Раскачка национального вопроса

alex_mashin — 09.08.2024 Украинские уши могут торчать не только из военкурвомахии. Например, за недавним скандалом на ровном месте о синекуре имени Ивана Ильина для Александра Дугина, вполне могут стоять украинцы.

На одном сайте с весьма токсичной культурой, который я почитываю, есть персонаж довольно анекдотичный даже по тамошним стандартам. Его следовало бы выдумать, если бы его не существовало. По его словам, он руководит бригадой строителей, и нанимает гастарбайтеров, потому что местные никчёмные работники; далее идёт окопная правда со всеми остановками. Так вот, однажды, он, со всей большевистской прямотой, рубанул: всякий, кто в наше трудное время поднимает национальный вопрос и возмущается положением с нежелательной иммиграцией, — действует по заданию Украины.

Я точно знаю, что не всякий, но меня заинтересовало: а может ли вообще сейчас Украина заниматься прорусской пропагандой в России в надежде на дестабилизацию ситуации?

По размышлении, я решил, что нет; абсолютно невозможно.

Некоторое время назад, когда положение в России было действительно стабильно, а власть прочна, поддерживать русский национализм из-за границы действительно имело смысл. Тогда была уверенность, что высказывание любых русских национальных требований приведёт к противоположным результатам: обозлённая и одобренная безнаказанностью власть станет только ещё более открыто антирусской, а следовательно малоэффективной и неопасной внешним силам.

Но сейчас российская власть нестабильна (как она попала в такую ситуацию, будет предметом многих исторических исследований). Когда война развивается не обязательно благоприятным образом, власть больше не может позволить себе того, что позволяла раньше. Ещё важнее, что власть не монолитна. Она состоит из отдельных политиков и клик, которых ситуация принуждает думать о собственном будущем в ситуации, когда многие их предположения об устройстве мира, на которых они строили своё благополучие, оказались более, или изначально, неверны. Очень вероятно, что кто-то сочтёт целесообразным или даже необходимым — лично для себя — кинуть какую-то кость русским. А дальше начнут работать положительные обратные связи. Другим группировкам придётся соревноваться, а русские, обглодав кость, почувствуют силы требовать следующей. Оговорки «понарошку» или «до поры» могут быть этими обратными связями аннулированы.

Через некоторое время российское государство станет менее антирусским (есть лоялисты, настаивающие, что этот процесс уже идёт). Это улучшит мораль и на фронте, и в тылу. Результатом может быть крушение украинского фронта, который, при всех его успехах, вряд ли стабилен. Надежды на восстание иммигрантов и национальных меньшинств, не желающих признать равенство им русских, или не могущих позволить себе никаких уступок, даже самых справедливых (как не могут позволить себе демократы в США), могут оказаться небеспочвенными. Но ставить на такое восстание — значит идти ва-банк. Только полная гибель в нём России будет приемлемым исходом для поставившего на него. При ином исходе, после подавления восстания, выработанный в его ходе опыт окончального решения национального вопроса и созданная для этого инфраструктура будут обращены против поставившего.

Вернёмся к крушению украинского фронта. Это не то, чего боятся украинские ЦИПСО. Украина вовсе не поставила всё на войну с Россией. Она знает, что её капитуляция перед нынешней Россией будет совершена на условиях Украины. Украинцам отдадут все должности, все деньги и головы всех, на кого они укажут. Тот, кто раньше пытал русских в подвале одесской СБУ, станет делать это в подвале Лубянки. Оттягивают её только для того, чтобы получить лучшие условия и делить их на меньшее число выживших.

Но сдаться на таких же условиях сколько-нибудь русской России уже не получится. Будут предъявлены неоплатные счета. Вот на этот риск украинцы не пойдут. Они, вообще, не очень склонный к риску народ. Все их поступки, кажущиеся рискованными, обусловлены той циничной картиной мира, и России в частности, которую разделяют далеко не только они.

Это было рассуждение об абстрактном противнике. А вот рассуждение о конкретно украинцах.

Украинец, особенно служащий в СБУ или в одном из их ЦИПСО, имеет определённый склад ума. Людей с иным там не осталось. Для начала, он с холодным презрением (насколько украинцы на это чувство способны) относится к de facto официальной идеологии России — интернационализму. По его мнению, именно эта идеология, утешающая сознающих свою неполноценность недолюдей, и доказавшая свою несостоятельность в ходе войны, если не раньше, удерживает Россию в дерьме.

С другой стороны, он восторженно относится к украинскому национализму. Это для него волшебная палочка, отменяющая действие самих законов природы, провозглашаемых разными москальскими лженауками. Он видит, как его государство с этой идеологией больше двух лет успешно сдерживает саму Россию, как оно обратило весь западный мир к своим услугам, как сняло проклятые проблемы, терзающие другие государства (вроде инфляции и падения курса национальной валюты, несмотря на суровую бюджетную политику, высокую ставку и огромный профицит внешней торговли в России). Он видит, что опасения разозлить откровенным нацизмом правящих жидорептилоидов оказались беспочвенны. Кстати, если он нацист, и придерживается классической расовой теории, то он сознаёт, что русские в расовом отношении выше украинцев, хотя ниже немцев; тем действеннее и критически важнее различие идеологий Украины и России. «Якого біса мы не устроили Майдан раньше», — думает он, — «Чего ждали, чего боялись, на что потеряли столько времени?».

И самому трудиться для того, чтобы поделиться таким могуществом с врагом?

Украинец может сознавать, что, помимо национализма, Украина сильна помощью Запада, на которую России рассчитывать не приходится. Но он видит, что её недостаточно, чтобы сокрушить даже нынешнюю Россию; и он может строить иллюзии, что получение этой помощи было не волей Запада, но заслугой Украины, и что, следовательно, Россия тоже могла бы её заслужить.

Украинец помнит, как ещё до войны он попрекал русских, наивно пытавшихся сооблазнить украинцев присоединиться к России, множеством азиатских иммигрантов. «Мы не хотим, чтобы Киев стал таким же чёрным клоповником, как Москва», говорил он, и русским нечего было возразить. Этого факта, вместе с чеченскими войнами, было достаточно, чтобы предотвратить воссоединение России даже с Белоруссией. И теперь самому снимать этот предохранитель?

Украинский пропагандист, скорее, инвестирует в самую агрессивную (в другую у него не получается) пропаганду интернационализма в России. Он чувствует, что независимость современной Украины — следствие того, что Россия устроена так, как она устроена. Он жизненно заинтересован, чтобы Россия оставалась поражённой интернационализмом и следующей из него коррупцией, несмотря на то, что именно украинские войска их сейчас из России выбивают. Тогда Украина сможет долго сопротивляться, а потом сдаться на своих условиях.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив