Рассказ

klyann — 30.12.2010

              В 1993 году я закончил 8 классов и параллельно музыкальную школу. Осенью, я поступил в музыкальное училище и вернулся в оркестр, из которого ушел ранее,  думал, что с музыкой будет покончено, а папа тогда решил иначе, за что ему огромное спасибо. В конце 1994 года, мне было 16 лет. После окончания одной из репетиции, дирижер, он же руководитель оркестра, сказал нам, что в следующем году, в июне, мы поедем в Америку на международный фестиваль. Радости было - полные штаны. Не смотря на возраст музыкантов, от 16 до 26 лет, от счастья прыгали все. Все уже знали, что такое Америка. Уже был Робокоп, Звездные войны и Полицейская Академия. А диснеевских мультиков то сколько крутилось. Кстати и из-за этих мультиков я и уходил из оркестра, так как их крутили по воскресеньям в то время, когда у нас была репетиция. Прошло всего каких-то три года, как упал железный занавес, а мы уже в Америку едем. Я тогда подумал, вод ведь мне свезло то как. Мне тогда казалось, что такой шанс дается один раз в жизни.
            Но со временем, мысль о поездке затерлась повседневными заботами. Пары, зачеты, экзамены. Есть было не то что нечего, в стране на платили зарплату. Денег нет, а мы в Америку едем, смешно. И постепенно все в оркестре стали думать, что конечно же никуда мы не поедем. Позже, в нашем оркестре, который базировался при Центре Культуры и Искусства, учредили стипендию, а ещё я устроился полы мыть в зале, после репетиции, правда на полставки, зато с занесением стажа в трудовую. Стал приносить домой деньги. Как сейчас помню, прихожу домой, родители на кухне, дома почти шаром покати, и я полный счастья, достаю из кармана 220 рублей, с оттяжкой шлёпаю ими по столу: "Вот, первая зарплата". Да, счастливый был момент, новый год тогда удался. В январе мы поехали к отцовским старикам. Бабуля ещё шуршала, а деда разбил инсульт. Он уже практически лежал и не вставал, но в тот день смог подняться с дивана и сел с нами за стол. Улыбался, но уже почти не говорил. Я ему сказал, что летом еду в Америку, повторял это несколько раз, а он улыбался. Он был ветераном и инвалидом войны, два ранения и нет пальца на одной руке. Тогда, он наверно понимал, а может и знал, что такое Америка, а я нет. Не знаю почему, но мне казалось это очень важным, сообщить ему о том, что я еду туда, куда никто не ездил. Мне тогда все еще казалось, что я побываю за границей только один раз.  Спустя несколько недель он умер. Это была моя первая, осознаваемая смерть близкого человека.
       После нового года разговор о поездке в оркестре снова возобновился. На одну из репетиций нам принесли анкеты, и мы, подхихикивая, их заполняли, смешные были вопросы. Девчонкам-скрипачкам досталась морока со своими инструментами. Им нужно было сфотографировать свои скрипки с трех сторон, это на таможне было типа доказательством, что у них не  Страдиварий, а Московская мебельная фабрика. Причем, фотографировать можно было всего в нескольких фотоателье в городе. После этого ещё много раз все менялось. То мы едем, то не едем, то не успевают оформить какие-то бумаги, то нет спонсоров. В один день, у нас гостил мой дядя, и он принес вырезку из газеты, где была заметка, что Российские 50 копеек по размеру как 25 центов. Собирали мы тогда всем миром и насобирали около 3-4 килограмм. Эти деньги тогда ничего не стоили.
               Так и прошло почти полгода.  О том, что мы всё-таки едем, мы узнали за две недели, а то и меньше. Наступил тот день, 8 июня 1995 года. Утром мы погрузились в поезд и отправились в Москву, в Америку тогда летали только из Москвы. Особо этот путь описывать не буду, мы тогда ещё не пили, как это принято сейчас в поезде. Я мучил самоучитель английского, играли в "дурака" да в "акулину". Отмечу только, что мне было уже 17 лет и я чувствовал себя, что я уже, ну совсем взрослый, даже пачку космоса себе купил, в дорогу. Приехали 9го на Казанский, там погрузились в автобусы и поехали в Шереметьево-2. Меня укачало, и я уснул, и видимо во время пути мне сильно напекло голову. Очнулся я уже, когда из автобуса выгрузили всю аппаратуру, и все уже вышли. Меня растормошили и кажется не совсем удачно, мне было так плохо, меня шатало и тошнило, я не знал, куда мне это сделать. В конце концов, я подошел к огромной урне у входа в аэропорт, но постеснялся, так как ворота открывались автоматически и я был на обозрении у всего аэропорта, к тому же, меня не рвало, тошнило, но не рвало. Подошел звукорежиссер и дал мне таблетку, большую и зеленую. Я спросил, это от чего, а он ответил, от всего. Я проглотил не запивая, через 15 мин все прошло, как будто ничего и не было(это был темпалгин).
        В Шереметьево-2 мы провели почти сутки, спали на креслах и ящиках с аппаратурой, бегали в туалет за водой прямо с чайником, мы взяли с собой электрический, алюминиевый чайник, если кто ещё помнит такие. В общем, сидели и пили чай с сухарями. Бегали курить от нечего делать, каждые 30 мин. Бегали смотреть табло. Бегали фотографироваться. Пытались себя хоть чем-нибудь занять. Кто-то мучил самоучитель, кто-то смотрел в потолок, а звукорежиссер взял с собой камеру и всё это снимал. Подошло время регистрации и паспортного контроля. Девчонкам скрипачкам опять не повезло, они опять доставали свои скрипки из футляров, а люди в форме сверяли их с фотографиями, можно подумать, что они бы отличили Страдиварий от ММФ. С багажом, конечно, тоже было не просто. Синтезатор, микшерский пульт, пюпитры, ноты, костюмы, кабеля, микрофоны, всё это нужно было тоже раскрывать и показывать людям в погонах. Это конечно был полный финиш. Суточный переезд на поезде, сутки ночевки в аэропорту, несколько часов на досмотре и вот наконец он. Туннель, рукав, я тогда не знал, как он называется, коридор  по которому можно попасть в самолет прямо из аэропорта. У меня это был второй полет на самолете, я помнил те старые, желтые автобусы которые возили людей по аэродрому из аэропорта до самолета, но тут. Мне тогда казалось, что по этому коридору я попаду в нечто удивительное, в тот момент я забыл обо всем. Так как наш осмотр затянулся, то конечно из-за нас самолет задержали, и нам пришлось идти быстро, даже иногда бежать. И вот я бегу. Это ощущение, что я бегу в неизвестность по этому коридору, я не забуду  никогда. Время остановилось, я бегу, осознавая, что уже ничто не помешает нам полететь, и никто не заставит нас бежать обратно, счастья и радости было столько, что изнутри непроизвольно вырвалось "Good bye RUSSIA!!!!". Прошло 15 лет и когда я вспоминаю этот момент, я постоянно задаю себе вопрос, как это произошло? Как слова смогли вырваться, не подчиняясь мозгу? Это даже не оговорка "по Фрейду". Интересно, что подумали люди, которые там работали: служащие аэропорта, стюарты и стюардессы, пограничники и милиция? Вот бежит придурошный пацан или наоборот, вот бежит счастливый ребенок? Этого я не узнаю никогда.
         Ладно, отвлекся я. В общем, сели мы все, и все это мягко сказано.  С нами в самолете было полно других русских, которые тоже зачем-то летели в Америку. Хм, подумал я, мы-то понятно, зачем летим, а они? Ну да ладно, пусть летят, я был поражен габаритами самолета. До этого я уже говорил, что  летал один раз, там был ИЛ-86, а это был такой же, только назывался Боинг. В спинке впереди стоящего кресла, я нашел много интересного и полезного: наушники, чтобы слушать радио и фильмы, наушники подсоединялись к подлокотникам, там же на выбор, предлагалось несколько радиостанций и регулировалась громкость, журналы, памятка, и носки. Носки я протаскал с собой в сумке всю Америку и привез домой. Мне казалось, что они Американские и достались мне бесплатно, и я непременно, должен привести их домой. Это я потом узнал, что это были одноразовые, безразмерные и бесформенные носки для передвижения по самолёту,  9 часов всё-таки лететь. Мы с Пашкой, как взрослые при регистрации, попросили места в салоне для курящих, эх, бедные наши легкие. За время полета нас два раза кормили, постоянно подавали напитки, два раза крутили фильм, в общем, лететь 9-11 часов я скажу вам это полный финиш.

      И вот свершилось, 10 июня 1995 года, 17 летний советско-российский пацан совершил посадку в международном аэропорту О’Хара, Чикаго, Иллинойс. Перед этим хочу сказать, что пока мы снижались, пролетали над частным сектором, это по-нашему, и меня удивило наличие бассейна почти у каждого дома. Я сначала пытался подсчитать синенькие пятна, но потом сбился, понял, что эта задача не выполнима. Процедура выгрузки, прохождения таможни и паспортного контроля прошла, конечно же не как в Шереметьево. Кстати, когда разгружали аппаратуру, синтезатор из самолета, просто сбросили на транспортную ленту, но об этом позже. Как я уже сказал, прошло всё очень быстро и буквально через 30-40 минут мы уже грузились в автобус. Нас встречала тетенька-организатор, конечно с нами был переводчик, мужчина-осетин около 50 лет, в совершенстве знал английский, несколько лет проживший в Лондоне, ну и в добавок отличный тенор и заслуженный артист России, кстати, земляк и друг нашего дирижера-руководителя. Мы погрузились в автобус, и отчалили в соседний штат Висконсисн, в малюсенький городок, да какой там городок-деревня, под названием Спринг-Грин. Мы ещё не знали, где и как будем жить, и поэтому удивились, когда нас встретило огромное количество американцев, а точнее с десяток семей с большими и маленькими детьми. Конечно, немой сценой это не назовешь, но чем-то смахивало на первый Познеровский телемост. Мы собрались в большом холле какой-то школы и так и стояли, с одной стороны русские, с другой американцы. С одной стороны говорил американец, с другой наш тенор-осетин, ну он нам переводил. С американской стороны тоже была девочка переводчица, Элис её звали, она в совершенстве знала русский язык и сопровождала нас на протяжении всей поездки. Мы поняли, что будем жить в семьях, по 3-4 человека на семью, всё зависело видимо от количества детей, а точнее свободных кроватей, хотя в последней семье мы спали на полу и ничего. Меня с напарником и, елки-палки с дирижером, взяли одних из самых последних. Взяла пожилая пара пенсионеров. Очень добрые люди, Дэвид и Джоан Бушнелл. Дом у них был в лесу. Когда мы приехали, было уже поздно, мы умылись и легли спать. Утром уже не помню, кто нас разбудил, но встали мы как-то одновременно, и нас пригласили завтракать. Позавтракав, нас повезли в Спринг грин, там мы должны были дать концерт, вне фестивальной программы, а просто так за хороший, гостеприимный прием. Когда мы выходили из дома, Дэйв закрыл дом хлюпенькой дверью, это даже не дверь, а москитная сетка величиной с дверь. Я его окрикнул, и пытался на пальцах объяснить, что он забыл закрыть дом, а он мне сказал, что всё в порядке, он уже его закрыл. Это конечно произвело на меня сильное впечатление. Я жил в деревне летом у дедов, но они дверь москитной сеткой не запирали. Поразило меня в тот день и наличие у Дэйва двух автомобилей, один бьюик, не знаю, насколько он был новый, но выглядел шикарно, как говорят сегодня, кожа и все дела, а второй для рыбалки, без переднего крыла, кое-где слегка помятый и очень походил на сегодняшнею ОКУ. Да, новый бьюик и развалюха-малолитражка, тогда у меня в голове не укладывались.

    Концерт мы должны были дать в баптисткой церкви, меня удивило то, что в церкви оказывается, сидят, хотя я был достаточно грамотен в православной теме, и знал что такое Православная церковь, Ветхий и Новый завет, клирос и алтарь, я был рано крещен, несмотря на те времена, когда пропагандировался жуткий атеизм. Просто мой дядя, тот который принес мне тогда вырезку из газеты - был поп, самый настоящий, не заурядный поп.

    Во время коммуникации аппаратуры, выяснился забавный момент, у них 110 вольт. Хоть микшер и имел возможность работать от 110, но вот синтезатор нет. Но это-же Америка, нам нашли трансформатор, и дали нам его в безвозмездное пользование на все время пребывания в США. Тут всплыл ещё один нюанс. Помните, я рассказал, как нам выгружали синтезатор из самолета. Они конечно сделали это не специально, но что-то там накрылось. Да, вы угадали, нам просто дали другой, точно такой же синтезатор, а наш забрали в ремонт и отдали через 3 дня починенный. Я не помню точно, сколько мы там были, три или пять дней, но пришлось расставаться. Уезжать, конечно никто не хотел, девчонки ревели, я нет, точнее сдерживался. У меня не укладывалось, что вот так по христианский, можно пустить в дом переночевать несколько посторонних(иностранцев) людей, предложить им пищу. Уезжать было тяжело.

    Мы уехали в Мэдисон, где должен был пройти сам фестиваль, и где нас ждали новые семьи. На этот раз я с аккордеонистом поселился вдвоем, в большую семью. Не помню, как звали их, помню только, что она была белая, а он японец, дети получились метисы, забавные такие, два мальчика, почти одногодки, и старшая девочка-Стефани, её имя я запомнил. Добрая и веселая девчушка. Жили они за городом, в так называемом частном секторе. Огромный 3-х этажный дом, гараж на 2 машины, бассейн. Нас поселили на 3м этаже, хотя я бы назвал его чердаком, но выглядел он как комната. Вечером, когда я принимал душ, обнаружил у себя на ноге клеща, да, самого настоящего клеща, уже набухшего до приличных размеров. Я наспех вытерся, надел трусы и на всякий случай обмотался полотенцем прибежал в большую комнату, а там никого. Ну, как бы орать Help, Help я не стал. Стал нервно ходить по дому, и стонать: экскьюзми, экскьюзми. Конечно - это не удобно, что я не помню их имен, но тем не менее, пришел муж и его жена. Я стал им показывать на клеща и показывать руками, что после его укуса, в 50% случаев, человек заболевает энцефалитом, который потом перетекает в неприятные формы. Наверно это выглядело комично. Благородный японец-муж сходил за пинцетом и пакетиком, таким который быстро закрывается, я такой тогда видел только в американских полицейских фильмах, в него складывали улики. Он начал пытаться его выдернуть, и я опять языком жестов начал ему объяснять, что дергать нельзя, в ноге его голова отравленная останется. В общем, это шоу продолжалось недолго, легким движением руки он выдернул клеща, сунул его в пакет, провел рукой, тем самым его закрыв, и протянул мне. For me, for Memory? - спросил я , он рассмеялся, и сказал -  Yes, for memory. Японец и впрямь оказался врачом, дантистом, позже я узнал, что в Америке энцефалита нет. Я заметил, что когда прибываешь в чужой стране, где по русский никто не говорит, поневоле начинаешь говорить на местном языке, уже через полторы недели, после нахождения в штатах, я уже пользовался десятком фраз и выражений и мог совершать покупки в магазинах.  Я конечно знал несколько десятков слов, а может и сотню, но не было практики складывать эти слова в фразы и предложения. Да и слова то те, были мягко говоря, не к месту. В основном это были такие: кладбище, могила, скелет, церковь, распятие, пауки, жуки и т.п. Просто за пару лет до поездки, я увлекся творчеством певца King Diamond, а позже узнал, что большинство его альбомов концептуальны, и мне стало интересно, о чем он поет. Я перевел у него несколько альбомов. Да, вместе с этими забавными словами я выучил и ряд дежурных глаголов и местоимений, но нужна была практика, и я её получил в самом её натуральном виде. Клеща я, кстати, тоже привез в Россию, с теми безразмерными носками.

      Мы отыграли концерт, и пошли слоняться по городу. Дошли до Капитолия, и я подумал, что их на всю Америку только один, и то тот, который в американских фильмах показывают, оказывается, он почти в каждом штате есть. Что меня еще удивило на улице, это то, что на кого бы ты не посмотрел, тебе обязательно улыбнутся, а если долго будешь смотреть, с тобой ещё и поздороваются, вот дикость какая. Позже, за нами приехали наши хозяева, точнее один японец-муж, там он меня и спалил, что курю, я так сконфузился и почувствовал себя крайне неуютно, но он не придал этому значения. Наверно он уже все понимал, ведь нам было уже 17, а я то сначала и не понял, зачем он меня спрашивал, курю я или нет. Нас с Лехой он повез кормить мороженым. Да, мороженого я тогда объелся ну минимум на полгода. Огромный рожок, мороженого в нем около 400г и очень много соленого, жареного миндаля. Сочетание кстати на любителя, но чтобы не обижать хозяина и не провоцировать национальный конфликт, мы давились и ели. Завтраки у них были не привычные для нас. Каждое утро вафли с сиропом или мюсли с молоком и стакан сока. Через пару дней такого завтрака, я начал скучать по картошке, пожаренной на сале. Как и предыдущие наши христиане, Дейв и Джоан, семейство метисов оказалось очень гостеприимным. У них был бассейн, но у нас не было плавок. Жена японца спокойно выдала нам плавки для купания. Мы купались вместе с американскими детьми. На дне их бассейна ползал робот пылесос. Он постоянно переворачивался, а я нырял, что бы перевернуть его, и он полз дальше по кафельному дну. За день до отъезда, благородный самурай повез нас с Лехой в супермаркет, что бы поприличнее нас приодеть, а точнее, чтобы мы выглядели как рядовые американские пацаны. Объёмные кроссовки, шорты до колен, свободная футболка. Всё это он нам с Лехой просто подарил. Бегал от стеллажа к стеллажу, а мы с Лехой и с коляской за ним, он что-то выдергивал с вешалки и спрашивал, liked? Конечно, мы не могли сказать нет. Я тогда совсем неловко себя почувствовал. Просто так поехать и потратить 40-60-80 долларов на русских пацанов. Мы приоделись и поехали на закрытие фестиваля и ужин. Там мы красовались и хвастались шмотками и нашими добрыми американцами. Пред поездкой в США, отец купил пару командирских часов и две бутылки столичной. Сказал, вот сменяешь на что-нибудь путное. Одни часы и бутылку столичной, я просто так подарил Дейву и Джоан, вторую бутылку я подарил самураю. Он был тогда так доволен, я не понимал, что он говорил, но по эмоциям было понятно, что подарок ему очень понравился, должен же я хоть как-то был его отблагодарить. Часы дарить не стал, не потому что мне жалко было, они у нас не дорого стоили, просто у японца уже в 1995 году была стиральная машина автомат, рядом стоял сушильный автомат, персональный компьютер Macintosh, и проекционный телевизор Mitsubishi с диагональю 1,5 метра. Что ему часы, лучше я их верну, а отец бы их продал. Денег то все ещё не было. Кстати, 300$ на поездку дал мне дядя.

       Расставание был тоже не легким, сейчас даже не представляю, как так можно сильно привязаться к людям, буквально за какие-то 3-5 дней. Мы отчалили в Милуоки. Там мы провели немного времени, принимавшее нас семейство, сильного впечатления не произвело. Всё было как-то заурядно и обычно - вот стул, на нем сидят, вот стол, на нем едят. А сынок их постоянно за нами ходил по дому, шпионил что ли, а у нас даже мысли не было, что-нибудь стащить. Он по росту и по сложению был как мы, но годиков ему было 14-15. В один вечер мы все собрались на большой поляне, почти весь оркестр, кто жил по близости, американские семьи и их дети, жарили алтеи, играли в волейбол и ловили светлячков. Вот там я и заметил, что американские дети-акселераты, физиологически развиты как мы, рост как у нас, а то и выше, но почти все младше на 3-4 года. Американские девочки все, кто-бы не подходил, все спрашивали сначала, сколько мне лет, и когда я говорил 17, они делали глаза по 50 копеек и широко открывали рот. Видимо это вызывало у них сильное удивление, а их удивление вызывало у меня удивление. Так вот и удивлялись весь вечер. Весело было. Я хотел светлячков домой наловить, но потом понял, что они не доедут. Очень они мне понравились, это такие своеобразные зеленые диоды, могут гореть постоянно или медленно мигать, а ещё при этом летать. За ними можно наблюдать часами. Кстати, про 50 копеек, они не подошли, а подходили, по-моему, 25 копеек, я их накопал, где то у себя и спустил в одном из автоматов, получив за это банку пепси. А 50 копеечные монеты я раскидал во все водоемы, которые попадались нам на пути. Много набросал в озеро Мичиган, странно, но даже летом в 30 градусную жару оно не прогревалось, и было таким холодным, что за 15 секунд сводило ноги.

    По плану мы должны были дать ещё один концерт, в каком-то закрытом клубе и отчалить домой, но рейс Чикаго - Москва, улетел за день до концерта. В связи с этим, наше пребывание в США продлилось ещё на 4 дня. Мы жили в каком-то колледже, он располагался в лесном массиве. Гуляли и грустили, потому что улетать не хотели. Я понимал, что больше никогда здесь не побываю, может быть я ошибался.

    Когда я вернулся домой и проснувшись на следующее утро, мне показалось, что это был сон. С одной стороны я понимал, что я там все-таки был, но с другой стороны, у меня абсолютно не сохранилось никаких тактильных и физических ощущений. Все пролетело настолько стремительно и насыщенно, что я даже поначалу не мог воссоздать свое путешествие, в памяти все было как-то урывками и кусками. И только со временем, пересматривая фотографии и видео, у меня началось все выстраиваться в единое целое. Да, это было посильнее Фауста Гете.

Оставить комментарий

Популярные посты:

tescin

Займы без процентов: где взять деньги без переплат

ignat_dvornik

Вечерний экспромт, почти ночной

eto_fake

Блеск и нищета чайного прилавка

pro100_mica

Фото дня от Валерия Плотникова

little-rich

Так живем

antisemit_ru

Про "Преступление и наказание" И вообще про Достоевского.

magman67

Мощное землетрясение потрясло Мьянму и Таиланд

coffee_mood

кофе с видом Эдинбург

masterok

Пятый вкус из Японии

• Архив