Прояснить бы моменты

twower — 25.04.2012 В газете "Завтра" сегодня (каламбур :) опубликовано интервью генерал-лейтенанта Анатолия Хрулева, командующего 58-й армией в ходе Пятидневной войны. Данное интервью безусловно полезный вклад в копилку знаний по войне в Южной Осетии, но читать его следует со скидкой на то обстоятельство, что это личное мнение человека, к действиям которого, как командующего, есть некоторые претензии.

По прочтению у меня появилось несколько вопросов, которые быть может прояснят те читатели, которые проходили службу в то время в 19-й и 42-й дивизиях.

1. ... Завершив учения, и зная, что грузины продолжают непонятные маневры силами и средствами, что ситуация неоднозначная, тревожная, — некоторые соединения и части армии не вернулись в казармы, а остались в горах на подходе к Рокскому тоннелю две батальонных тактических группы (БТГр) от двух мотострелковых полков с их командирами и группами управления, общей численностью чуть больше семисот человек. Обе БТГр были хорошо рассредоточены, замаскированы и полностью укомплектованы людьми, техникой, боеприпасами, топливом. Именно эти БТГр решили исход операции…

В.Ш. А нельзя ли подробнее рассказать, что такое батальонная тактическая группа?

А.Х. Для обеспечения контртеррористической борьбы в 58-й армии в каждом полку были сформированы батальонные тактические группы, которые были укомплектованы на сто процентов и техникой, и личным составом. Эти тактические группы были созданы по опыту первой и второй Чеченских кампаний, в каждую такую группу входил мотострелковый батальон с приданными подразделениями разведки, танковыми, артиллерийскими, ПВО, инженерными, связи, РХБЗ, а также подразделениями технического обслуживания и тылового обеспечения с необходимыми запасами. В течение шести месяцев они находились в двухчасовой боевой готовности к выполнению поставленных задач, затем их личный состав менялся. В основном эти батальонные тактические группы были спланированы для выполнения контртеррористических мероприятий в полосе ответственности, но были готовы к решению любых посильных задач. Вот стоял, скажем, полк в Ингушетии, личный состав его батальонной тактической группы в течение двух часов после получения сигнала был в полной боевой готовности и мог выполнять поставленные задачи. Все БТГр были укомплектованы личным составом, который служил не менее шести месяцев! В них не было ни одного солдата, который прослужил бы менее шести месяцев. Ни одного! В основном были контрактники, и, как я уже говорил, все солдаты и офицеры хорошо знали задачи, стоящие перед ними и были подготовлены к их выполнению. Именно эти БТГр сыграли решающую роль в разгроме грузинской армии. Кроме того, для обеспечения действий этих БТГр дополнительно оставались в горах артиллерийские подразделения, а также тылового и технического обеспечения. Поэтому совершенно непонятно утверждение начальника Генерального штаба Николая Макарова, что с началом войны СКВО воевал какими-то неорганизованными и неукомплектованными частями, и что для руководства операцией собирали по всем округам офицеров. Это утверждение просто не соответствует действительности и бросает тень на солдат и офицеров 58-й армии с честью выполнивших свой долг перед Родиной.

По долгу службы мне не приходилось находиться в составе БТГр, а вот в ротной тактической группе и подразделении антитеррора пришлось энное время прослужить. В связи с этим вопрос: судя по численности БТГр, включающей в себя приданные танковые, противовоздушные, артиллерийские подразделения, но при этом имеющая в своем составе чуть более 350 человек, это был не штатный батальон со средствами усиления, а несколько усеченное формирование? Внутри рот в БТГр были сводные группы из военнослужащих этих рот или сохранялись штатные видоизмененные отделения (может минус стрелок и т.п.)?
Сам характер утверждения, что в БТГр находились, в основном, контрактники и срочники со сроком службы >6 месяцев, наводит на мысль, что это были сводные формирования (иначе не добиться нужной комплектации).
100% укомплектованности личным составом вызывает много вопросов. Люди болеют, увольняются, а значит эту естественную убыль надо восполнять. Откуда брался л/с для замены заболевшего: из военнослужащих батальона, которые не попали в списки БТГр? Или их переводили из других батальонов (что невозможно сделать оперативно)? Нашу роту антитеррора комплектовали исключительно военнослужащими нашей же роты и задействование солдат/сержантов другой роты было невозможно в принципе. И каждый день было проблематично изыскать людей.
В период же массовых увольнений в запас (май-июнь, ноябрь-декабрь) 100% комплектация БТГр вызывает еще большие сомнения.
Вопрос боевой слаженности подразделения, в котором то там, то там затыкают дырки новыми людьми, тоже стоит остро. Вдогонку же вопрос: боевой подготовкой личный состав занимался в составе БТГр или же в составе штатных рот, батальонов, что совсем не одно и тоже?
С техникой проще, но она тем не менее тоже имеет свойство выходить из строя, а если вспомнить, что тогда новой в частях 19-й и 42-й дивизий не было (сам Хрулев говорит: Техника-то была совсем не новая. Две чеченских войны прошедшая), то... Текущий ремонт есть практически всегда.


2. Вообще, очень много зависит от того, как организовано взаимодействие, насколько хорошо понимают задачи решаемые по времени и месту. Был в ходе первых дней момент, когда разведчики засекли разворачивающуюся грузинскую минометную батарею. Необходимо было срочно нанести по ней огневой удар, пока она не открыла по нам огонь. Но до средств связи с ЦБУ около километра, пришлось воспользоваться спутниковой связью корреспондента "Комсомольской Правды" Александра Коца. Я тут же по памяти называю сотовый телефон секретаря военного совета: "Набирай вот этот номер срочно". Он сразу снял трубку. "Я — "Вьюга", записывай координаты, куда нанести удар!" Проверяем координаты. "Подтверждаю!" Через минут десять разведка докладывает — цель поражена до открытия огня!

Тут сразу возникает недоуменный вопрос: почему командующий находился вдали от средств связи? Даже так: зачем вообще ушел с пункта управления, разве нет нижестоящих по должности офицеров, чтобы провести рекогносцировку?
На любых учениях последнего сержанта дерут во все щели, если он рацию забудет, а тут целый генерал-лейтенант. И ведь не сам должен таскать, а специальный солдат-связист бегает с радиостанцией за офицером, начиная с командира роты, чтобы тот всегда был на линии. Списать на то, что грузинская РЭБ глушила, вот и не взяли, не получается, телефон-то работал... Выходит не смогли организовать радиосвязь и пользовались подручными средствами?
Сопутствующий вопрос: вот такая спутниковая связь тогда была?



3. В.Ш. Известно, что примерно в это время здесь активно действовала 10-я бригада спецназа ГРУ. Был ли с ними у вас контакт?

А.Х. Да, взаимодействие было организовано, но они действовали по своим задачам, поставленным старшим воинским начальником.

В.Ш. Существует отчет, что они давали целеуказания артиллерии вашей армии.

А.Х. Возможно, они давали их, выходя на группу боевого управления на ЦБУ. Дело в том, что группы спецназа действуют по распоряжению старшего воинского начальника. У них свои специфические задачи. Если у них есть необходимость — они взаимодействуют с нами через центр боевого управления, но я с группой офицеров работал в передовых боевых порядках, а мой штаб работал за много километров от меня, координировал действия разворачивающихся на территории Южной Осетии войск. Моя группа действовала в отрыве от штаба, поддерживая с ним связь.

Командарм находится в отрыве от штаба в передовых боевых порядках (sic!) и не знает об информации, передаваемой в ЦБУ. Зачем? Как в таком случае осуществлять общее руководство?


4. На этот момент сложилась критическая ситуация у "миротворцев" — их в упор расстреливали грузинские танки, в городе был "слоеный пирог" из грузинских подразделений, югоосетинских ополченцев, тремя часами раньше с северо-запада БТГр 693-го полка ворвалась в город, но в это же время грузины подтягивали резервы. Оставаться на Галуанской высоте не было смысла, и я принял решение вместе с группой управления переместиться на южную окраину Цхинвала в составе роты, шедшей на деблокирование миротворцев. В районе развилки дорог рота ушла вперёд, а я задержался с ополченцами, уточнял обстановку. В резерве у меня был один взвод от роты, которая прикрывала тылы и артиллерию. С развилки дорог, уходя в сторону миротворческого батальона на БТР 135-го полка, мы столкнулись с отступающим подразделением грузин до 30-40 человек, которые бежали прямо на нас по дороге. Нам пришлось спешиться и принять бой, но оказалось, что здесь же в кустах прятались грузинские спецназовцы, и мы фактически оказались в окружении, а прикрывавший нас сзади резерв еще не подошёл. В ходе скоротечного боя спецназ мы забросали гранатами, а от бежавших по дороге грузин отбились огнём из автоматов. У меня был автомат механика-водителя БТР с магазинами и гранаты в кармане как обычно, а одна привязанная и штатный пистолет. Но никакой грузинской засады или специального отслеживания меня или группы управления не было, это просто стечение обстоятельств. На войне как на войне!

Все тот же предыдущий вопрос: почему вдали от штаба армии, зачем с одни взводом прикрытия идти по неконтролируемой территории, рискуя офицерами управления армии, которые, попади в плен, послужили бы ценным источником информации для противника и психологическим козырем?

Ну и дальше в интервью генерал жалеет, что уволен со службы в ходе реформы (по предельному возрасту, кстати), мол, не востребованы сейчас профессионалы и т.п.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив