Смысловые галлюцинации
unilevel — 11.04.2010 Но лично я, кроме самых искренних слов соболезнования, прошу у вас прощения. Не за что-то конкретное, а за то, что новое несчастье принесла вам именно Россия, гражданином которой я являюсь. Я прошу прощения за то, что ваши родные погибли именно тогда, когда летели в мою страну, именно за то, что в моей стране погибла часть политической элиты Польши. Я не сидел за штурвалом вашего самолета, но глубоко понимаю, что это несчастье не только человеческое, но и государственное, потому что польское государство еще долго будет отходить от этого удара. Поэтому я прошу прощения и перед Польшей, как страной. Я понимаю, что лично ничем перед ней не провинился, но я россиянин и поэтому чувствую частичку своей вины просто потому, что на моей территории погибли граждане его страны.Простите нас!
Это наше российское разгильдяйство, не иначе. Говорят, что аэропорт в Смоленске не был оборудован необходимым навигационным оборудованием...
Никак не могу понять, что это? Настолько высокие душевные порывы, что мало кому доступные... Или же это полная лексическая глухота и связанное с ней неумение донести свои переживания... Или что-то другое?
Не понимаю, почему я должна (если я считаю себя человеком порядочным) чувствовать свою вину за случившееся... Хотя, нет. Наверное, можно. Есть такие узкоспециальные люди, рабы лампы(с), для которых все очень просто. Они, как начали бороться с кровавым режимом, когда им разрешили, так до сих пор шашками машут. И всюду у них заговор, все, кто с ними не согласен, -- враги.
Они и сейчас говорят Мы точно знаем про посадку с 4-го раза? Потому что иначе невозможно. Как же по-другому? Дотянулся проклятый Сталин (с)
И версии нужные подгонят
В катастрофе польского президентского самолета белых пятен будет столько же, сколько в катынском расстрельном деле.
«НЕУЖЕЛИ МЫ ОПЯТЬ СКРЫВАЕМ ПРАВДУ?» на сайте Особая буква
А я... Можно, я не буду говорить за весь народ? Я только за себя скажу. А вы потом решайте, что делать: отфренживать, зафренживать.
Не виновата я ни в чем перед поляками. Ни за Сусанина, ни за Катынь, ни за вчерашнюю авиакатастрофу. Сочувствую ли я им? Да, очень. А вины моей нет.
Мой дед по отцовской линии был расстрелян в 1939 году. Бабушка -- лагеря. Отец -- детский дом (сын врага народа). Он мать и брата с сестрой мечтал найти всю свою жизнь.
Дед по материнской линии -- три раза раскулачен, ссылали по всей стране до войны. Половина семьи просто сгинула.
Я не вступала в школе в комсомол, не гнулась, читала то, что хотела. Говорила то, что думала. Тогда, когда действительно за это можно было получить по башке.
И вот смотрю я на тех, кто сегодня кается и бьет себя пяткой в грудь. И понимаю, что им действительно есть за что. Они или их предки были идеально вписаны в ту систему. Они -- плоть от плоти ее. Им теперь просто надо как-то справиться со своим чувством вины.
Только, дорогие мои, не у тех вы просите прощения. Не у тех. Надо бы у собственного народа просить. А не пытаться поставить его на колени рядом с собой.
Эпиграф, наверное.
Мой народ, мой великий и несчастный народ, совершенно не умеет держать язык за зубами, когда это очень и очень нужно.
Сегодня это нужно было нашей стране.