Про «Горячие каникулы»

alex_dragon — 18.07.2018 Вот хочешь скоротать вечерок под что-нибудь ненапряжное и весёлое, тыкаешь пальцем во вроде бы подходящий по описанию под настроение фильм — и потом не знаешь что сказать, зря ты в экран полтора часа пялился или нет.

Так вот ткнулся в австралийский фильм «Горячие каникулы», который на самом деле «Swinging Safari». Такая тонкая игра со смыслами надмозгам, видимо, не по плечу, и они перевели в тупом унылом стиле «что вижу — то пою», если в кино пляж, солнце, вода и сопутствующие сексуальные развлечения — ну значит будет какая-то банальность про высокую температуру и прочие эпитеты из прогнозов погоды.

Фильм из категории ностальгических реконструкций — в данном случае на тему «как наши папики зажигали в 75-м». Повествование ведётся от лица главного героя — четырнадцатилетнего пацана, увлекающегося съёмкой любительских фильмов на любительскую камеру. Место и время действия: какой-то австралийский захолустный городишко середины 70-х, не то чтобы курортный, а прибрежный с хорошим пляжем. Действующие лица: несколько соседствующих и дружащих домами семей, родители и толпа детей.

Про что сама кина? Вот тут я оказываюсь в затруднении: спойлерить сюжет вроде как не хорошо, перессказывать его в двух словах у меня не получается, поэтому проще сослаться «сами увидите» и писать о собственно впечатлениях, а с другой стороны — никак не могу сказать, что «зуб даю — надо смотреть, всячески рекомендую».

Само по себе снято неплохо. «Не Голливуд» — уже положительная характеристика, несмотря на то что оный Голливуд постоянно переманивает к себе многих более-менее талантливых артистов и вообще в англоязычном мире он автоматически доминирует, всё-таки Австралия ухитряется иметь какую-то свою кинотрадицию. Первое что бросается в глаза — конечно же визуальное оформление, тут и цвета под плёнку тех времён, и даже имитация царапин на плёнке, и вставка как бы любительских кадров с камеры главного героя, и антураж с реквизитом — выглядит достаточно неплохой стилизацией под эпоху, хотя и несколько даже нарочитую. Всё-таки, как не старайся, одно дело когда люди просто живут в окружении — повседневно носят какую-то одежду, постоянно пользуются какими-то вещами, а другое — когда люди натягивают на себя по сути платье с чужого плеча и пользуются вместо привычных вещей каким-то антиквариатом. Впрочем, может быть тут и вполне осознанное педалирование.

А вот действо и смысл оного — особо глубоких смыслов я не набурил, хотя обычно такого рода жанр обращения в относительно недавнее прошлое предполагает некую мораль, вывод какой-то закономерности, которая должна объяснить нынешнее положение исходя из предыдущего и через такое выявление связи времён привести зрителя к катарсису. Я какого-то приобщения к истине и чувства глубокого удовлетворения что-то не испытал. Но. Тут постоянно ловишь себя на мысли, что авторы пытались-то что-то сказать о своём прошлом и чтобы понимать их смыслы, нужно быть в их контексте, хотя бы банально на уровне знания быта. Мы в иностранных фильмах не читаем, наверное, девять десятых рассыпанных по картине символов, отсылок к неким общим местам и т.п. Это как идиомы в речи — иноязычному непонятны, несмотря на формальное наличие в буквальном переводе всех необходимых смысловых единиц. Но. Неожиданно это оказалось интересно оценить именно с нашей точки зрения. Вот если кратко характеризовать фильм — он про «эпоху застоя». Да-да, про неё, родимую.

Первоначально это словосочетание, ставшее одним из самых устойчивых и известных перестроечных мемов, подразумевало застой относительно советских более динамичных периодов бурного развития. Но, постепенно, с усилением правого дискурса и запойным увлечением Западом, оно приобрело коннотации не только вертикального — во времени — отношения, но и горизонтального, одновременного нам — дескать, пока мы тут барахтались в застойном болоте, где-то там, в далёком Эльдорадо, бурлила настоящая жизнь, шли движухи и поезд современности и прогресса проносился мимо нас, оставшихся на сонном полустанке. Все уже в Рио в белых штанах, а мы как дураки в Урюпинске в застиранных трениках. И тут такой порванный шаблон — а нифига подобного, у них тоже был «застой».

На первый взгляд, конечно, ничего общего: там как раз всё время бурлит движуха, бесконечное пляжно-карнавальное настроение. Весь бытовой антураж картины — это просто какое-то запредельно точное воплощение мечтаний советского и постсоветского обывателя о «западном рае» и «достойной жизни»: частные дома с большими окнами, иномарки во дворах, лёд в бокалах, пиво в банках, кухонные комбайны в кухнях, реки кока-колы, бассейны, блестящие импортные шмотки и даже — ёб твою мать — видак! И всё в двух шагах от моря-окияна, в климате явно ближе к тропическому, нежели унылой серой полосе. Истинный парадиз! Просто эталоннный средний класс. Увидевший должен воздеть руки перед экраном и возопить «возьмите меня туда!» Помните Клару Новикову «Не пойдём сегодня на пляж. Будем смотреть кино, делать коктейли со льдом, купаться в бассейне… Ах, как надоели эти пляжи, эти пальмы, это море, это солнце…»? Так тут в каждом кадре концентрат этого всего. Слушавшие Новикову лбы бы разбили, если бы в том каком-нибудь 89 году им это показали. Впрочем, таковым оно остаётся и сейчас — стандарт хайфлайфа мало поменялся.

Но. Шмотки — шмотками, суета — суетой, а что происходит среди этих шмоток? И краткий ответ на этот вопрос — гниение. Взрослым в кадре ужасно скучно и бесцельно, они вроде бы живут, но на стенку уже лезут в попытках хоть как-то скрасить бесмысленность существования, от которой не спасают ни водка, ни гламурные шмотки, ни перекрестная групповая ебля (собственно и давшая название фильму). Несмотря на всю движуху, фильм вызывает ощущение тупика, чем-то похожее на ощущения от «Осеннего марафона» — знакового аутентичного произведения той эпохи. Только, пожалуй, ещё большего: здесь нет и намёка на интеллигентность, показаны совершенно тупорылые обыватели вообще без потребности в какой-то критической саморефлексии, они не понимают, что сходят с ума. И этим фильм вызывает ассоциации с другой культовой вещью: персонажи как будто сбежали из «Хищных вещей века» Стругацких. Причём, у меня сложилось впечатление, что авторы сами толком не понимают истинных масштабов этого тупика.

А ещё мне вспоминается высказывание бежавшего в конце 1974 года за бугор наверное самым оригинальным способом — выпрыгнувшего за борт теплохода в сотне километров от Филиппин и добравшегося до них вплавь — Станислава Курилова, прожившего остальную жизнь в «свободном мире» и которого сложно заподозрить в любви к «совку», в своей книге о побеге написал весьма интересную фразу: «бежать можно только из одной тюрьмы в другую».

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив