Просто надо прогуляться

Вообще мои коллеги, не сговариваясь, отмечают множественные признаки «осеннего обострения», но не у пациентов (им по статусу положено болеть круглый год), а у их родственников (которые, по умолчанию, позиционируются как здоровые). Мы все надеемся, что обострение грубости и мракобесия носит временный характер, и пытаемся сохранить оптимизм.
Так вот про вчерашнюю «яежемать».
Нет надобности пересказывать детали нашей краткой (к счастью!) беседы, и чтобы вы получили объемное представление о моей собеседнице, достаточно процитировать ее вступление.
- Здрасьте. С кем можно решить вопрос, чтобы не писать в минздрав?
Этот воинственный зачин, призванный напугать вторую сторону, с первых секунд обнаружил характер звонившей.
В ответ на предложение сформулировать проблему, женщина сказала следующее (цитирую с безупречной точностью):
- Нам дали талон на госпитализацию. Так вот он мне не зашел от слова совсем! Ясно?!
Когда я слышу нелепое словосочетание «от слова совсем», я понимаю, что передо мной малограмотный человек, в лексическом запасе которого отсутствуют такие слова как окончательно, бесповоротно, абсолютно, категорически и др.
Но когда это словосочетание соединяют с «не зашел», мне хочется немедленно заткнуть уши.
При характеристике эмоциональной реакции на выданный талон «не зашел от слова совсем» звучит вдвойне неуместно, поскольку талон на госпитализацию представляет собой перечень документов и результатов анализов, необходимых для плановой госпитализации. Он не призван вызывать симпатию или доставлять удовольствие, и это очевидно любому здравомыслящему человеку.
Талон лишь предписывает определенные действия, делающие возможным поступление в стационар. Как он может «зайти» или «не зайти»?!
Я понимаю, что в переводе на язык адекватных людей «не зашел от слова совсем» означает нежелание предоставлять сведения о вакцинации, сдавать анализы и получать справки, а также попытку оспорить их обязательность.
И, возможно, в той социальной среде, в которой вращается упомянутая «яжемать», все пользуются аналогичным языком, но из этого вовсе не следует, что сотрудники медицинской организации обязаны переходить на него.
В разговоре я заметила, что талон и не должен куда-то заходить, и что все, в нем перечисленное, является обязательным.
- А я не согласна! Чё за хрень там написана? – выкрикнула женщина.
Я честно пыталась быть любезной и даже предложила прокомментировать пункты, которые вызывают у нее наибольшие сомнения, но после пренебрежительного «ну, валяйте – комментируйте», положила трубку.
Нет, не сразу.
Перед тем, как прекратить разговор, я сказала, что «валять» ничего не буду.
Оставшийся час или полтора я занималась разными делами, пытаясь выбросить из головы свою собеседницу: ее тон, нелепые словосочетания и непоколебимую уверенность в праве на хамство.
Затем я решила, что пожалуюсь вам, и вы поддержите мою решительность в пресечении подобных звонков.
А потом я вышла на улицу и увидела, что город приступил к приготовлениям к следующему празднику.
Не знаю, когда это началось, но многие супермаркеты и кафе развесили гирлянды, зажгли огни и украсили свои двери рождественскими венками.
Я не сразу осознала массовый характер тенденции и не сделала фотографии самых красивых объектов.
Только в Лялином переулке я спохватилась и сделала один кадр.

А дальше я видела только их: еловые ветви, красные банты, стеклянные сосульки, электрические снежинки, разноцветные шары.

И теперь я знаю прекрасный способ выкидывания «яжематерей» из головы: надо просто выйти на улицу и прогуляться по городу.
|
</> |