Принципы сериала

Когда Кеосаян в середине шестидесятых снял «Неуловимых», то изначально никакой идеи продолжения у него не было. Но ошеломительный успех картины привел к тому, что решили сделать «Новые приключения». А вот уже во время создания этого фильма, сразу запланировали и третью серию. Которая, правда, в дальнейшем уже сама разрослась до двух, но сейчас не в этом суть.
Я иногда пишу нечто вроде послесловий к каким-то своим тестам, вызвавшим повышенное внимание и читательскую реакцию. Но обычно принимаю решение об этом постфактум, в зависимости от ситуации. Но, когда писал «Русню», изначально понимал, что, видимо, потом придется подвести некоторые итоги. Вот и подвожу.
И прежде всего, должен признаться, что неожиданно для меня мало оказалось высказываний, типа «жидовская морда примазывается к русским» или «автор графоман, идиот и подлец». В основном люди действительно высказывали свое отношение и к понятию национальности вообще, и к русским в частности.
И вот что я в связи с этим хотел повторить и подчеркнуть. Само по себе понятие народов, наций, национальностей и всего подобного изначально является предметом дискуссионным и так до конца абсолютно и не определенным. В этом, например, в огромном количестве томов и на протяжении всей жизни пытался разобраться тот же Лев Гумилев. Но, посвятив изучению его трудов не один десяток лет, я так и не нашел у него совершенно полных, безупречных логически и совершенных формулировок. О чем, кстати, довольно подробно писал в одном из своих романов, но это сейчас совсем уж неважно.
Немного в сторону. В середине девяностых я в Париже познакомился и некоторое время относительно близко общался с одним профессором славистики из Сорбонны. Двухметровый красавец-негр, сам он был выпускником «Лумумбы» и, имея роскошную квартиру в Латинском квартале с новеньким «Мерседесом» в гараже, придерживался крайне левацких взглядов, что меня тогда слегка одновременно и смешило, и умиляло.
Так вот, когда, на мой взгляд, наши отношения уже вполне могли это позволить, я как-то его спросил, а кто он на самом деле по национальности. И он с совершенно искренним недоумением, по-моему, даже толком не поняв вопроса, ответил, мол, ты же прекрасно знаешь, что я француз. Потом, когда я начал уточнять относительно корней, то выяснилось, что родители его в детстве перебрались из Сенегала, но это был как-то чисто исторический экскурс, не имеющий никакого отношения к тому, что мой знакомый – француз, только француз и именно француз.
И в общем, из всех точных, ясных, однозначных и несомненных определений для меня существует лишь «политическая нация». То есть, когда она определяется исключительно, во-первых, гражданством, а, во-вторых, и это иногда не менее важно, признанием самого человека для себя ценностей, принципов и понятий этого гражданства. Когда человек любого цвета кожи, разреза глаз и этнической принадлежности говорит твердо и уверенно, что он француз, то это значит, что он и гражданин Французской республики, и разделяет, воспринимает все основные фундаментальные понятия этой республики. А если он взрывает «Шарли Эбдо», то никакой он нахрен не француз, что бы при этом ни говорил.
Но вернемся ко мне и моему тексту. Множество вполне рациональных возражений было по поводу «а как же билингвы и прочие многоязычные», «всякий ли австриец, говорящий по-немецки, должен ощущать себя немцем», «как быть с, типа, австралийцами и им подобными» ну, и всё такое прочее. И тут я вынужден который раз повторить. Моей целью не стояло поставить точку в вопросе определения национальной принадлежности человека. Я писал исключительно о себе. Я не билингв, не австралиец и даже не австриец. У меня вариантов не было. Так вышло. Но вышло именно так.
Ещё один читатель заметил, что, исходя из моих принципов снов на русском, любой человек может сменить национальность за пару лет. Опять же, не знаю. Наверное, кто-то очень способный и может. Есть вероятность, что если бы я, как Владимир Набоков, с детства воспитывался в, по сути, трехъязычной среде, и потом бы в двадцать навсегда уехал из России, то и у меня могло бы получиться нечто подобное. Но следует заметить, что, хотя сам Владимир Владимирович ещё с довоенных времен перестал писать романы по-русски, более того, утверждал, что английский дает ему много больше возможностей для творчества, стихи всё-таки в основном писал до самой смерти по-русски. Так что, как сейчас многие любят говорить, «не всё так однозначно».
Короче, я опять о своем, о предельно конкретном. Да, кто-то ещё в комментарии заметил, что это как родиться мужчиной или женщиной. Вот тут уже совсем ничего не знаю и не понимаю, некоторые утверждают, что при помощи медицины пол можно изменить. А вот то, что я русский, никакой хирургией и никакими медикаментами уже не изменишь.
Всё это, опять же, написал исключительно о самом себе. Ни на чем не настаиваю и никого ни к чему не призываю. Принципов, которых придерживается большинство (снова только мое субъективное мнение) населения России не поддерживаю, они мне абсолютно чужды и противны. Так что к данной «политической нации» точно не отношусь. Так что, подозрение, будто «жидовская морда хочет примазаться к русским», не особо обосновано. При возможности с радостью «отмазался» бы.
Но такой возможности нет и обсуждать её бессмысленно.
|
</> |