Школьный журнал

valera_danil — 02.02.2011 Это было в самом начале восьмого класса. Моя школьная подруга Ксюха, во время дежурства стянула школьный журнал и решила в нем поправить печальную картину собственной неуспеваемости. Сначала она это сделала у себя, разбросав пятерки и четверки (как семена крестьянин), по разным предметам. Потом решила позаботиться обо мне, радикально сократив разрыв между мной и лучшими учениками класса. Затем к ней подошла Алла и попросила выручить ее тоже. Сзади Аллы уже стояла Наташка. При этом Наташка махала рукой Марку, и таинственно шептала:

- Иди быстрее сюда! И Сашку позови!
Марк давно мечтал доказать учительнице химии, что он лучший в этой науке! Сашка стал методично наказывать физичку, демонстрируя ей то, как сильно он был недооценен в этом предмете. Угнетенные массы одноклассников, «подтягивались» один за другим. Ксюха, с легкостью благословляла всех в хорошисты и отпускала грехи. Не остановившись на достигнутом, кто-то принес волшебное лезвие. Двойки в журнале стали исчезать со скоростью тающих снежинок, на протянутых под снег ладонях. Вслед за двойками революционные массы пустили «в расход» тройки. Гордость за проделанную работу переполняла юношеские сердца. В глазах светилось счастье и облегчение. Респект и уважуха к товарищу, решившему сорвать бумажные оковы - росли с каждой минутой. Ореол святости то вспыхивал, то угасал над ее светлым ликом, в зависимости от того, кем в большей степени она себя ощущала на тот момент – святой Ксенией, или Ксеней д,Арк. Многие уже представляли завтрашний день, когда беспомощные и отчаявшиеся отличники, начнут униженно просить, списать контрольную работу по математике или домашнюю - по русскому. Как будет молить о подсказке, супер отличник класса - Филипп Александров, стоя у школьной доски. И как благородны и снисходительны, окажутся к нему Сашка с Наташкой.
- Пусть она теперь попробует поставить мне тройбасс в четверти! – Вырвалось из груди у замечтавшегося Марка.
- Ты, главное, до конца четверти на геометрию не появляйся, тогда Лариса Алексеевна не сможет тебя завалить! – Разумно посоветовала Ксюха, удивившись собственной мудрости. Все стали кивать головами, с восхищением глядя на свою предводительницу.
Дальше остальных пошел Лешка. Он предложил понизить рейтинг некоторых зазнавшихся учеников до уровня троечников. Коллегиально обсуждая каждого по отдельности, одноклассники добавили всем негодяям в журнал тройки, уничтожив излишнюю пятеристость. Двойки решили не добавлять, чтобы не вызвать подозрения у учителей. Когда дело было закончено, и справедливость восторжествовала, заговорщики разошлись. Через некоторое время, Ксюху начали посещать смутные сомнения. Она снова и снова перелистывала святое писание (только что законченное ее сподвижниками) и все больше пугалась смелости, произведенного в нем апгрейда. Брови на ее юном лике, то поднимались вверх, то сходились на переносице, выдавая мучительную борьбу добра и зла в ее сознании. Наконец ее разум одержал победу. Осознав, что они сильно перестарались, Ксюха решила уничтожить священный талмуд. То есть положить его на дно мусорного бака в соседнем дворе и засыпать сверху листьями.
Я об этой истории узнал от Ксюшки только на следующий день. Она подбежала ко мне на перемене и стала возбужденно жаловаться на то, что слишком умный хорошист Серожа, провел собственное расследование и вычислил, у кого последнего из учеников нашего класса был доступ к журналу. Этим последним - по словам все того же Сероожи - оказалась она. Ксюха слезно просила меня покарать предателя!
Дело в том, что через пару дней, я с мамой улетал жить в Норильск. Мне уже подобрали там школу. Со мной уже попрощалась инспектор детской комнаты милиции, пообещав не передавать в Норильск мои «похвальные грамоты». Напутственное слово мне уже сказала завуч и классный руководитель. Директор школы, столкнувшись со мной на перемене, задумчиво изрек:
- Улетаешь, Даниль?.. Ну что ж – счастливого пути.
Короче некоторые важные особы успели отпраздновать это знаковое событие. А я дал клятву маме, не предпринимать никаких действий до нашего отлета. Но стукачество, есть стукачество!
На следующий день из-за болезни учителя, отменили физкультуру. Наш класс отправили в соседний двор убирать листья на территории детского садика. Немного задержавшись, я пришел в садик, когда уборка листьев уже шла вовсю. Подойдя к Сероже ( сразу почувствовавшему что-то неладное) я стал интересоваться его дедуктивной методикой. Вдруг меня кто-то окликнул. Обернувшись, я увидел Вовку – друга с моего двора. Вовка был с Андрюхой, нашим общим знакомым. Они перелезли через забор, и подошли ко мне поинтересоваться, чем я здесь занимаюсь. По глупости я брякнул, что так мол, и так – товарищ совершил нехороший поступок, думаю, как с ним поступить. В тоже мгновение Вовкин кулак проехался по челюсти Серожи.
- Больше так не делай! – Сказал он, обращаясь к воспитуемому и начал тащить меня к выходу, объясняя, что нас ждет Соловей.
Сзади послышалось:
- Погодите, а как же я? Я тоже за справедливость! – Обернувшись, я увидел, как кулак Андрюхи шлепнулся с другой стороны о челюсть сыщика.
Офигев от проведенной вместо меня расправы, я проводил товарищей с территории садика, пообещав их догнать.
Серожа понуро стоял посреди детской площадки. Все прекратили уборку листьев, дожидаясь финала. Крепко обхватив грабли, и радостно улыбаясь, Ксюха смотрела на меня вместе со всеми. Я обвел взглядом трибуны одноклассников, понимая, чего жаждет Рим, и толкнул Сергея в скулу.
- Больше так не делай! – Сказал я ему, и отправился догонять товарищей.
Через час мы с Вовкой уплетали пельмени, сидя за столом у меня на кухне. Из открытого окна я увидел, как во двор въехала черная «Волга» и остановилась около нашего подъезда. Пельмень, лежащий на моем языке, стал резиновым и потерял вкус. Через минуту в дверь постучали.
- Кушайте ребята, я открою! – Сказала мама, направляясь к двери.
Оказалось, что у этого Сергея, папа полковник чего-то там. Меня повезли сначала в школу, где в кабинете директора все выразили свое «одобрительное» отношение к истории в целом и моему рыцарскому поступку - в частности. Длилось это не долго – минут сорок. Все говорили тихо, стараясь быть максимально вежливыми. Затем меня доставили к участковой в детскую комнату милиции, где объявили, что я никуда не полечу, так как это уголовное преступление. Закончился день в квартире у Сергея, где я попросил прощения у его мамы, папы и самого Шерлока Холмса. Только тогда меня выпустили. Хотя я думаю, что отпустили бы меня в любом случае.
А через год я вернулся. Но это была уже другая, пятая и последняя школа в моей жизни.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив