Радость-то какая!

nik_rasov — 24.05.2024

Где-то тут в ЖЖ попадались фотки и видео того, как в мире люди праздновали смерть президента Ирана.
А я как раз на днях дошёл в «Былых и думах» до описания радости царившей в Лондоне после получения известия о смерти императора Николая I.
Так что, проявление таких чувств в подобных случаях совсем не ново, получается.

Отрывок привожу.
Речь ведётся, естественно, от лица Герцена.
Место действия: Англия.
Время действия: март 1855 года.
В разгаре Крымская война.

Утром 4 марта я вхожу, по обыкновению, часов в восемь в свой кабинет, развертываю «Теймс», читаю, читаю десять раз и не понимаю, не смею понять грамматический смысл слов, поставленных в заглавие телеграфической новости: «The death of the emperor of Russia».

He помня себя, бросился я с «Теймсом» в руке в столовую; я искал детей, домашних, чтоб сообщить им великую новость, и со слезами искренней радости на глазах подал им газету… Несколько лет свалилось у меня с плеч долой, я это чувствовал. Остаться дома было невозможно. Тогда в Ричмонде жил Энгельсон; я наскоро оделся и хотел идти к нему, но он предупредил меня и был уже в передней, мы бросились друг другу на шею и не могли ничего сказать, кроме слов: «Ну, наконец-то, он умер!» Энгельсон, по своему обыкновению, прыгал, перецеловал всех в доме, пел, плясал, и мы еще не успели прийти в себя, как вдруг карета остановилась у моего подъезда и кто-то неистово дернул колокольчик: трое поляков прискакали из Лондона в Твикнем, не дожидаясь поезда железной дороги, меня поздравить.

Я велел подать шампанского, – никто не думал о том, что все это было часов в одиннадцать утра или ранее. Потом без всякой нужды мы поехали все в Лондон. На улицах, на бирже, в трактирах только и речи было о смерти Николая; я не видал ни одного человека, который бы не легче дышал, узнавши, что это бельмо снято с глаз человечества, и не радовался бы, что этот тяжелый тиран в ботфортах, наконец, зачислен по химии.

В воскресенье дом мой был полон с утра; французские, польские рефюжье, немцы, итальянцы, даже английские знакомые приходили, уходили с сияющим лицом. День был ясный, теплый; после обеда мы вышли в сад.

На берегу Темзы играли мальчишки; я подозвал их к решетке и сказал им, что мы празднуем смерть их и нашего врага, бросил им на пиво и конфеты целую горсть мелкого серебра. «Уре! Уре! – кричали мальчишки, – Impernikel is dead! Impernikel is dead!» Гости стали им тоже бросать сикспенсы и трипенсы; мальчишки принесли элю, пирогов, кеков, привели шарманку и принялись плясать. После этого, пока я жил в Твикнеме, мальчишки всякий раз, когда встречали меня на улице, снимали шапку и кричали: «Impernikel is dead! Уре!»

Смерть Николая удесятерила надежды и силы. Я тотчас написал напечатанное потом «Письмо к императору Александру» и решился издавать «Полярную звезду».

Былое и думы
Часть пятая. Париж – Италия – Париж (1847–1852).
Русские тени. II. Энгельсоны

Оставить комментарий

Популярные посты:

caligula

Как выбрать лучшего интернет-провайдера для дома по качеству соединения в России

nickol1975

Трамп и "Томагавки"

picturehistory

Рука руку...

wildcompany

За брусникой, такое дело...

7alisali

лисий вечер

neusolga

Любимое дерево Петра I

dart_maus

Дракула / Dracula: A Love Tale (2025)

foto_history

Бояре на корпоративе

tanjand

Нежные дамы индийскому набобу

• Ранее
• Архив