Рубрика "пророман".

egornebo — 02.09.2025 Ну? У кого тут память хорошая?

А у кого не очень хорошая, то начало Нарочанской сказки тут.

- Снимай кольцо, - сказал он. - Не разобрался я сразу. А теперь снимай.
Остолбеневший Матвей поднял руку с кольцом Еданы и принялся его снимать.
Внезапно в сени вышла Ида и огрела по голове Матвея заварником с чаем. Заварник лопнул, разлетелся на куски, Матвей же осел и как будто даже потерял сознание.
- Уходи, - сказала Ида Изыгарю.- Иначе знаешь, что могу.
- Ты можешь, Едана, да и я могу, - ответил Изыгарь.
Однако опять соткал из пустоты какое-то пространство, в которое умел попадать только он и шагнул туда.

4.

Матвей открыл глаза. Перед ним стояла Ида, она держала кусок замороженного мяса у головы Матвея.
Волат потрогал и сам шишку, что оставил заварник.
- Вот это ты дала, - сказал он.
- А тебя попробуй обесточь по-другому, - ответила девушка. – Двухметрового лося.
- А… чтобы было,- спросил Матвей. - Кабы я кольцо снял?
- Зазихацеу бы. Сгорел. И… не хочу тебя пугать, но ты страшно оскорбил Изыгаря. И я думаю, потому сгорел бы не сразу.
- А как?
- Ну как… Долго бы горел. Дни. Недели.
- А… Не понимаю. Где бы я горел?
- Да в печи, где ж горят то?
- Абсурд какой-то, - Матвей тяжело поднялся с лавки и прошел в сторожку.
- Не веришь, что ли, до сих пор? - ухмыльнулась Ида. Она тоже вошла в дом, открыла дверь морозилки и сунула обратно туда мясо.
- Да не то, чтобы не верю, - ответил Волат. Он сел за стол. – Просто какой-то абсурд.
Матвей помолчал.
- И что делать будем? Ты ж не будешь возле меня нянькой все время. Чтоб я кольцо это не снял.
- Не буду, - согласилась Ида и тоже села на стул. – Можно тебе в кожу его вварить.
- Кольцо? - Волат посмотрел на жену, как на сошедшую с ума.
- Только ничего это не даст. Изыгарь тебя просто заставит палец отрезать. Договариваться с ним надо, Мотэлэ.
- Как?
- Кабы я знала- как. Наделал ты делов, Волат. Всё гордыня твоя.
Матвей ничего на это не ответил. Хотя на лице его было написано, что он ни с чем таким не согласен.
- Есть у меня одна мысль, - сказала после непродолжительного молчания Ида.- Бабушка Едана говорила, что так может сработать.
5.
- Что ж, прям на колени упасть? – спросил Матвей, когда Ида изложила ему суть идеи. -
А так нельзя, без коленей?
- Можно. Всё можно. И без коленей можно. И вовсе даже можно ничего не говорить.
- Ты меня прости, но по-моему, это и вообще какая-то чепуха, - сказал Матвей. – А уж на колени… Это вовсе ни в какие ворота.
- Ну ты упертый. Как баран, - сказала Ида. – Хоть и хороший.
- Ида, - сказал Волат. – Давай ещё неделю подождем. Может быть все уляжется само?
Ида Шварц захлопнула книгу, что досталась ей от бабушки, потом поняла, что сделала это слишком уж эмоционально и несколько раз чихнула от пыли, что попала в нос.
- Не уляжется, - сказала она после «будь здорова» от Матвея. – Изыгарь такого тебе не спустит. Но давай подождем.
А потом тихо-тихо добавила:
- Тут главное не дождаться чего-то страшного.
Ночью Ида сняла со спящего мужа кольцо.
Через несколько минут в дверь сторожки постучали. Матвей не проснулся. Постучали громче и настойчивей. Волат открыл глаза.
Посмотрел на спящую, вроде бы , жену.
Подумал, не разбудить ли её.
Потом плюнул в сердцах, обругал себя последним трусом и пошел открывать дверь.
На пороге стоял Изыгарь.
Он поглядел на Матвея, и вдруг как-то сначала заухал, забулькал, а потом засмеялся в полный голос.
- Ну что, сопля, - сказал старик. – Поквитаемся, наконец?
Матвей схватил себя за безымянный палец и понял, что кольца на нем сейчас нет.
Изыгарь снова наставил на Матвея свой костлявый палец и сказал страшные, теперь особенно, среди ночи, слова:
- Иргагим ватмет кроп, зихатить!

Тут же Матвей вспыхнул весь, вспыхнули его ноги в трусах по колено, вспыхнула хлопковая майка без рукавов с широкими лямками, вспыхнули волосы на голове Матвея и, что самое неприятное- Матвей потерял всякую волю к движению.
Он будто окаменел- так и стоял, как открыл дверь Изыгарю. Только голос оставил Волату дух Нарочи и голос этот прорвался откуда-то изнутри Матвея и стал он кричать так, как будто жгли его на костре.
Изыгарь же в это время стал поднимать руки, кружиться, приплясывать и опять ухать совой и булькать каким-то детским, счастливым смехом.
Внезапно на Волата обрушилось ведро воды. Ида подскочила к нему, взяла его правую руку и быстро одела кольцо.
- Нагарахач идиш мартатруп берншоме! - сказала Ида Изыгарю, который выходил из очередного витка своей пляски.
- Да ты же сама сняла кольцо, - загремел на Иду старик. Изырарь больше не смеялся, он был зол. – Гляди , Едана, моё терпение не безгранично!
- Нагарахач идиш мартатруп берншоме!- повторила Ида и стала делать какой-то знак левой рукой в воздухе.
Изыгарь тут взвыл, опять воздел руки к небу, но теперь произнес какие-то проклятья, соткал из воздуха сгусток пустоты, шагнул в неё и исчез.
Матвей сидел на лавке. С него стекали капли воды. Как это не казалось странным Волату, одежда- да и волосы на голове Матвея- не обгорели. И боли больше он не чувствовал.
- А когда горел, чувствовал? – спросила мужа Ида.
То ли она прочла его мысли. То ли Волат сказал что-то вслух.
- А когда горел- горел. Как в костер положили, - ответил Матвей.

Оставить комментарий

Популярные посты: