Разные мобилизации

irek_murtazin — 21.10.2022

На момент начала Русско-японской войны в армии Российской империи служили  41 940 офицеров и 1 млн 93 тыс. нижних чинов. Цифра эта, безусловно, весьма внушительная, но  большая часть личного состава Российской императорской армии была размещена в европейской части страны и в Центральной Азии.

Численность войск, находившихся на Дальнем Востоке, была сравнительно невелика: к 1 января 1904 г. в Маньчжурии и Приамурье — всего около 98 тыс. солдат, которые были рассредоточены небольшими подразделениями на огромной территории, имеющей более 1000 км в поперечнике.

…Как только 27 января 1904 года был объявлен Манифест «Об открытии военных действий против Японии», Главный штаб начал процесс т.н. «частных мобилизаций запасных» — как с целью усиления действующей армии, так и с целью восполнения потерь.





Всего за время Русско-японской войны произошло 9 таких мобилизаций (последняя — буквально накануне заключения мирного договора, 6 августа 1905 г.) — именно они и стали основным источником комплектования действующей армии.

Подавляющая же часть кадровой армии на протяжении всех месяцев боевых действий находилась в местах своей постоянной дислокации в связи с обострением как внешней, так и внутриполитической обстановки.

Изначально на первом этапе войны командование намеревалось ограничиться мобилизацией корпусов Сибирского военного округа (СибВО) и Приамурского военного округа, общей численностью 97 тыс. человек, учитывая быструю возможность их переброски к театру военных действий. В дальнейшем восполнять потери планировалось личным составом кадровых подразделений армии, размещенных в европейской части страны. Задумка с последним, впрочем, себя совершенно не оправдала: подкрепления из Европейской России двинулись в сторону Дальнего Востока лишь на пятый месяц войны и состояли все из тех же резервистов. Только по завершении боевых действий Военное министерство начало пополнять Маньчжурскую армию кадровыми солдатами действительной службы.

…в Сибири были мобилизованы запасные нижние чины преимущественно старого призыва (в общей сложности из региона за время боевых действий было призвано 100 тыс. запасных нижних чинов, а с ратниками государственного ополчения и новобранцами — от 230 тыс. до 240 тыс. человек). Призывной возраст в России тогда начинался с 21 года, и запасными, соответственно, были люди в возрасте 35–40 лет, т.е. солдаты-старослужащие.

«…наш крестьянин в возрасте свыше 35 лет часто тяжелеет, становится, как говорят, сырым, обрастает бородой, теряет солдатский вид, труднее молодежи переносит тяжести походной жизни. Особенно малороссы Полтавской губернии старших возрастных сроков, попав с равнин Малороссии в горы Маньчжурии, оказывались слишком грузными, чтобы карабкаться по сопкам. Маленькие, живые, подвижные, выросшие в горах японцы имели большое над ними преимущество в июльских и августовских боях. Необходимо также принять во внимание, что сельские жители в возрасте свыше 35 лет уже являлись домохозяевами, часто многосемейными. Все их интересы и помыслы, даже по прибытии в Маньчжурию, были дома. Эти заботы отнимали у них веселость, бодрость, необходимые для солдата…» (Из воспоминаний генерала Алексея Куропаткина).

«Отрезвление для многих, ожидавших скорой победы, началось уже после первых двух месяцев войны, когда с дальневосточного фронта пошли «скверные новости» о неудачах русской армии.
Общая нервозность усилилась и в тылу. Жены лесорубов, отправленных на Дальний Восток, под разными предлогами стали требовать от воинских присутствий возвращения своих мужей на прежние места работы.
Увеличилось число уклонистов от мобилизации. 14 июня минусинский и ачинский уездные жандармы отправили в адрес красноярского начальника Енисейского губернского жандармского управления донесения о том, как проходил призыв нижних чинов на действительную службу в городе Ачинске. Присланная для медицинского освидетельствования комиссия забраковала более тысячи человек. При повторной проверке половина из них оказалась совершенно здоровой…» (Из работы «Мобилизация в Енисейской губернии во время Русско-японской войны 1904–1905 гг.» под авторством Т.С. Комаровой.)

«Город все время жил в страхе и трепете… Буйные толпы призванных солдат шатались по городу, грабили прохожих и разносили казенные винные лавки, они говорили: «Пущай под суд отдают — все равно помирать». На базаре шли глухие слухи, что готовится большой бунт запасных».
(Из книги Викентия Вересаева «На японской войне»)

Отсутствие подготовки и дисциплины, моральная подавленность, постоянные поражения осложнялись крайне скверной логистикой и обеспечением. Войска часто размещались под открытым небом из-за катастрофической нехватки квартир и казарм даже в тылу, а обустройство полевых лагерей оставляло желать лучшего из-за постоянной нехватки саперов и инженеров; постоянно недоставало и топлива, что еще больше усложняло полевой быт армии.
Результаты были неутешительны: когда истощенные, изможденные, неподготовленные, плохо управляемые дивизии вступали в крупные сражения, они снова и снова несли поражения, которые в свою очередь становились триггером новой волны мобилизации…
Подробности

Не верю, что история может повториться. Мобилизация 1904-1905 годов и мобилизация 2022 года – это совершенно разные мобилизации.

На снимке:
Зима 1904 года. 23-я артиллерийская бригада отправляется из Гатчины на японский фронт, в Маньчжурию.
Картина французского художника Фредерик де Ханена «Российские войска двигаются к корейско-маньчжурской границе».
Иллюстрации отсюда

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив