Рабочие и колхозники.

-
Жили, как паны! Как паны! – БабаРита радостно
дышала в трубку.
- Да, я слыхала, что у вас был хороший номер в гостинице, - поддерживаю восторг я.
- Какой «хороший»!? ООО! Номер был вааапщеее! Три кровати! Три! Широченные, как наша с дедом одна, но три! Слушь, а зачем три? Ну, неважно. Дед спал на одной, как король! А я на другой!
- Как королева, - подсказываю я.
- Ой, и не говори! Как королева! – БабаРита переполнена впечатлениями. – Заходишь в комнату, справа – гардеробная. И вешалок ... Ну, стока вешалок! Обычно раз-два и обчелся, а тут! ООО! Я все наряды развесила! А что? Мы ж не одни ездили. Фира тоже набрала кучу. У ней Танька знаешь какая модница, дорогущие вещи, с Мэйсис! А потом туда-сюда и Фире отдает, а та ходит – йих-йих – задается, вабражааааит! – я уже сожалею, что разговор у нас телефонный. БабРитыны экспрессии нужно видеть.
- Ну, вы у нас тоже не Золушка! – подливаю маслица в огонек.
- А то! Я и белые штанцы брала, и юбок несколько, и блузОН! Слава богу! Слава богу – барахла этого! Йэээх! – БабРита притихла, «наверняка, сейчас будет про детство военное и юность голодранскую»
- Барахло бы это нам лет пийсят назад! Голодранцы же были! Ничего не было! Кто ж думал, что на старости буду такая модная! – БабРита вздохнула...
- Ну, короче вам понравилось, - переключаю внимание я.
- Так а как Гавайи могут не понравится? Хотя... – БабРита задумалась, - могут! Вот, я те расскажу! Фира с Мишей ездили на экскурсию. Мы не поехали с дедом, мы там уже были. Да ну! По жаре таскайся!... Так с ними там на экскурсии были москвичи. Из Москвы прям. Ну, как Фира поняла, муж с женой и какой-то такой здоооорооовый – такой здоровенный лысый мужик. И Фира грит, мол, жара, а тот битюг в костюме. А наш дед и грит, это наверное, телохранитель! Фира с Мишей не догадались, а дед наш сразу вычислил! – гордость переполняет БабРиту, - а она – ну, девка эта, Фира грит, ой, приперлась на Полинезийскую экскурсию в десять утра – в брыльянтах! На каблучищах – вооот таких – я представила на каких каблучищах приперлась «эта девка». – Разукрашена, как те полинезийцы! Вродь, говорили, что так даже в России уже не ходят эти? Что в моде начурал, не? Ну, корочь, эта фифа, мужик ее и битюг все кривлялись там, выпендрикавались – и не нравится им на Гавайях, и дорого, и обслуживают их не так, и еда невкусная, и ...
- Куры не пахнут! – напоминаю я БабеРите ее подружку, которая однажды жаловалась на то, что продукты ужасные и куры не пахнут курами в Америке.
- Во-во! – радостно забулькала трубка – Куры им не пахнут! Я такая была злая! Мол, «нам в Турции больше нравится! Там все лучше!» Зла не хватает! – трубка клокотала бабритиным голосом.
- От, жеж! – подначила я, - А Фира, что?
- Ай, оставь меня! Что Фира! Промолчала. Я б им сказала! Вот я б точно сказала! Чего холера сюда принесла? Чего приперлись? Езжайте в Турцию! На Гавайах им плохо! – БабаРита засопела и выдала, - КОЛХОЗНИКИ!