Про папу и его путешествия у нас в Америке - часть первая

mary_spiri — 15.03.2025 Приближается очередная годовщина папиного ухода: 5 лет. Без него пусто и холодно. Обычно я звонила ему в Москву утром, идя на работу от парковки около доков на озере Юнион в Сиэтле. Там примерно 5-10 минут надо было идти вдоль кромки озера, глядя на многочисленные корабли, в основном рыбо/краболовы и научники, обычно пришедшие в доки на ремонт из Берингова моря, с именами типа "Арктический шторм" и "Северный ветер". И ужасно здорово было слышать папин голос в телефоне на фоне ветерка с озера, водной глади и кораблей, пришедших из дальних странствий. Папа говорил, что в молодости мечтал стать моряком и ходить в дальние плавания. И всю жизнь он нес в себе эту романтику странствий, только вместо морей у него были горы.

Америку папа очень любил, в 90-е много месяцев прожил в Миннесоте, работая в университете и занимаясь преподаванием. Об этом он написал воспоминания, и отдельную книжку опубликовали его американские друзья в университете штата Миннесота. Эту часть его жизни я знаю только по наслышке. В то время мы с дочкой жили в Японии, и с папой я встречалась летом, когда приезжала в Москву (и далеко не всегда он там оказывался). А в Штаты мы переехали в августе 99-го, в то время папа уже постоянно жил в Москве, а не в Америке. В Штатах я сразу встретила Андрюшу, и мы месяца через три знакомства поселились вместе, с тех пор так вместе и живем.

Папа приехал в Штаты зимой 2000-го на какую-то конференцию и заехал к нам в Нью-Джерси познакомиться с Андрюшей.







Оба мои химика (папа химик-органик, Андрюша - электрохимик и экзимолог) произвели друг на друга глубокое впечатление, у них оказалась масса общих знакомых, они с пеной у рта спорили об Америке и судьбах мира, и папа был доволен. Он хорошо относился к моему первому мужу, а нынешний оказался совсем свой. В тот момент папе было 69 лет, и он был в прекрасной форме. Внезапно выпал снег, и мы поехали покататься на лыжах на край штата Нью Джерси. Где в рентовке ошиблись и взяли лыжи для конькового хода. А умеем мы только классику, поэтому по началу было трудно, лыжи вперед не ехали. Через пол часа до нас дошло (увидели народ, бодро рассекающий коньковым ходом), и мы с Андрюшей отправились менять лыжи. А папа отказался, сказал, что ему прикольнее так кататься, сильная нагрузка на руки, то что надо. И потом легко нас сделал на тропе: кататься на лыжах он явно умел лучше нас.

Папа вообще мало внимания обращал на возраст, он долго сохранял хорошую физическую форму. Через 10 (или около того) лет мы с ним ехали мимо вулкана Худ около Портленда в Орегоне. Было облачно, и массив горы был едва виден, только большой ледник просвечивал сквозь тучи. Папе уже было под 80, и задумчиво глядя на Худ, он сказал: "Был бы лет на 20 помоложе, я б на него залез".

В 2001-м мы с Андрюшей и дочкой переехали в Сиэтл, и сразу нежно полюбили эти места. Это было совершенно неожиданное счастье, как попадание в сказку, где есть то, что тебе надо, и все в одном месте, горы, море, лес, луга, степи, пустыни, цветы, грибы, рыба, ягоды.. В те годы папа старался каждые год-два навещать Америку, и заодно нас, хотя мы и были на другом побережье, вдали от большинства его друзей. И в 2005-м году я его позвала пойти в поход на неделю в наши местные горы. В то время в Штаты переехали две мои ближайшие подруги по 57-й школе. Мы вместе учились, а потом дружили все годы в Москве, постоянно общались, встречались, сидели с детьми, перезванивались. Все трое стали учеными, и для всех пришла пора отъездов, для меня первой, ибо биология, как наука экспериментальная, начала разваливаться раньше математики. Папа был знаком с моими подругами, одна из них в Москве жила неподалеку от него, и мы иногда вместе ходили гулять.

В Штатах мы начали традицию в августе ходить на неделю в поход, обычно у нас на Тихоокеанском Северо-Западе. И вот в 2005-м мы пошли вчетвером в Северные Каскады, на маршрут, который оказался одним из лучших в нашем богатом на машруты штате. С тех пор я его еще два раза проходила, каждый раз радуясь, как в первый раз. Однако этот маршрут, особенно начало, вполне трудовой, на второй день - пилежка без тропы по остаткам ледника на высокий Паучий перевал (Spider Gap), со спуском по крутым снежникам и осыпухам к озерам безумного салатового цвета с плавающими айсбергами (Lyman Lakes).







В том походе я была в отличной форме, шлось хорошо, и я с некоторой опаской смотрела, как там папа в свои 74 года. А он был счастлив. Снизу горы на него особого впечатления не произвели: "типа Красной Поляны около Сочи". А потом пошли альпийские луга, Паучий перевал с ледниками, и папа обрадовался: "прямо как Алтай". И только еще через лет 10 он сказал: "тут у вас особые горы, похожи на все сразу, и много своих радостей". На Паучьем перевале он затеял разговоры с американцам, и попросил нас сфотографировать.







Весь тот поход был мной организован, и я страшно волновалась и дергалась, вроде как за всех отвечала. А подруги совершенно не признавали мой авторитет, в походы мы все и до того много ходили, опыт был примерно одинаковый. К счастью, папа меня утихомиривал, и его авторитет сильно превышал мой. Мы смотрели ему в рот, а он читал нам стихи, чаще всего лежа на лугу и покуривая трубочку. Тогда же я поняла, от кого у меня любовь к созерцанию, он мог часа два валяться на лугу у какого-нибудь озера, просто глядя на панораму и о чем-то размышляя.

Чего только в том походе не было: полтора дня дождя, когда мы промокли насквозь, изо все снаряжение было дешевое и хреновое. Вот тут отображен процесс сушки.



И безумная красота последних дней, когда пол неба занимал Ледниковый пик (Glacier Peak), а мы шли по верху хребтов, огибая Пик по южному краю массива.







И чаша озера Триад около перевала Свободы (Liberty Gap)... Мы тогда даже спустились к этому озеру по длинному снежнику ярко-розового (от водорослей) цвета, купались в ледяной воде, а я еще сбегала на соседний Высокий Перевал (High Pass). Сил было невпроворот...











С тех пор каждый год мы ходили в походы в горы на неделю с друзьями. Круг их изменился, расширился, кого-то уже с нами нет.. Но 20 лет походов всегда со мной в памяти. Папа с нами ходил довольно редко, у него было свои дела, разок он не смог вовремя визу получить. Примерно в 2006-м ему поставили диагноз - онкология, и уже 3-й степени. Он сам во всем разобрался, нашел хорошего врача, объяснил, что его волнует не длительность, а качество жизни, и начал получать химиотерапию. Мы много разговаривали в то время, я старалась находить для него статьи и книжки почитать насчет болезни. Надо сказать, что я всегда понимала, насколько он был мужественным человеком, и тут он меня снова поразил: был всегда спокоен, весел и тверд, все решения принимал сам после усиленного сбора информации, не питал никаких надежд на чудо и не занимался самообманом насчет девяти магических травок из Тибета (как ему кто-то из знакомых порекомендовал). Папе еще конечно повезло, онкология была медленная и неагрессивная (по началу), а химиотерапия работала. Но она же стала потихоньку отнимать у него хорошую физическую форму, вызывая набор веса и атрофию мышц.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив