"Щит и меч" Кожевникова, или "А в Америке не знают историю второй мировой

catherine_catty — 15.06.2020 Перечитала "Щит и меч" Кожевникова. И знаете что? До сих пор вполне съедобно. Кроме одного "но". По этой книге четко понятно с кем и против кого мы дружили в 1965. Кто у нас в союзниках в ту пору? Пра-а-а-авильно, ГДР. Поэтому образы немцев (с которыми СССР в тот момент, когда происходит действие в книге, воюет, на минуточку) по бОльшей части положительные. Тут и семья фон Шварцкопфов (за исключением дяди Вилли), и квартирная хозяйка Вайса фрау Дитмар, и трогательная и нежная Бригитта, жена Зубова, и семья инженера Румпфа, и антифашисты из отряда Зубова, и 4 солдата, отказавшиеся стрелять в пленных... Создается такое впечатление, что войну вообще вели только негодяи из СС, СД, Гестапо и абвера.



Зато знаете кто у Кожевникова главный враг СССР? Точнее, главные враги?

Англичане и американцы. Вот для них не нашлось НИ ЕДИНОГО доброго слова.

"— Надеюсь, мой дорогой, теперь вы понимаете, что некоторые мои шаги отнюдь не столь странны, как вам показалось. — И добавил поучительно: — Черчилль всегда хотел видеть Германию достаточно сильной для того, чтобы она могла напасть на Советский Союз, но в то же время недостаточно сильной для того, чтобы соперничать с Англией на мировом рынке. Черты этой двойственности присущи и деятельности английских агентов, которых к нам засылают. Конечно, их действия наносят нам кое-какой ущерб, но этот ущерб вполне окупается. Они ведь выступают решительно против тех поляков, которые полагают, что некая новая Польша должна объединиться с Советским Союзом для борьбы против Германии. Поэтому я, как контрразведчик, обязан подходить к английским агентам с особой осторожностью. И если бы я на собственный риск опрометчиво решил судьбу какого-либо английского агента, уверяю вас, моей собственной судьбе никто бы не позавидовал."

"Посасывая эрзац-сигару, изготовленную из бумаги, пропитанную раствором никотина, этот знаток злачных мест рассказал Вайсу, что и здесь, в Варшаве, можно порезвиться не хуже, чем даже во Франции, были бы деньги! С каждой поездки на его долю приходится десять литров первосортного американского или английского горючего — это на черном рынке то же, что и литр самогона, а с пол-литром можно смело стучать ногами в дверь любой знакомой девочки.
— Да кто тебе поверит, что бензин американский! — рассмеялся Вайс.
Шофер обиделся, объяснил:
— Наша колонна авиацию обслуживает. Значит, бензохранилище фирмы «Стандарт ойл Нью-Джерси» или «Ройял датч-шелл», и до самого последнего времени они после каждого миллиона литров присылали премии: зажигалки, электрические фонарики, часы, портфели… Конечно, шоферам эти премии не достаются. Все начальству."

"Так, например, Крупп еще до первой мировой войны заключил сделку с английской военной фирмой «Викерс — Армстронг» — продал ей патент на взрыватель для ручной гранаты. При заключении сделки было обусловлено, что за каждую использованную гранату уплачивается по одному шиллингу, и англичане в соответствии с этим условием выплачивают Круппу дивиденды. Такие же доходы получают другие немецкие фирмы за оптические прицелы.
В свою очередь, немецкие промышленники выплачивают дивиденды за подобные сделки иностранным фирмам, в том числе крупнейшим концернам США, так же как и те им."

"Когда в небе появились эскадры бомбардировщиков, Вайс без особого труда установил, сколь тощ оборонительный огонь берлинской противовоздушной обороны, — он был подобен жалкому фейерверку.
Соединения тяжелых бомбардировщиков разгружались над Берлином организованно, неторопливо, сваливая свой груз с разумной осмотрительностью только там, где тропы огненных трасс зенитных снарядов были едва заметны. Они сбрасывали бомбы над густо населенными рабочими районами.
Они били по рабочему Берлину, облегчая гестаповцам их труд. Зачем искать здесь антифашистов? Мертвые, под развалинами, они не доставляли никому забот, не нуждались даже в погребении."

