про плач

mudraya_ptica — 22.09.2023 Намедни знакомый школьник демонстрировал знание плача Ярославны, не того, что в переносном смысле, а того, что "учат в школе, учат в школе, учат в школе".
Оказалось внезапно!, что в этом как бы исходном плаче весьма занимательная первая строка.
Всегда можно открыть для себя мир прокладок кэ удивительное новое в привычном старом, знакомом до боли))



Я не углублялась, Боже упаси, но какие-то сведения пусть тут будут.

Литературный перевод копии или реконструкции, или реконструкции копии древнего текста (который учат в школе), начальный фрагмент:

Над широким берегом Дуная,
Над великой Галицкой землей
Плачет, из Путивля долетая,
Голос Ярославны молодой:

«Обернусь я, бедная, кукушкой,
По Дунаю-речке полечу
И рукав с бобровою опушкой,
Наклонясь, в Каяле омочу.

Далеко в Путивле, на забрале,
Лишь заря займется поутру,
Ярославна, полная печали,
Как кукушка, кличет на юру:

«Что ты, Ветер, злобно повеваешь,
Что клубишь туманы у реки,
Стрелы половецкие вздымаешь,
Мечешь их на русские полки?

Чем тебе не любо на просторе
Высоко под облаком летать,
Корабли лелеять в синем море,
За кормою волны колыхать?

Ты же, стрелы вражеские сея,
Только смертью веешь с высоты.
Ах, зачем, зачем мое веселье
В ковылях навек развеял ты? »

*
Реконструкция древнерусского текста:

На Дунаи Ярославнынъ гласъ слышить, зегзицею
незнаемъ рано кычеть: «Полечю, — рече, — зегзицею
по Дунаеви, омочю бебрянъ рукавъ въ Каяле реце, утру
князю кръвавыя его раны на жестоцемъ его теле».
Ярославна рано плачеть въ Путивле на забрале, а ркучи:
«О ветре ветрило! Чему, господине, насильно вееши?
Чему мычеши хыновьскыя стрелкы на своею нетрудную
крыльцю на моея лады вои? Мало ли ти бяшеть горъ
подъ облакы веяти, лелеючи корабли на сине море?
Чему, господине, мое веселiе по ковылiю разъвея?»

*
Научно-фольклорно-объяснятельное (или не объяснятельное):

ПЛАЧ ЯРОСЛАВНЫ — фрагмент С., начинающийся со слов «На Дунай Ярославнынъ гласъ...» и оканчивающийся словами «...тугою имъ тули затче».
Первые издатели ошибочно отнесли слова «На Дунаи» к предыдущему тексту («Копіа поютъ на Дунаи»).
В П. Я. их предложил включить А. И. Смирнов (О Слове. II. С. 124), поправка которого принята едва ли не всеми исследователями.
...
В первой строфе Ярославна изображается «зегзицей», «кычущей» на Дунае.
В этом облике, никем не узнаваемая («незнаемая»), собирается она полететь по Дунаю к р. Каяле, омочить в ее воде «бебрян» рукав и утереть Игорю кровавые раны на «жестоком» его теле.

Эти намерения Ярославны исследователи объясняют по-разному.
Обычно считается, что Ярославна мысленно стремится к месту битвы Игоря с половцами, где, по ее представлениям, лежит раненый князь, желая омыть, заживить его раны.
Барсов говорил при этом о «целительной силе холодной воды Каялы», а Л. А. Дмитриев — о «мертвой» воде Каялы, напомнив, что в сказках «именно мертвой водой залечиваются, затягиваются раны» (Комментарии. С. 284).
А. А. Косоруков полагает, что Ярославна мысленно летит к уже мертвому князю, чтобы «омыть его кровавые раны, то есть воздать погребальную почесть, которой он был лишен» (Гений без имени. С. 136).

Упоминание Дуная в данном эпизоде озадачивало исследователей. Они не находили объяснения тому, что Ярославна в первой строфе изображается зегзицей, кычущей на Дунае.
Еще в прошлом веке было предложено решить этот вопрос следующим образом: считать, что действие в первой строфе происходит, как и в трех последующих, на гор. стене Путивля.
Выражение «На Дунаи Ярославнынъ гласъ слышитъ (т. е. слышится. См.: Слово — 1985. С. 477)» объясняли при этом так: голос Ярославны, плачущей в Путивле, долетает до Дуная, до ее родины — Галицкого княжества.
Что же касается намерения Ярославны полететь по Дунаю к р. Каяле, то, поскольку из Путивля к Каяле невозможно лететь по Дунаю, предполагалось понимать это имя в данном случае как эпич. наименование, символ реки вообще, основываясь на том, что в слав. эпосе имя «Дунай» может употребляться в таком значении.
Возражая против приведенного толкования имени «Дунай» в П. Я., Д. В. Айналов справедливо указал на то, что в С. упоминается еще 10 рек, и все они называются своими ист. именами, что не дает основания одному Дунаю придавать символич. значение, к тому же, добавим, в одном только случае из пяти.

Вероятно, Ярославна изображается в первой строфе именно на Дунае, далеко от Путивля.
Сюда, на Дунай, прилетает она зегзицей за живой водой, необходимой, согласно фольклорным представлениям, чтобы оживить героя после того, как мертвой, «целющей» водой, источником которой выступает в С. Каяла, заживлены, стянуты раны.
Дело в том, что хотя Игорь в действительности не погиб на поле битвы, но в символич. плане его пленение толкуется автором С. как смерть, в связи с чем, по наблюдению Демковой, «возвращение Игоря из половецкого плена описано в системе изображения волшебной сказки как возвращение из царства мертвых» (Проблемы изучения... С. 102).
...
Дунай выступает в С. источником живой воды далеко не случайно.
Среди разнообразных мотивов, связанных с ним в фольклоре, в нар. слав. песнях есть мотив целебной дунайской воды, исцеляющей от болезней, спасающей от смерти.
Такое представление о Дунае отражено, напр., в болг. песне «Яна-кукавица», приведенной Вс. Миллером в качестве параллели к П. Я.
Герой этой песни, лежащий больным в шатре, просит сестру отправиться в дальний путь, на «белый Дунай», и принести «студеной» дунайской воды, которая должна исцелить героя.
Девушка, набрав воды из Дуная, не может найти дорогу обратно и просит Бога превратить ее в кукушку, чтобы она летала по лесам и искала брата (подробнее см.: Соколова Л. В. Мотив живой и мертвой воды...).

За живой и мертвой водой на Дунай и Каялу Ярославна прилетает, в соответствии с фольклорной традицией, в образе птицы, в данном случае зегзицы.
Слово это переводят по-разному: кукушка, чайка, ласточка, горлица.
В последнее время зегзица часто толкуется, со ссылкой на Н. В. Шарлеманя, как чайка.
Однако здесь явное недоразумение.
Шарлемань неясно выразился, указав, что «на Десне, между Коропом и Новгород-Северским крестьяне называют местами гігічкой, зігічкой, зігзічкой — чайку, по-русски пигалицу или чибиса», т. е. Шарлемань имеет в виду птицу, на совр. укр. яз. называемую чайкой, а на совр. рус. яз. — чибисом.
Некоторые же исследователи поняли Шарлеманя так, что зігзічкой называется чайка.
Н. А. Мещерский и Демкова попытались обосновать, что образ именно водяной птицы, чайки, низко летающей над речной поверхностью и задевающей ее крылом, лучше сочетается с образом Ярославны, собирающейся омочить свой шелковый белый рукав в воде Каялы.

По мнению автора данной статьи, единственно верный перевод слова зегзица — кукушка.
В «Задонщине» и в «Слове» Даниила Заточника слово это употреблено в форме «зогзица» в значении кукушка.
В совр. рус. диалектах сохранились слова «зёгзица», «зогза», также обозначающие кукушку. Л. А. Булаховский на основании мн. слав. яз. реконструирует общеслав. форму «zeg(ъ)za».
...
Учитывая ист. точность автора С., исследователи задавались вопросом, почему Ярославна плачет в Путивле, а не в Новгороде-Северском. На этот счет существуют различные точки зрения (см. Путивль).
По нашему мнению, вовсе не факт, что в действительности Ярославна находилась именно в Путивле.
Скорее, это худ. прием: Ярославна, с нетерпением ожидавшая возвращения Игоря и Владимира с поля битвы и стремившаяся как можно быстрее увидеть их, изображается автором С. в Путивле (где княжил ее сын), потому что он гораздо южнее Новгорода-Северского, а именно с юга должны были возвращаться ее муж и сын.
Ярославна в изображении автора С. как бы «выходит» им навстречу.
...

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив