Сам себе психоаналитик

Что меня наняли к какой то дико богатой даме управляющей. Дико, дико богатой, кажется это была Мелания Трамп. Здание, где они живут, а мне теперь придется трудиться страшно запутанное - вот здесь жилые помещения дамы, вот здесь офисы ее и мужа, вот здесь столуется ее мужа охрана, вот здесь сауна спортзала, где тренируется ее мужа охрана, вот здесь снова жилые помещения, и прочее, и прочее.
- Разберите эти коробки со старьем и все выбросите к чертовой матери - командует дама и удаляется. Передо мной картонные коробки с ее старой одеждой, обувью, сумками и украшениями, а так же вижу другие коробки, из которых торчат рамы картин и подсвечники, и замечаю каминные часы и кажется, бронзовую чернильницу.
Чуть позади переминаются четырнадцать человек горничных, выстроившихся по росту, ждут, когда я скомандую начинать. А я стою, и чувствую, как меня непреодолимо тянет разогнать горничных и начать рыться в этих коробках, перебирая платья и туфли, часы и чернильницы, все пересмотреть, перещупать и перемерить. Проснулась, перебирая предлоги, под которыми их отпустить.
Проснулась, и ясно вспомнила. Что в доме у моих деда и бабушки был чердак, закрытый от меня на замок, и мне туда было нельзя. В первую очередь, они до смерти бояльсь, что я свалюсь с лестницы, и сломаю себе шею, ну и чтобы бардак на чердаке не устраивала. И вот там, на том чердаке, на том ЧЕРДАКЕ был святой Грааль, куда редко ( когда забывали повесить замочек на дверь) но метко я все же прорывалась. Не дыша, чтобы не дай Бог не скрипнуть половицей, а то заметут и выгонят, на цыпочках, а таааааммммм
Бабушкины шкафы с посудой, чашечки и блюдечки кукольных размеров, вазочки, пенсне без стекол, ножи для разрезания бумаги с костяными ручками, хрустальные граненые сахарницы. Бусы в нитках и россыпью. Флаконы из-под духов, маленькие статуэтки ангелов и пастушек, позолоченные рюмочки.
Мамины коробки с платьями, оооооо... Мама в до-беременности, а родила она меня в 26 лет, была 49 килограммов, а после родов стала 70 и никогда уже не смогла сбросить вес. Но платья не выбрасывала, хранила. Так вот, достать все эти чудесные платья, развернуть, померить прямо поверх своего, помечтать, как я буду их носить, когда вырасту, и вот эти босоножки, конечно, тоже!
Дедовы прекрасные альбомы по искусству, где иллюстрации были переложены пергаментными страницами. Дедовы альбомы с фотографиями, где он еще молодой, и другие мужчины в невероятной одежде, смутно помню, но чуть не черкесски с газырями?? Как назывались эти белые штуки, которые вставляли в кармашки на груди?
И дедовы подшивки журнала Крокодил за двадцать или тридцать лет... В общем на чердаке, если уж мне удавалось туда попасть, я и терялась на часы, и засыпала там, бывало не раз, и находили меня уже на закате, оббегав дом и сад, и несли вниз на руках.
Я все это забыла. На, если посчитать, на сорок с чем-то лет, потому что запирали чердак от меня дошкольницы. А вот приснились коробки леди Трамп, и вспомнила свои драгоценные коробки, настоящие.
Думаю моя любовь порыться на барахолках, в античных магазинах и рынках - именно оттуда, забытая сознанием, но не подсознательным.
И еще одну вещь вспомнила явно, сразу же после открытия позабытого чердака. Откуда взялась любовь к украшениям, и откуда ноги выросли у нынешнего моего сундука с бижутерией, при случае расскажу.
Все же явно мы родом - из детства.
|
</> |