Сидим, прям как взрослые (с)

ponilola — 01.06.2017 Недавно поймала себя на мысли, что до сих пор до конца не верю, что у меня в этой жизни что-то получилось.
Записная книжка смарта знает кучу телефонов, люди на том конце провода верят в меня, в основном это выражается в деньгах.
И это странно, так странно, бесконечно странно всерьез ощущать себя взрослой тетей, к которой прислушиваются и доверяют нажитое непосильным трудом.
Ведь по факту то я как была без мозгов, так и осталась. И это честно. Честно-причестно.

Иногда мне кажется, что это не я говорю все эти умные специфические слова про мебель, это не я рисую, не я мерю, не я с места в карьер внушаю доверие абсолютно чужим людям каким-то фантастическим способом. Это кто-то другой, кто-то со стороны или изнутри. Чужой. Социофоб так не умеет и никогда не научится.
Социофоб во мне это точно знает и помнит, как я рыдала перед дверями деканата, как подняла внутри себя температуру 38,5 только от того, что нужно было зайти к секретарю и сказать несколько фраз. Он помнит, как я ставила на себе эксперименты, притворяясь немой на улицах и спрашивая жестами у прохожих "который час", чтобы только перестать стесняться. Клин клином.
Он помнит первые истерики и панические атаки, когда мой муж, мой любимый муж в желтых ботинках буквально силой выпнул меня на первый заказ.
Я боялась вообще всего, но от того лишь больше храбрилась. Я и сейчас иногда боюсь. И храбрюсь. Только это уже совершенно незаметно, точно знаю.
Меня считают суровой теткой, строгой. Изредка веселой (это когда я совсем на нерве искрюсь и фонтанирую), дуру-блондинку отыгрываю нечасто, в основном с поставщиками.
И хочется иногда крикнуть, мол люди, вы сошли с ума, посмотрите внимательней, я еще и психическая. Но молчу, кто ж о таком кричит. И делаю лицо семечкой.

Тут давеча мне звонила некая девушка с пафосного дорогого салона для непростых людей. Так уж получилось, что мы с ней общаемся с одним и тем же клиентом и на этой почве в некотором смысле завязаны друг с другом. Пунктиром и временно, но все же. Девушка видимо в привычной для неё манере решила показать, кто тут главный главнюк, чтобы все лишние сразу залезли на тумбу и оттуда не отсвечивали. Ясен пень я в элиту не попала, у меня от гламура только сумка со стразами, да боевое-краснознаменное платье в леаперд, а так ни одной накаченной сиськи или губы.
И с лицом не все так однозначно.
Наверное эта совокупность обстоятельств моментально чувствовалась по телефону, по тому как с первых звуков тумба обо мне плакала и манила за собой, манила. Но примерно минут через десять-пятнадцать все волшебным образом изменилось. И вот вам крест, не понимаю как так вышло, на какую точку я интуитивно надавила. Вообще, когда такие кульбиты исполняю, как-будто из тела выхожу. Глаз загорается, спина выпрямляется, шасси в себя. Все в себя.
И вуаля, мне уже шлют по Вотсапу игривые смайлики и голос с того конца сотовой связи теплый-теплый.
Мистика.

А еще взрослые дяденьки например. Чтобы в сединах, хотя я сама уже в сединах, чо уж, но хорахорюсь. Рукастые которые. Они ж вообще меня за боевую единицу не считают, смотрят так внимательно, по слогам говорят, для лучшего взаимопонимания, чтобы мои хилые антенки успели поймать сигнал. Делать с ними умное лицо, только активнее продвигаться к выходу. Ведь побеждаю же, ёлки-палки. Мало того, веду в счете, иногда нокаутом, иногда по очкам.

Забавно за всем этим наблюдать как бы со стороны.
Ведь люди добры, я жеж дура, дура, как есть, просто надеваю иногда чужое тело. Любой заказ начинается с того, что я мою голову и рисую себя. Вот такая непонятная зависимость внутреннего от внешнего. Залезаю в платюшко и превращаюсь в Рэмбу первая кровь. Со взглядом грустного танка.

Или когда строю из себя маму. Спрашиваю про уроки и вообще. Где гуляли, куда пошли, как дела в школе. Чистый сюр, а все верят. Когда я жила с родителями, мама довольно критично относилась к моим попыткам что-то приготовить, но я очень старалась. Так хотелось одобрения с её стороны (и в этом и вообще, но то длинна и неинтересная история), только каждый раз, когда мама пробовала что-то мною приготовленное, я видила её лицо и понимала, что нет. Не сегодня. Ошибка-ошибка-ошибка, тренируемся дальше. И лучше не на живых людях.
С детьми я постоянно это чувствую, вот-вот и меня рассекретят. Я не мама, нет, таких не бывает, нужно серьезнее, стороже, глубже, внимательнее. Нужно проникаться, это не игрушки, это настоящие дети. Где книги по воспитанию, где внутреннее стремление?
Никогда не научусь.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив