Риск девальвации рубля может стать постоянным

taxfree — 20.11.2018

Завершившееся, по всей видимости, ралли на нефтяном рынке стало лишним подтверждением того, что динамика сырьевых котировок больше не является определяющей для курса рубля. В минувшем октябре средняя цена барреля Urals, согласно подсчетам Минфина, более чем на треть превышала показатель октября 2017 г. ($79,3 против $56,4), тогда как среднемесячный курс рубля к доллару за тот же период снизился почти на 15% – с 57,7 до 65,9 руб./$.

У такой динамики немало причин. Это и ускорение инфляции, которая, по прогнозу МВФ, в ближайшие пять лет будет превышать цель ЦБ в 4%; и отток капитала, согласно данным ЦБ увеличившийся с $13,7 млрд в январе – сентябре 2017 г. до $32 млрд за тот же период 2018 г.; и неверие инвесторов в устойчивость экономического роста, темпы которого даже в бюджетном прогнозе правительства серьезно уступают среднемировым; и нестабильность на развивающихся рынках, приведшая к девальвации турецкой лиры и аргентинского песо; и угроза новых американских санкций.

Эти риски и дальше будут оказывать давление на курс, пусть даже в последние недели рубль немного стабилизировался. Более того, потенциальные драйверы девальвации лежат вне зоны досягаемости ЦБ, а потому угроза ослабления рубля может стать постоянной

Циклы постсоветских девальваций

Как показывает история, стабилизация рубля всякий раз оказывалась временной: более-менее продолжительные периоды укрепления курса сменялись его резкими падениями, после чего вновь наступала стабилизация, которая рано или поздно сходила на нет. Так было, например, в «черный вторник» 11 октября 1994 г., когда курс на ММВБ подскочил с 3081 до 3926 руб./$. После этого правительство отказалось финансировать бюджетный дефицит за счет прямых кредитов центробанка, результатом чего стало снижение инфляции (с 215,1% в 1994 г. до 11% в 1997 г.) и стабилизация курса, который до деноминации 1998 г. закрепился возле отметки в 6000 руб./$.

Однако после выключения печатного станка бюджет стал зависеть от внутренних заимствований. Из-за азиатского финансового кризиса в 1997 г., который стал распространяться и на другие развивающиеся рынки, ЦБ стало сложнее удерживать рубль в границах валютного коридора, а правительству – делать займы на рынке ГКО, где к июлю 1998 г. ставки превысили 100%. Итогом стал дефолт и четырехкратная девальвация рубля. Через несколько лет после нее курс вновь начал укрепляться, чему способствовал устойчивый экономический рост вкупе со стабилизацией бюджета и скачком сырьевых котировок.

Но в самый канун Великой рецессии правительство стало смягчать бюджетную политику, из-за чего ненефтегазовый дефицит федерального бюджета увеличился с 3,3% ВВП в 2007 г. до 6,5% ВВП в 2008 г. (здесь и далее – данные Экономической экспертной группы, если это не оговорено специально). Расходные обязательства правительства стали сильнее зависеть от цен на нефть, падение которых в 2009 г. (до $60,9 за баррель Urals против $94,4 в 2008 г.) не только привело к израсходованию более половины средств резервного фонда ($76,6 млрд из $137,1 млрд, согласно данным Минфина), но также способствовало оттоку капитала ($57,5 млрд, по оценке ЦБ) и самому глубокому спаду ВВП среди стран «двадцатки» (-7,8%). Это не могло не привести к девальвации, курс которого снизился с 24,8 руб./$ в 2008 г. до 31,7 руб./$ в 2009 г. На этом уровне рубль стабилизировался вплоть до внедрения против России секторальных санкций, ставших триггером новой девальвации.