И такого добра в романе - куча. И переговоры за спиной СССР союзники ведут, и бомбят рабочие кварталы, населенные только антифашистами, и оружие полякам поставляют исключительно для того, чтобы их подставить, и трусы они, и сволочи. И даже шпион у них недоделанный.

Я все понимаю. Англичане и американцы - не зайчики и лапочки, а политика - штука грязная. Но почему Кожевников не смог найти ни одного положительного героя из американцев или англичан? Я даже идею могу подать. Вайс инспектировал лагеря. Там не было ребят из США или Англии? Ну, казалось бы, что проще: рассказать о Джонни, который бежал из плена и которого немцы расстреляли. Или о Чарли, который помогал советскому военнопленному. Но нет. Нет таких сцен. Почему?

Ну хорошо, я даже готова поверить во все те гадости, что написал Кожевников. Но политики - это одно. А народ - это другое. Не американцы и не англичане уничтожили миллионы советских людей. И союзниками нашими были не германцы. Это американцы сели на хвост японцам и не дали им начать войну против СССР, пока мы воевали с немцами. Это Англия в одиночку с середины 1940 по середину 1941 противостояла Германии. Это американскую тушенку ели наши солдаты и американские же материалы шли на наши самолеты. Это американские и английские парни тонули в ледяном океане, когда немцы топили суда полярных конвоев. Вы говорите, в Америке историю второй мировой знают плохо? Почитайте, что у нас писали во времена советской власти. Волосы дыбом встанут.



Вот за это я не люблю многих советских авторов. Что интересно, Герман написал роман "Дорогой мой человек" примерно в это же время. Как говорится, "почувствуйте разницу". Да, доктор Уорд у него тоже не самый приятный персонаж. Но есть пронзительный и светлый образ Лью, летчика, отвлекшего немецких ассов на себя и умершего от ран по пути в Англию.

"На рассвете ему на операционный стол положили мальчика в таком состоянии, что Володя даже растерялся. Юноша был ранен пониже правой лопатки пулей крупнокалиберного пулемета, обожжен и переохлажден в море.
— Какого вы здесь черта… — начал было Володя, но, вспомнив: «будьте дипломатом», — осекся. Уорд корнцангом показал ему расположение своих патентованных подушечек. — Группу крови! — велел Устименко, делая вид, что слушает своего корректного коллегу.
Юноша на столе сцепил зубы так, что желваки показались под нежной белой кожей. Володя знал, как ему нестерпимо больно — этому узкобедрому, светловолосому, вконец измученному мальчику. Вопреки заверениям фармацевтических фирм, подушечки не отходили «безо всяких болевых ощущений». Их нужно было отрывать. И как ни мастерски делал это Володя, понаторевший на ожогах и отморожениях, крупные капли пота выступили на белом лбу англичанина.
— Лейтенант Невилл чрезвычайно терпелив, — сказал доктор Уорд. — Он умеет держать себя в руках. Кстати, нам сегодня стало известно, что лейтенант награжден крестом Виктории за последний бой над караваном…
«Это тот и есть — с сердцем начинающего льва», — вспомнил Володя разговор по телефону с Амираджиби.
— Сэр Лайонел, — продолжал доктор Уорд, — правда, немножко нервничает…
— Ох, да замолчали бы вы! — вдруг сорвался Невилл. — Меня просто выворачивает, когда я слышу, как вы скрипите.
Он так и не застонал, этот сэр Лайонел, хоть слезы и дрожали в его глазах. Злые слезы боли и стыда за то, что другим видны его страдания."

Вот почему Герман мог, а Кожевников нет? Почему один писал, что думал, а второй слепо следовал линии партии? Наверное, поэтому Герман - Писатель. А Кожевников - так, человек, написавший один неплохой роман про разведчиков.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив