Про дерево.

vesna — 31.10.2011 Это была огромная сосна, имевшая почти метр в диаметре. Даже стебли дикого вьюна, забравшиеся высоко по её стволу, в основании стали толщиной с молодой тополь. Лет ей было не меньше 150. Тот, кто строил наш дом, намеренно построил его возле дерева. И дерево для этого выбрал самое высокое и здоровое в этом уголке леса. Это было настоящее мастер-дерево. Как древний Энт, охранитель зачарованого леса Толкиена. Все остальные сосны и высаженные позже яблони, все стёжки-дорожки-лесенки закономерно расположились вокруг мастер-дерева и дома. Дом упирался в эту сосну каменной палубой, небольшой мощёной площадкой в 4 метра шириной. Такие площадки-палубы перед домами здесь делают, чтобы спуск не начинался прямо от двери, а можно было выйти и сделать ещё несколько шагов по ровной поверхости. Собственно, в тёплое время года основная жизнь обитателей индийского дома на горе и протекает на этой каменной террасе: здесь привязана корова, играют дети, стирает хозяйка. Могло показаться, что сосна - единственное, что удерживает дом на крутом склоне; исчезни она вдруг, и дом заскользит вниз, беспомощно цепляясь за траву.

Сосна жила.

Когда дул ветер, на металлическую крышу дома с шелестом сыпались сухие иголки. Зимой, когда нужно было быстро согреть комнату, можно было просто выйти за дверь и за пару минут насобирать целую корзину пахучих смолистых шишек, иногда удивительно больших, как кабачки. Однажды с дерева свалился какой-то зверь. До сих пор не знаю, заснул он там что ли? Сначала раздался приближающийся хруст, сверху посыпались иголки и всякий мусор, и вслед за ним на площадку перед домом шлёпнулся некто. В сумерках мы не успели рассмотреть кто это был. Точнее не мы, а Дэн. Я в это время навещала маму в Египте, и мы как раз разговаривали с Дэном по телефону, когда он сказал:

- Подожди, тут кто-то с дерева свалился.
- Кто свалился? - опешила я.
- Не знаю, свалился и смотрит. Во, обратно на дерево ломанулся.
- Ну, вот и хорошо." - сказала я - "Раз полез обратно, значит жив-здоров, не поломался.

Крона была плотной и когда шёл дождь - под деревом было сухо. Это был простой и гармоничный эквилибриум. Настолько гармоничный, что нам в голову и не приходило, что всё может быть по-другому.

Ещё в Москве, находясь в своей вынужденной "командировке", позванивая раз в неделю нашему наггарскому домовладельцу, я почуяла неладное, когда на дежурный вопрос: "Как там наш домик?", чувак заговорщицким тоном сообщил мне, что они "провели ряд существенных улучшений" (или как там это звучало по-английски). Заволновалась я потому, что, во-первых, ни о каких "улучшениях" мы не договаривались, а, во-вторых, за время, которое мы живём в Индии, мы уже привыкли к тому, что то, что индийцу "улучшение", обычному человеку - спазмы, вырви глаз и диарея. На мои попытки выяснить, что ещё за "улучшения", наш индийский друг начинал вилять и переходил на ту разновидность индийского английского, от которой даже бывалые синхронисты хватаются за мачете.

В общем..
По количеству глаголов, употреблённых в прошедшем времени, наверное уже стало понятно, что дерева больше нет.





Неизвестно, что за потемненние рассудка нашло на нашего домовладельца. Показалось ли ему, что тень от дерева мешает расти его яблоням, испугался ли он, что оно может однажды рухнуть на дом, или просто дров на зиму решил таким образом заготовить.. Неизвестно и уже не важно. Душа индийского крестьянина (даже если он открыл "итальянский" ресторан и считает себя бизнесменом) черна и не предсказуема, как дырка индийского же сортира.









- What have you done?! What have you fuсkin' done?!! - кричали мы на него и плакали от невозможности что-либо исправить и от бессилия объяснить, что именно заставляет нас плакать. Он искренне нас не понимал, и кажется в очередной раз решил, что чокнутые белые снова с жиру бесятся, а у него семья, зима на носу и вся эта экологическая хрень его не волнует.

Поваленное мастер-дерево оказалось не единственным дизаcтером. Из-за оплозня погибли несколько яблонь.

- У тебя же грунт ползёт, яблони твои гибнут. Ты разве не видишь связи, не понимаешь, почему он ползёт? Старые деревья его удерживают, не дают ему сползать. Ты же сам губишь свой сад, агроном-улучшатель, бля. - от избытка эмоций Дэн то и дело переходит на русский.

Рухнув вниз, сосна разрушила каменную лесенку из плоских камушков, которая вела из сада к дому и выныривала снизу на пятачок перед домом из красивого полукруглого колодца. Восстановить эту лестницу горе-улучшатели так и не смогли. Вместо этого они удлиннили путь к дому на 20 метров и в обход разрушеного места возвели новую лестницу из цемента и бетона, проведя её там, где у нас росла дикая мята. А место куда прибегала старая лесенка тупо завалили землёй и камнями. А поскольку камней не хватало, то для этого разломали красивый водоотвод, выложенный из круглых речных валунов, а вместо них сделали водоотвод из того-же уродливого бетона и кирпичей. Бетон был повсюду. Всё, что прежде было плавным и полукруглым, было сквадрачено кирпичом и бетоном либо разобрано. Дэн бы в такой ярости, что схватив подвернувшийся по руку валун, начал им крушить кирпичные и бетоные блямбы, заплатки и углы.






Подолгу не можем заснуть. С чердака раздаётся беспокойный мелкий топоток. Мы думаем, что топает тот самый некто, который шлёпнулся тогда с дерева и которому теперь негде спать.

- Слушай, оно злится.
- Кто? - Дэн решил, что я говорю про зверя на чердаке, и косится на потолок.
- Дерево.
- А.. Я слышу только большую печаль вокруг.
- Да, печаль. Но это не его печаль. Это другие деревья печалятся о мастере. А оно очень злится. Нужно валить отсюда, скоро здесь вся вода мёртвой станет.

Мы ходим по дому, собираем вещи. Всё в тишине. Кошки так и не появились. То ли их приютил кто-то, то ли чувствуют тоже, что и мы, что здесь кайфухи больше не будет. Только помятый и перепуганный Тишка рыщет в поисках съедобного.




- Ничего, ничего. - повторяем мы друг-другу - Мир должен меняться. Мы должны меняться. Всё должно меняться. Главное правило жизни. Основное правило игры, в которую играет маленький Ганеша на траве у ног родителей.

Это было идеальное убежище. Здесь мы были беспечны. Но условия изменились, нас теперь больше, мы теперь другие, нам нужно новое убежище. Да, дерево, конечно, жалко до слёз, но надо идти, хорошие мои, надо идти. Дальше, дальше.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив