Семь лет «дачного режима»: как Никита Хрущёв жил на пенсии

Никита Сергеевич ушёл на пенсию не по своей воле. 13 и 14 октября крупные партийные деятели подвергли его жёсткой критике за крупные ошибки в различных областях жизни страны — от аграрного сектора и внешней политики до грубости по отношению к своим коллегам. Анастас Микоян оказался единственным выступающим, кто поддержал первого секретаря во время «антихрущёвского переворота» 1964 года.
Уже 14 октября, оставшись в меньшинстве против партийных деятелей, Хрущёв подал в отставку «по состоянию здоровья». Его место сразу занял Леонид Брежнев, эпоха которого ознаменовалась переходом от «оттепели» к «застою».

А Хрущёв просто исчез из общественной жизни. Он больше не появлялся на публике, не красовался каждый день на экранах телевизоров и на первых страницах газет, не ездил по стране, раздавая народу ценные указания.
Имя Хрущёва вплоть до горбачëвской «перестройки» стало «неупоминаемым», как и, к примеру, Лаврентия Берии или Льва Троцкого. В учебниках истории фамилию «Хрущёв» обычно заменяли «секретарём ЦК» и писали всего несколько коротких предложений о нём, а в Большой советской энциклопедии ему сопутствовала лишь краткая характеристика: «В его деятельности имелись элементы субъективизма и волюнтаризма».

После пленума Хрущёва «выселили» из особняка на Ленинских горах, где у него были дачные условия и огромная территория, и отправили на дачу в селе Усово Московской области. Однако вскоре Никита Сергеевич воспользовался предложением переселиться на государственную дачу, расположенную неподалёку от посёлка Петрово-Дальнее. Эта дача была меньше, но имела важное для Никиты Сергеевича достоинство — большой земельный участок, который располагался на берегу Истры, недалеко от впадения еë в Москву-реку. Вокруг дома были немного запущенный яблоневый сад, цветочные клумбы, кусты сирени и небольшая оранжерея. Сам дом был одноэтажным, бревенчатым, обшит вагонкой и покрашен в зелёный цвет. Возле него сутками дежурила приставленная охрана, которая следила за каждым шагом бывшего экс-правителя. Госдачу окружал высокий забор, а у ворот стояли вахтёры. Покинуть территорию Хрущёв мог только в сопровождении охранников. Впрочем, дежурившие возле дома Хрущёва люди были настроены доброжелательно к пенсионеру, о чём свидетельствуют частые и долгие разговоры с охранниками. Правда, к такому новому «кругу общения» Никита Сергеевич привык не сразу.

Как-то раз его за забором увидели отдыхающие из соседнего дома отдыха. И время от времени он стал выходить через калитку «пообщаться с народом», охотно отвечал на вопросы. Человека, который совсем недавно делал политику, все слушали, затаив дыхание.
Охрана пыталась помешать этим встречам, но Хрущёв реагировал очень резко, он заявлял, что является свободным гражданином и поведение сотрудников охраны нарушает его конституционные права, обещал жаловаться в прокуратуру. В итоге Хрущёв победил и продолжал встречаться с простыми людьми.

В отличие от Сталина, одиноко бродившего ночами по своим «зелëным» дачам, у Никиты Сергеевича была дружная семья — его надëжная опора, особенно сын Сергей, тогда молодой инженер–ракетчик. И тем не менее после отставки Хрущëв был несколько потерян и предпочитал не говорить о политике с родными. Никого не критиковал и не хвалил. Близкие родственники бывшего лидера Советского Союза свидетельствовали о невероятно сильной хандре — он мог часами сидеть в кресле, а иногда даже плакал. Ему было очень тяжело смириться с тем, что он в один миг оказался не у дел, хотя до отставки работал на благо государства по 14 часов в сутки.

У предприимчивого Хрущёва на даче появилось новое увлечение — сельхозработы. Охранник Михаил Титков вспоминал, что когда приходил на службу, он часто говорил: «Давай кусты смородины вместе посадим!» Но, как вспоминали родные, со временем сотрудникам охраны запретили помогать бывшему первому секретарю работать в огороде. И он сам таскал и свинчивал трубы, устанавливал краны... Любил и устраивать теплицы, в которых потом выращивал томаты и огурцы.

Партийцам навещать Хрущёва запрещали, как и работавшим у него ранее сотрудникам спецслужб. Редких гостей к Хрущёву в основном привозили дети и внучка Юля. Несколько раз у него был кинорежиссëр Роман Кармен с женой Майей и дочерью Алёной, сценарист Михаил Шатров, приезжали родственники репрессированного в 30-е годы Ионы Якира, некоторые из детей бывших руководителей «братских компартий». А один раз на дачу Высоцкий пожаловал. О чëм говорили – неизвестно, но Владимир Семёнович точно приезжал не песни петь. В своих воспоминаниях сын Хрущёва делает ремарку, что гитары у Высоцкого с собой не было и что его стиль исполнения бывшему главе КПСС «вряд ли понравился бы».

Жил Хрущёв хорошо, его обеспечили пенсией в 400 рублей. Конечно, это не такие большие доходы, какими он обладал во времена руководства страной, но по сравнению с остальными гражданами советского государства (в 1960-е годы пенсия обычного горожанина составляла от 70 до 120 рублей) получал довольно много. Также у Хрущёва остался автомобиль ЗИЛ со специальным номером.

И в тоже время Хрущёву жилось несладко. С дачи он выезжать мог только по необходимости, например, в поликлинику. Иногда Хрущёв высказывал желание поехать куда-то, которое передавалось руководству. Обычно на это следовал отказ. Лишь в последние годы жизни ему стали давать возможность поехать в Москву на какую-нибудь выставку или в театр. Кино он смотрел на даче, а роль киномеханика взял на себя сын. Очень нравились Хрущёву ленты о природе, особенно зарубежные.

На пенсии Хрущёв переосмыслил пройденный им политический путь. Он сожалел о критике художников-авангардистов, травле Бориса Пастернака за роман «Доктор Живаго», о том, что критиковал скульптора Эрнеста Неизвестного. Иногда неоднозначно отзывался об Александре Солженицыне, но при этом не жалел о публикации «Одного дня Ивана Денисовича».

Кстати, личная библиотека Никиты Сергеевича за время пенсии разрослась — он любил проводить вечера за книгами. Также на смену чтению докладов пришла советская пресса, из которой Никита Сергеевич узнавал о последовавших после октябрьского пленума переменах.
Что удивительно, бывший лидер СССР регулярно слушал «Голос Америки» — иностранную радиостанцию, которую старались глушить на территории Союза. Именно благодаря «Голосу Америки» он знал альтернативную точку зрения о событиях в стране и в мире.

До отставки Хрущëва никто из политических деятелей Советского Союза мемуаров не писал, вероятно, из-за отсутствия свободного времени и потому, что государственные посты они покидали исключительно в связи с собственной смертью. Поэтому Хрущëв стал первым. Впрочем, он не только писал мемуары, а ещё и фиксировал на кассетный магнитофон всё, что знал. Это дело увлекло Хрущёва, наговорившего на первых порах на плёнку суммарно на 180 часов. Расшифровкой занимался машинист, с которым позднее проводилось редактирование текста.

Надо сказать, что мемуары тогда писали многие известные в мире политики, которые оказались на пенсии, но в Советском Союзе все авторы обязаны были всё согласовывать с ЦК КПСС, чтобы рукописи не шли вразрез с официальной историей партии и страны. Так что Хрущёв не мог писать обо всём, о чём он хотел, давать оценки советским руководителям и в целом положению дел в стране.

Сенсацией для партии и самого Хрущёва стала публикация первого тома его мемуаров в США. Как черновые тексты утекли на Запад, если исходники всё время хранились в семье Никиты Сергеевича, которого полностью контролировали? Сын Хрущёва Сергей попросил о помощи журналиста Виктора Луи. Это был советский гражданин, женатый на англичанке и представлявший в Москве английские газеты. В СССР он жил как настоящий советский миллионер: у него был под Москвой роскошный дом с индивидуальным бассейном и целая коллекция автомобилей, в которую входили такие марки как «БМВ» и «Мерседес». Он мог свободно ездить во все страны мира, и как при этом он не имел проблем с советской властью, остаётся только догадываться.

Сергей Хрущёв, зная возможности Луи, попросил его вывезти мемуары отца за границу и пообещал ему весь гонорар за будущую публикацию. Луи согласился, вывез рукописи из СССР и нашёл за границей издателей. Так в США был издан первый том мемуаров «Хрущёв вспоминает». На Западе узнали, что бывшего руководителя страны никто не притесняет, он теперь живёт за городом и пишет мемуары, как и политики-пенсионеры в других странах. Получается, рукопись Хрущёва даже улучшила имидж Советского Союза. Однако в СССР ему всё равно пришлось написать объяснение, вышедшее в советских газетах, в котором бывший лидер осуждал эту публикацию. А затем осенью 1970 года было и объяснение перед партийными деятелями, что сильно ударило по здоровью Хрущёва. Через год, в сентябре 1971 года, ему стало плохо. Родственники решили отправить Никиту Сергеевича в московскую больницу. Уже на следующий день, 11 сентября, бывший лидер СССР скончался там от сердечного приступа.

Вопрос о месте его похорон решался на самом высоком уровне. Только один член Политбюро Дмитрий Полянский высказался за погребение на Красной площади. В итоге Хрущёва похоронили подальше от Кремля, на Новодевичьем кладбище. Причём, на церемонию прощания пустили далеко не всех желающих.