Роль

Похоже, до Европы всё-таки начало потихоньку доходить, что у неё в штанах что-то там серьезно и уже почти опасно подгорает. И всё чаще стал раздаваться то ли с сожалением, то ли с некоторой надеждой, но, скорее, просто с нотками паники возглас: "Эх, нет нынче Черчилля!"
Возможно, в этом есть некоторая доля истины. Но давайте попробуем без возгласов, а чисто по фактам. А кто такой, собственно, Уинстон Черчилль, откуда он взялся и действительно ли сейчас нет никого подобного и почему?
Да, конечно, потомок одного из самых известных родов Империи, вроде бы изначально обреченный войти в самую высшую элиту. Но, если честно, там и ветвь этого рода была не совсем основной, и он сам на генеалогическом древе занимал не такое уж почетное место, да и такими уж блестящими способностями с детства и юности не отличался, во всех отношениях большими успехами похвастать не мог.
Офицером, естественно, с грехом пополам стал, из этой колеи выскочить сразу было ему всё-таки сложновато, но и сам довольно быстро понял, и с окружающими вполне откровенно делился, что это всё не его. И пошел в журналистику.
Надо признать, что журналистом стал вполне неплохим. Даже, можно сказать, весьма хорошим. Но, будем объективны, Нобелевскую премию по литературе он всё-таки получил не за качество написанного, а потому, что он к этому моменту уже давно был Черчилль. Великий человек, оказавший гигантское влияние на ход мировой истории.
А так-то, по-простому, большую часть жизни он был хоть и довольно высокопоставленным, но по сути на высшем уровне Великобритании больше фриком, чем реальным вождем нации. Нет, конечно, он не был, вопреки сложившимся стереотипам, жирным алкашом, не выпускавшим из рук бутылку коньяка, но и стереотипы эти сложились не на пустом месте. Уж фанатом здорового образа жизни и образцом отказа от дурных привычек сэр Уинстон точно не был и в общем вел себя по тем меркам весьма вольно, если не сказать, почти эксцентрично, причем достаточно демонстративно.
И тут ещё нужно напомнить, что некоторые слегка забывают в связи со временем расцвета его деятельности, что родился-то он аж в 1874 году. То есть, когда в сороковом он впервые стал премьер-министром, то был уже на второй половине седьмого десятка лет. Да и стал-то Премьером не как лидер партии, победившей на всенародных выборах, не на какой-то волне народного энтузиазма или выдвинувшись вождем некой элитной группы, а в результате достаточно случайного стечения обстоятельств. И это при том, что хотя за свою жизнь он занимал достаточное количество весьма высоких государственных постов, но в общем ни на одном из них не добился слишком уж ярких фантастических успехов.
И вот вдруг этот довольно нескладный, даже немного кривобокий практически старик начинает с того, что в самой первой своей речи говорит: «Я не могу предложить ничего, кроме крови, тяжёлого труда, слёз и пота».
Хорошее начало, правда? Очень оптимистичное и вдохновляющее.
И что, среди пятисот миллионов нынешних европейцев нет ни одного, кто мог бы сказать нечто подобное? Я думаю, да что там, практически уверен, что более чем достаточно. Причем людей отнюдь не с меньшими талантами, а скорее всего и гораздо большими, чем те, которыми был наделен Черчилль. Но как бы отреагировали современные европейцы или только хоть те же англичане на подобное заманчивое предложение? С каким бы остервенелым улюлюканием они согнали с трибуны любого, заявившего подобное и сколько минут потребовалось бы, чтобы выкинуть такого наглеца из общественного и политического поля напрочь и начисто?
А тогда при всех огромных социальных, экономических и почти вообще всех прочих сложностях и противоречиях британцы согласились на кровь, труд, слезы и пот. Нет, не все без исключения, не надо идеализировать. Но подавляющее большинство. И они встали рядом с этим нелепым пьяницей, карикатурно пыхтящим сигарой, и пошли с ним до конца.
Так что, не надо про то, что нет Черчилля. Нет европейцев, которым он нужен. Этим зажравшимся, разленившимся и заигравшимся ребятам совсем не хочется крови и пота. И ещё меньше хочется реального труда. Ну, видать, не так уж сильно ещё и подгорело. Подождем. Хотя есть шанс, что дождемся тогда, когда будет уже поздно и никакой Черчилль не поможет.
P.S. Может показаться, что всё сказанное прямо противоречит неоднократно заявленной мною вере в Европу. Но вера - это ведь сестра только надежды и любви. А то, что я люблю, верю и надеюсь, к сожалению, не сильно влияет на факты и реальность.
|
</> |