Собчак, Шнуров, Виторган, Минтусов и я. Почему моя месть Минтусову тоже из-за

cincinna_c — 02.02.2022

С Собчак поступили чудовищно. Я так поразилась бесчеловечности и бестактности Шнурова, что решила рассказать и свою историю с ребенком. "Снова про Минтусова?" – скажете, зевая, вы. Да! Про него. Не поверите, но и тут Минтусов. Еще утром я и не думала, расскажу ли об этом когда-нибудь публично (в частном порядке я многим рассказывала).

Во время своих выпадов против Минтусова я не объяснила главного: почему я, собственно, решила столько рассказать? Приятельствовала с ним 100 лет назад, снимала квартиру, в 2013 году я узнала впервые о секс-подкупе и получила от него угрозы, в 2020-м со мной впервые связались студентки. Почему сейчас?

Рассказываю, почему и причем тут дети. Осенью 2020 года, когда я уже разорвала отношения с "Новой" и искала, с кем бы из журналистов вступить в кооперацию и доказать, что силовики обеспечивали защиту Дмитриева, я получила в Телеграме короткое сообщение: мне написали, что если я не перестану лезть в это дело, то все узнают, что у меня ребенок от Минтусова. Получила я это сообщение вскоре после обращения к Роману Доброхотову, который отказался закончить эту историю.

Я тогда в расчет эту угрозу не взяла. У меня нет ребенка от Минтусова. Понятно, что кто-то сделал ложный вывод: я снимала у него квартиру в 2012-2014 гг., а летом 2015 года родила. С т.з. спокойствия в семье меня это не взволновало: я забеременела в длительной поездке с мужем вне России, никак бы я по срокам не успела изменить, ребенок мой похож на мужа, в квартире на Миллионной я в последние месяцы была с мужем. И в основной квартире Минтусова в СПб я бывала уже беременная тоже с мужем: у меня был настолько сильный токсикоз, что я не могла даже из Купчино ездить на машине в женскую консультацию на Пестеля, где тогда наблюдалась, поэтому несколько раз я оставалась в квартире Минтусова. Вместе с мужем. Если бы я была любовницей Минтусова, не повела бы мужа в полную камер квартиру.

В общем, вопрос мужа меня не волновал. Однако я написала тогда Минтусову СМС: что хочу посоветоваться, есть проблема. К тому времени мы совсем перестали общаться, несколько раз перекидывались какими-то сообщениями и я иногда спрашивала, когда он найдет одолженные у меня книги. Это октябрь, кажется, 2020 года.

Он не ответил, я все это выбросила из головы. Но где-то в конце февраля-первых числах марта 2021 года, когда я вошла в конфликт с Алешковским и пожаловалась на него в Роскомнадзор за то, что он обнародовал маою настоящую фамилию, адрес и суммы сделанных мною пожертвований (посмотрел в админке), я получила снова сообщение с угрозой рассказать, что у меня от Минтусова ребенок, если я не заберу жалобу.

Жалобу я не забрала, у меня есть подтверждение в виде вялых отписок РКН. Минтусову я звонить не стала. Просто не захотела. Я, конечно, начала думать, кто угрожает распускать слухи. В то, что это Алешковский, я не поверила, он не похож на злодея. Вероятно, кто-то, чьи деньги могли пострадать из-за моих текстов о "Таких делах" и сборах на Золгенсма. Я остановилась на возможной версии – Муратов. (вы теперь понимаете, откуда у меня такое раздражение и Муратовым, и Алешковским?)

Но 8 марта Игорь Евгеньевич вдруг поздравил меня в Вотсапе. И я под настроение написала ему, что надо поговорить и что это важно. Я уже знала, что Минтусов совсем не тот, он ослабел, потерял влияние, но думала, что с такой проблемой ему хватит сил и ума разобраться. Дальше начался кошмар. Почти неделю он не мог найти время созвониться. В ходе нашего разговора показал свою полную беспомощность и равнодушие. Искать, кто бы мог распускать такие слухи, он не захотел. Но, главное, он сказал, что ему это тоже писали: чтобы он уговорил Миронову отстать от Алешковского, иначе всем расскажут, что она, де, Минтусову дочку родила. Я была поражена, что ему такое написали и он даже со мной не связался. Именно в этот момент И.Е. Минтусов приобрел врага в лице А.В. Мироновой. Он не подумал, что я мать и нельзя человеку, который столько про тебя знает и столько тебе хорошего сделал, прямо выражать пренебрежение интересами его семьи, чести, ребенка. Меж тем, я уже получала вполне ясные, но предельно деликатные требования взять у Минтусова денег и передать их неким лицам за молчание. И счет шел сначала на десятки, а потом на сотни тысяч евро!!! Мне прямо писали: если я не хочу раскрытия "тайны", то должна "одолжить" у своего "друга" деньги и передать их потом. Но с тайной ошиблись, друг мне не друг и за деньги он удавится. Я на те письма даже не реагировала.

Потом все закрутилось. В это же время, при спаде очередной волны, я подумывала, не прилетит ли к нам мама в гости. И решила посмотреть для нее квартиры посуточно в центре города, чтобы она провела хорошо время, не таскаясь по Купчино. На AirB&B я обнаружила ту самую квартиру, в которой жила и которую сдала немолодой женщине по имени Марина М. в 2015 году по доверенности от Минтусова (первые арендаторы появились в сентябре и съехали в феврале). Весной 2021 года эта же Марина эту квартиру сдавала посуточно, были у нее и ее подельницы другие объекты, отзывы по ним говорили однозначно – там интим. Я вообще вспомнила про Марину, вспомнила, что квартиру я ей сдавала беременная, хотя и с мужем. Подумала: может, она где-то ляпнула. Ну, например, чистили с подругой у какого-нибудь Шевчука унитазы, там сидел Муратов, они увидели в газете мое фото и пошли языком чесать... Да что угодно!

Кроме интимных отзывов были за этой квартирой и куда более серьезные неприятности. Криминал, короче. Я тут же позвонила Минтусову и спросила, продана ли квартира Марине. Оказалось, он так ее и сдает. И никогда ничего с ней не подписывал. Все, что есть у дам, сдающих себя вместе с квартирой и делающих там много интересного, это подписанный со мной договор.

Дальше началось ужасное: я просила Минтусова или их выселить, или вернуть мне пусть и истекший с ними договор и заключить на свое имя с регистрацией в Регпалате, чтобы, если они там снова учудят (снова, понимаете? потому что уже чудили), то никому бы не пришло в голову показывать бумажку с моей подписью и меня вспоминать. Репутационные риски. Один слив из дежурной части – и благодаря фамилии жены Минтусова мы все попадем в самые дрянные телеграм-каналы.

Он отказался! Он отказался их выселять и заключать с ними на себя договор. Он палец о палец не ударил, чтобы забрать у них экземпляр с моей подписью. Он мне отчетливо написал, что его все устраивает, главное, что они платят деньги. И я поняла, что он их боится. Я убедилась, что они его могут шантажировать интимом, что он и там вмазался по уши. И светить ему этих дам не хотелось, потому что то не студентки, а прожженные ... короче, дамы легкого поведения с раскачанными губищами, обеим – по пятьдесят. Я думаю, он боялся жены. Я даже ему угрожала: грозила рассказать про бабищ жене, грозила выложить его дело КГБ, рассказать про его советскую альфонсиаду во Францию и слить мои документы по квартире в Телеграм первой. Даже грозила его черную, известную мне бухгалтерию, обнародовать. Потом решила сыграть на скаредности и предложила самой снять эту квартиру: я хотела попробовать записать дочку в школу Эрмитажа и, если ее возьмут, в перспективе все продавать и покупать жилье в центре. Но нет, он мне в ответ только нахамил. Причем, не от храбрости или самоуверенности – он все моментально забывает. И просто не понимает последствий.

Он приезжал весной, я его вынудила приехать, чтобы и со бл***ми разобраться, и как-то подумать, кто мог решить на меня давить и что с этим кем-то делать. С трудом я его выволокла из Москвы в СПб. Итог: от проблемы клеветы на меня и моего ребенка он отстранился. С проститутками он ссориться испугался. Мне пришлось самой встречаться с одной из этих женщин. Меня подкупали (в том числе ворованными билетами в Мариинский театр), уговаривали... Во время встречи я при нем оторвала от взятого у бабищ экземпляра договора данную им самим от руки расписку в получении от них денег и отдала ему, потому что он возомнил, что я буду его ею шантажировать (но фото у меня осталось расписки и есть договор, доверенность и пр.). Грубил, язвил, называл сумасшедшей.

Максимум, что я к лету дожала: он мне написал, что назаключал с ними задним числом 11-месячных договоров, хотя я просила, чтобы он заключил длительный, чтобы Регпалата его видела и никому не приходило в голову в случае чего показывать подписанные со мною бумаги.

Заметьте, что к этому времени мы были давно не общавшиеся друг с другом бывшие приятели. В 2013 году у нас был инцидент, когда он угрожал мне, если я сдам его университету с секс-подкупом ради студенческих дипломов. У меня уже были признания студенток, он отлично знал, что я совершила моральное усилие и отказалась лезть в это дело. Я знала, что оно: 1. неприятно, 2. тяжелое и бесперспективное, 3. у Минтусова нет уже когнитивных сил отбиваться.

А потом... Потом начались угрозы с хамством. Дошло до того, что, когда дочь гуляла у нас на участке (забор 2,1 м, алабай внутри) и к ней подъехала машина, в которой мужчина позвал ее выйти из калитки и поиграть с ним и с его спутником (я не видела, рассказ дочки я засняла), я кинулась, разъяренная, звонить Минтусову: я подумала сначала, что это о его рук дело, что это от него приезжали. Представляете, как он меня довел?

Потом со мной связалась мать студентки. И я поняла, что хочу его по полной прокатить. За проявленное пренебрежение. За отказ разобраться. За готовность оставить меня под шквалом сплетен. За проституток, с которыми мне пришлось из-за него встречаться.

Какова была реакция? Я писала: мне прислали несколько моих фото в голом виде, я их делала еще на Миллионной, просто снимала со штатива прогресс в похудении, а, когда съехала, забыла в квартире съемный диск, это же Минтусова квартира.

Потом была история с постом Чеснокова, когда я вступилась за Минтусова и попросила не развивать тему с его кражей на тендерах в РЭУ националистами, потому что он болен (спросите Чеснокова). Взамен я попросила Минтусова уничтожить фото и стереть переписку, где они фигурируют. В ответ он мне прямо голосом сказал, что все сохранит на флешке и это ему будет от меня защита.

Потом я плюнула на эти фото, я там ничего плохого не делаю, это не эротические и не порносъемки: подумаешь, фотографирую свои толстые бока. И я пошла по его душу по-настоящему. Когда я уже написала везде в университеты, в РОЛЬФ с вопросами о том, сколько его студенток/победительниц конкурса PolitPRpro попадали на стажировки/практики/работу в "Никколом М" и "Рольф" и что будут делать с Полевой, он стал доверительно шептать по углам, будто я ему мщу из-за неразделенной любви (!!!). Потому что ему репутационно выгоднее взять на себя роман с публицистом Мироновой и покаяться за это перед семьей, чем отвечать за студенток, Евгению и баб с Миллионной.

А меня это окончательно выбило из равновесия. Потому что, накладываясь на непонятно откуда исходившие сплетни про ребенка, производило тяжелый эффект на меня. А а потом мне и вовсе позвонили и пригрозили, что я не проснусь на операционном столе, если я расскажу про Минтусова в СК (хотя там никто не спрашивал). А перед моим походом в Мариинский с этим материалом в понедельник в конце декабря мне открыто на Дзене пригрозили, что в понедельник меня могут убить.

Меня все это так достало, что я уже написала его жене, а когда она не прочитала мои сообщения, я ей отправила домой телеграмму со словами "Я не мщу ИЕ и у меня нет от него ребенка, свяжитесь со мной". Елена Ханга отказалась получать телеграмму, то есть, расписаться за нее, но она сразу нашла меня в Фейсбуке и заблокировала.

Согласитесь, это достаточно серьезные причины, чтобы рассказать уже, что Игорь Евгеньевич не такой уж добрый человек?

Позже я выложу документы, которые от его имени подписывала. Чтобы все понимали, о чем речь. И дожму со всеми запросами, ответами из органов. Все очень медленно делается, я, честно говоря, уже от него устала, он мне обрыд.

Фото своего ребенка я не публикую никогда, потому что у меня периодически появляются одержимые читатели, были случаи, когда меня выискивали по электричкам. А когда мой ребенок ходил в садик, кто-то из воспитателей при ней обсуждал мой текст, дочь пришла домой и стала расспрашивать. Я не хочу, чтобы родители ее друзей все про нее знали. Мою дочь и моего мужа видели имеющие вес в обществе публичные люди, этого достаточно, они должны запомнить, что на Минтусова она не похожа и неоткуда ей на него походить. Откуда появились эти сплетни, я не знаю. Что бы я делала, если бы шантажисты угадали и я действительно родила не от мужа, не знаю. Наверное, я бы удавилась. Я бы просто не пережила. А, может, наоборот, сказала бы, что это не их дело. А потом до конца жизни тихо мстила бы каждому, кто открыл рот.

Что касается Собчак.... Так было поступать нельзя. Наверное, Шнуров в песне написал правду, только правду эту говорить было нельзя. Есть то, что делает вас безусловными людоедами. Нельзя было приставать на "Эхе" к беременной Симоньян и нельзя было говорить такое про ребенка Собчак. Это не наше дело

Сохранено