Лишившись четыре года назад доступа к международному рынку капитала, российские банки и компании стали за счет собственных средств погашать внешний долг, который с июля 2014 г. по январь 2016 г. снизился более чем на четверть – с $659,4 млрд до $476,3 млрд, как следует из данных ЦБ. Столь сильный спрос на валюту не мог не обрушить рубль, средний курс которого упал с 31,1 руб./$ в 2013 г. до 38 и 60,7 руб./$ в 2014 и 2015 гг. соответственно.

Нестабильность рубля как «новая норма»

Высокий спрос на валюту давит на рубль и сегодня, из-за чего Банк России в конце августа временно прекратил ее закупки для Минфина на открытом рынке (теперь Министерство финансов закупает валюту напрямую у ЦБ). Однако ЦБ не под силу снизить спрос со стороны компаний и банков, для которых в декабре наступит очередной пик платежей по внешнему долгу – $13,2 млрд, при том что с января по октябрь корпоративная задолженность снизилась почти на $40 млрд (с $448 млрд до $409,1 млрд). Не в силах регулятор воздействовать и на санкционные риски, которые могут обостриться после получения демократами в большинства в палате представителей конгресса США. В арсенале ЦБ – только ключевая ставка, но ужесточение монетарной политики не поможет выходу экономики из стагнации, которая и так не прибавляет рублю устойчивости.

В итоге угроза девальвации может стать константой экономической политики, тогда как раньше эта угроза носила эпизодический характер. Эпизодически с ней боролся и ЦБ. Так, в ноябре 1997 г. на фоне азиатского кризиса он потратил треть резервов ($6 млрд из $18 млрд) для удержания рубля в границах валютного коридора. Другой пример – IV квартал 2008 г., когда ЦБ израсходовал на валютном рынке $130 млрд, стремясь хеджировать девальвационные риски для банковского сектора. Теперь же риск ослабления рубля может стать постоянным, и это новый вызов для регулятора, которому важно избежать сценария плавного, но постоянного снижения курса.

Безостановочная девальвация была характерна для периода гиперинфляции начала 1990-х гг., когда курс рубля всего за пару лет снизился более чем в 20 раз – со 142 руб./$ в июле 1992 г. до 3388 руб./$ в декабре 1994 г. Остановить падение рубля тогда удалось, только отказавшись от эмиссионного финансирования бюджетного дефицита. Эта технически простая мера была невыгодна влиятельным группам интересов и потому была непростой политически. Бенефициарами бесконтрольной эмиссии были банки, выигрывавшие от обесценения обязательств задолго до расплаты по ним, и госпредприятия, получавшие от ЦБ централизованные кредиты. Сломить их сопротивление правительству удалось лишь после «черного вторника» в 1994 г., наглядно продемонстрировавшего ущерб от трехзначной инфляции.

В какой-то степени эта аналогия применима и сегодня, ведь обеспечение стабильности рубля в конечном счете упирается в вопрос санкций – экономических мер, принятие и отмена которых также лежит в политической плоскости.

Сохранено

</>

Риск девальвации рубля может стать постоянным

Завершившееся, по всей видимости, ралли на нефтяном рынке стало лишним подтверждением того, что динамика сырьевых котировок больше не является определяющей для курса рубля. В минувшем октябре средняя цена барреля Urals, согласно подсчетам Минфина, более чем на треть превышала ...

Читать полностью

Источник

Оставить комментарий

Популярные посты:

nero

Основные этапы ремонта кофемолок различных типов

the_slider04

Elbow "The Take Off and Landing of Everything" - 2014

foto_history

Лос Анжелес, 1964

ruchildren

4 июля День Алисы в стране чудес

val000

Всего лишь...

foto_history

80-летие справляет Рик Дэвис, вокалист и автор большинства

kwakin_misha

Фоторепортаж: Танзания - далёкая и невыразимо прекрасная африканская страна

ursego

Без названия

prilepin

КРАЙНЕ ИНТЕРЕСНАЯ УКРАИНСКАЯ СОЦИОЛОГИЯ

• Ранее
• Архив