране фондовая биржа, монополизировавшая вторичный рынок ценных бумаг крупнейших компаний; крупнейшие страховые общества - собственники основной массы частных облигаций: коммерческие банки с наиболее крупными траст-отделами, распоряжающимися сотнями миллионов акций. Если же взять только доверительное управление чужими акциями в траст-отделах (что очень важно с точки зрения контроля в промышленности), то на долю нью-йоркских банков приходится не менее половины таких активов (с.327).

Это финансовое господство Нью-Йорка, говорится в книге «Миллиардеры и менеджеры», вызывает недовольство провинциальных финансистов и промышленников. Попытки поколебать и даже ликвидировать это господство неизменно заполняют историю последних десятилетий. Подлинная власть - у монополистов, у плутократии, у хозяев финансовых групп, а менеджеры хотя и важная, но подсобная сила монополистического капитала.

Менеджеры управляют, но не контролируют. Таков общий вывод книги. Рассматриваемую работу отличает обилие фактического, статистического материала. Она, несомненно, заслуживает внимания научных работников, а также будет с интересом прочитана преподавателями вузов, пропагандистами и слушателями кружков и семинаров, где изучаются проблемы современного капитализма.

A. Кирсанов. Современная плутократия. "Коммунист" 1965. "На полюсах американской действительности"

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив