Rabbit in your headlights

kakula-pera — 13.05.2017 Вчера сидим с Сашулей, Мируся спит. Саша делает мне причёску, разглаживает волосы.

- Мама, у тебя такие красивые волосы.
- Спасибо, моя хорошая.
- Они тёмные, но это не плохо, не переживай, - утешает она меня.

Мне смешно и удивительно, с чего бы ребёнку делать такие выводы – хорошо или плохо иметь тёмные волосы.

- А что, - спрашиваю, - светлые лучше?
- Да вообще-то, как у меня - лучше. Но твои тоже неплохие. Дай мне зеркало, я себе причёску сделаю.

И чесала свои три пера, нежно, но без самолюбования разглядывая себя в зеркале. Она у себя любимая, надеюсь.

Меня этот разговор натолкнул на мысли.

Читаю у luvolver об осознанности. Это всё сложно рассказать, поэтому кому интересно, почитайте у неё или в каких-то других источниках.

Я уже говорила, что мне всякие теоретические-эзотерические выкладки непонятны и неблизки. Пока сама их каким-то образом не увижу. Так было с божественностью. И так наглядно стал понятен вчера ещё один момент, тоже очевидный.

Саша сказала: «тёмные волосы – это не плохо». И мне стало смешно: она оценивает то, что не может быть плохим или хорошим в принципе, оно просто есть и всё. Просто у меня тёмные. И это никак. А для неё это уже как-то, хорошо, недостаточно хорошо, плохо, она думает, что меня это может расстраивать, утешает. Т.е. по поводу цвета волос у неё уже так много суждений. Хотя это просто цвет, даже не густота и не длина.

И так с самого маленького возраста мы формируем свои (или принимаем чужие) суждения о реальности. Хотя, по сути, всё вокруг – как цвет волос, оно просто есть, ни плохое, ни хорошее. И так же смешно и даже неадекватно, наверное, любое наше суждение о чём-либо.

Вечером, перед сном, Саша укладывала свою Кити, с которой она спит, и потеряла её. Поискала три секунды, вскочила с криком: «Кити исчезла! Мама, встань, Кити исчезла!». Плакала. Я быстро нашла игрушку: она запуталась в одеяле. Но Сашина импульсивная реакция показала мне, как и я сама теряюсь, паникую и делаю неадекватные выводы о реальности. Кити здесь, она не может исчезнуть: она не уйдёт своими ногами и её не унесёт ветер, инопланетянин или единорог. Я понимаю, что это невозможно. А Саша – нет. Точно так же и я не понимаю тех вещей, которые объективно не могут быть для меня опасными, плохими или вообще какими-либо. Которые просто есть и существуют вместе со мной.

Друзья, это, повторюсь, какие-то очевидные вещи, о них нам везде рассказывают. Но лично для меня важно какую-то мысль прожить опытом. После этого мир становится понятнее и ближе, он с тобой, а не против тебя.

Ночью мысль о плохом и хорошем пошла дальше. Туда, где, в моём понимании, сконцентрировано всё мировое зло, - война.

Война – тоже просто есть и будет. Зачем-то. Я не понимаю зачем, но мне и не нужно этого понимать. Она тоже есть, она сущность, как и я, как природа, как, например, зима. Зима для кого-то опасна. Перелётные птицы улетают, неперелётные приспосабливаются, переживают или не переживают. Если бы я была птицей, то, наверное, посчитала бы глупым того, кто боится зимы. Она всё равно будет. Ты или улетаешь, или остаёшься.

Мы с девочками постоянно читаем «Муми-тролля», сборник всех повестей, - это наша любимая книжка. Очень, кстати, рекомендую. Мне кажется, она гениальна. Есть в ней повесть о том, как Муми-тролль (они засыпают на всю зиму) проснулся среди зимы. Как ему тяжело было принять и понять её.

И вот начинается снегопад. Муми-тролль сначала радуется ему, красоте снежинок, их танцу: наконец он смог полюбить зиму, увидеть, как она прекрасна!


Но снегопад превращается во вьюгу, и он заблудился, падает, нет сил идти, да и не знает куда. Его заваливает снегом, он кричит в лицо снегу, зиме – до потери голоса. Обессиленный, поворачивается к снегопаду спиной.

И чувствует, что ветер его поднимает и подталкивает: он с ним, заодно, он не желает ему зла, он просто снегопад. И Муми-тролль отдаётся ветру, который доводит его до дома. Всё. Нет больше врага. Нет больше слёз. Нет больше того, что отдельно от него. Они существуют вместе.

Я – тот же кричащий на снегопад Муми-тролль. Как Дени Лаван в клипе «Rabbit In Your Headlights». Бреду куда-то, кричу в пустоту, на мироздание, сбиваюсь мчащимися машинами, поднимаюсь, снова кричу.




Всё ведь не так. Мне незачем кричать войне в лицо. Она просто есть. Я не внутри, я рядом, поэтому могу повернуться к ней спиной и послушать её.

Она питается ненавистью, болью, гибелью. Потому что больше нечем. Там ведь ничего другого нет.

Она женщина, но вынуждена убивать – это её такая неженская сущность. Женщина рождает. А она бесплодна. Женщина дарит, а она забирает. Она несчастна.

Смерть тоже женщина. Но она дарит освобождение, как говорят поэты. Поэты нашли в ней поэзию. Её боятся, но не ненавидят. А войну ненавидят. Хотя кто-то нашёл что-то поэтичное и в ней. Мужчины любят убивать, находят в этом высший смысл и оправдание. Но она-то сама – женщина. Она знает, что смердит. Она несчастна. Она уничтожает всё, к чему прикасается. Не рождает. Прислуживает.

Я могу сколько угодно быть Дени Лаваном и кричать на войну. Но она просто пришла туда и просто там существует. Когда-то она просто оттуда уйдёт. А я всё это время могу стоять к ней спиной и слушать – она не сделает мне ничего плохого. Потому что нет ничего плохого.



Друзья, я, получается, очередную высокопарь тут написала. Но пусть даже это и фигня, но пока нащупалось, запишу. Может, это и важно будет для меня.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив