Принцип «этнической прописки»

dragon-naga — 18.07.2024

Вооруженные группировки Мьянмы все чаще выходят за границы территорий, где компактно живут представители их народностей

25 июня 2024 года группировки этнических китайцев MNDAA и палаунов (та-ангов) TNLA возобновили боевые действия на севере штата Шан. Они объявили о втором этапе «операции 1027», начатой в октябре прошлого года и прерванной в январе, когда при посредничестве Китая между ними и вооруженными силами было подписано соглашение о прекращение огня в этом регионе.

Нынешние боевые действия выходят за рамки условного «штата Та-анг», который стремится создать TNLA на землях, где высока доля этнической группы, представителем которой эта группировка себя назначила. И тем более они далеко от области Кокан на границе с Китаем, которую считает «своей» MNDAA. Бои идут не только в северной части штата Шан, но и в лежащих от него к западу районах провинции Мандалай, причем, даже там, где еще «не ступала нога вооруженного та-анга».

По сути, эти группировки близки к тому, чтобы нарушить сложившуюся годами систему своеобразной «этнической прописки», которая в течение десятилетий удерживала Бирму/Мьянму от масштабных переделов территорий и массового кровопролития. Больше того, даже вооруженные силы страны, которые всегда одним из своих основных принципов считали «противодействие дезинтеграции Союза» (т.е. Республики Союз Мьянма), де-факто признавали эту систему, и часто действовали в ее логике.

Нитки для лоскутного одеяла

Вооруженные этнические группировки Мьянмы на протяжении десятилетий относились к своей стране как к своеобразному лоскутному одеялу, где крупные национальные группы должны были иметь вооруженные формирования, способные защищать свою территорию . Состоящие преимущественно из бирманцев вооруженные силы страны (Тамадо) воспринимались ими как такая же вооруженная группировка, пусть и очень большая, которая безусловно имела право действовать на землях с преимущественно бирманским населением, но не должна была лезть туда, где живут представители других национальностей.

Это понимание, с одной стороны, легитимировало вооруженную борьбу различных группировок против Тамадо, а с другой стороны породило интересный феномен «этнической прописки», когда каждая группировка имела неформально закрепленную за собой территорию, на которую никто другой не имел права покушаться.

Понятно, что словосочетания «этническая прописка» в лексиконе мьянманских вооруженных группировок отсутствует - они обычно заявляют о своей «ответственности» за ту или иную территорию. Но для российских читателей употребление именно такого термина в его «домоуправленческом» и «коммунальном» виде позволяет максимально доступно раскрыть сущность этого феномена.

В условиях «этнической прописки» столкновения между группировками происходили в двух случаях: во-первых, когда из-за этнической чересполосицы условные границы национальных территорий было сложно определить, а во-вторых, когда у одной и той же национальной группы появлялись несколько группировок, конкурирующих за право действовать от ее имени.

Выход этнических группировок за пределы своих территорий становился возможным только в том случае, если на это были согласны те вооруженные формирования, которые считали соседние районы своими. Чемпионом по такой экспансии через своих прокси можно считать качинскую KIA, приложившую руку к созданию нескольких этнических группировок (кстати, включая TNLA), которых она потом успешно использовала в боевых операциях для вспомогательных и отвлекающих ударов. Впрочем, не всегда эти группировки, вырастая из «коротких штанишек» KIA, сохраняли ей полную лояльность.

Вероятно, самая известная и успешная из таких группировок – ракхайнская «Армия Аракана» (АА), основанная в 2009 году в Лайзе, на контролируемой KIA территории и там же создавшая свой первый лагерь. Когда эту группировка в январе 2019 года распространила свои боевые действия на штат Ракхайн, мьянманские военные предсказуемо потребовали от ее боевиков вернуться на свою базу в штат Качин – такое требование к ракхайнской группировке выглядело нелогично, но оно полностью укладывалось в систему «прописки» по месту рождения. Примечательно, что, несмотря на сегодняшние заявления руководства АА о том, что эта группировка контролирует уже 11 из 17 районов штата Ракхайн, ее лидеры и основные тренировочные лагеря по-прежнему находятся в Лайзе.

Принцип «этнической прописки» никогда не был абсолютным, но каждый раз, нарушая его, те или иные группировки обязательно искали для этого оправдания. Например, карены, восставшие через год после провозглашения независимости, сумели занять большие территории условно бирманского центра страны, в том числе города Мандалай, Пьин У Лвин (Мэймьо), Таунгу, Моламьяйн и рангунский пригород Инсейн. Однако, они, обосновывая свои действия, заявляли, что бирманцы до этого отказались передать им для создания собственного национального штата все те земли, на которые они претендовали, поэтому захват бирманских территорий был чем-то вроде наказания несговорчивого соседа. Кроме того, тогдашние лидеры каренов часто упоминали, что в центральной части страны находится много деревень их «братьев», а во многих бирманских городах, включая Янгон, есть целые каренские районы.

Дорога на Мандалай

Группировки TNLA и MNDAA, возобновившие в конце июня боевые операции на северо-востоке Мьянмы за пределами своей «этнической прописки», тоже попытались представить обоснования своих действий. Например, продвижение к Могоку на севере провинции Мандалай рассматривалось ими как защита местных та-ангов – и вокруг этого лежащего в долине города действительно много деревень представителей этой национальности. Там же, где та-ангов уже не было, основной боевой силой изображалась совсем не TNLA, а боевики «Сил народной обороны» (PDF) округа Мандалай, состоящие преимущественно из молодых бирманцев, не согласившихся со сменой власти в стране в феврале 2021 года.

Формально эти группировки подчинены действующему в основном за пределами страны «Правительству национального единства» (NUG) но де-факто они полностью подконтрольны TNLA и MNDAA, которые обучали их боевиков и поставили над ними своих командиров. В подпольном правительстве признают этот факт, но заявляют, что отряды PDF будут переданы ему обратно «после победы революции».

Именно эти преимущественно бирманские прокси-формирования TNLA легитимировали ее присутствие на территориях с преобладающим бирманским населением. И в этом TNLA с MNDAA не одиноки, поскольку в соседней преимущественно бирманской провинции Сагайн тоже действуют многочисленные группировки PDF, выкормленные и жестко контролируемые качинской KIA.

Использование на бирманских территориях прокси в виде отрядов мандалайских PDF, а также такой экзотической бирманской группировки как BPLA, декларирующей свою преемственность от действовавших несколько десятилетий назад в центре страны вооруженных отрядов Компартии Бирмы, породило новые дискуссии о том, намерены ли TNLA и MNDAA сами идти на Мандалай и дальше вглубь страны, если у их бирманских прокси не хватит для этого сил и возможностей. Подпольное правительство даже придумало в этой связи новый термин – «операция Шан-Ман», составленный из названий обоих регионов.

Одно из СМИ, поддерживающих вооруженную оппозицию, привело в своей недавней публикации слова боевика из PDF Могока о том, что этнические группировки «не планируют участвовать в захвате Нейпьидо и Мандалая», но они они «продолжат тренировать и вооружать группы сопротивления, предоставлять убежище политическим лидерам и активистам и отправят некоторых старших офицеров для командования военными операциями».

«В некотором смысле “Тройственное братство” и группировки сопротивления, возникшие после переворота, используют друг друга, при этом члены “Тройственного братства” получают собственные выгоды, такие как большее количество солдат и квалифицированных специалистов для работы в их зарождающихся государственных службах, а также буферную зону для защиты от будущих контрнаступлений военных», - пишет это издание.

«Им [вооруженным этническим группировкам] необходимо поддержать революцию, потому что если революционеры в центральной Мьянме ослабеют, военные вернутся в этнические районы», — цитирует оно одного из командиров боевиков. И после этого приводит слова Ричарда Хорси из International Crisis Group: «Их главная цель — автономия от центра, а не осуществление политических изменений в центре».

То есть, лидеры этнических группировок хорошо понимают, что для достижения своих целей им не помешала бы смена власти в Нейпьидо. В этом случае они получили бы в центральной части страны откровенно слабое правительство, которое к тому же опиралось бы на обученных и контролируемых ими боевиков PDF – именно их NUG видит в качестве основы будущей «федеральной армии». И поэтому сегодня никто не знает, придет ли, например, у лидеров TNLA аппетит во время еды, когда они решат, что их прокси в центральной Мьянме близки к достижению цели, но им надо бы чуть-чуть помочь.

Предъявите вашу прописку

Но если для легитимации своего присутствия на бирманских территориях округа Мандалай группировки MNDAA и TNLA нашли решение в виде бирманских прокси, то их продвижение к Лашио выглядело сомнительным с точки зрения неписанных правил «этнической прописки».

Судя по всему, другие национальные формирования, действующие в штате Шан, начали всерьез подозревать, что китайская и та-ангская группировки могут не остановиться на достигнутом и пойти дальше – уже на те территории, которые эти формирования вполне могли бы объявить «своими», но не делали этого из опасений жесткого ответа со стороны вооруженных сил. В начале июля произошло несколько стычек боевиков TNLA и шанской группировкой SSPP/SSA, которые еще совсем недавно считали себя союзниками. SSPP/SSA расценила действия TNLA как «агрессию» и, видимо, решила действовать, призвав крупнейшую этническую группировку страны, «Армию объединенного штата Ва» (UWSA), вмешаться и навести порядок.

11 июля две тысячи боевиков UWSA выдвинулись с контролируемой ими территории на северо-востоке штата Шан, и вошли в Танъян, город в 135 километрах к югу от Лашио. Представители UWSA подчеркивали, что этот шаг был предпринят после согласования с военными, но при этом группировка повторила свои декларации о нейтралитете к сторонам вооруженного конфликта на севере штата Шан. Родственники многих жителей Танъяна служат в рядах UWSA, и понятно, что они рассматривали ее как силу, способную уберечь их город от распространения на него боевых действий. Об этом прямо заявил представитель группировки в Лашио Ньи Жанг.

UWSA – осколок вооруженных национальных отрядов Компартии Бирмы, ставший самостоятельной силой после мятежа против бирманских лидеров этой партии в апреле 1989 года. Она уже получила от центральных властей Мьянмы все, что хотела получить – в том числе де-факто конфедеративный принцип существования в рамках единой страны. Именно поэтому она может спокойно объявлять происходящее в центральной Мьянме «разборками бирманцев между собой» и играть в нейтралитет к сторонам нынешнего конфликта на севере штата Шан.

Но именно такая позиция UWSA, как оказалось, позволяет ей получать бонусы в виде новых территориальных приобретений. Когда группировки «Альянса тройственного братства» в ходе «операции 1027» заняли в январе 2024 года города Хопан и Панлон на севере штата Шан, они тут же передали их властям «штата Ва». Эти города относились к упомянутой в статье 56(f) конституции Мьянмы самоуправляемой территории Ва, но до начала нынешнего года контролировались властями Нейпьидо. Это позволяло центральному правительству иметь там свою администрацию самоуправляемой территории Ва, в пику контролируемому UWSA остальному «Объединенному штату Ва». Многие считают, что таким образом группировки расплатились с UWSA, поскольку именно с территории «штата Ва» отряды боевиков MNDAA начали первые наступательные действия в рамках «операции 1027».

Впрочем, первыми сомнительную практику в играх с властями Ва, касающихся лояльности в обмен на новые территории, применили именно мьянманские военные. В середине 1990-х годов они уступили «штату Ва» эксклав на востоке штата Шан у границы с Таиландом в награду за помощь группировки в борьбе с армиями наркобаронов востока штата Шан. Именно с тех пор «штат Ва» именуется «объединенным» и состоит из двух отделенных друг от друга частей – вдоль китайской и тайской границ. А в июле 2024 года военные согласились на ввод отрядов UWSA в Танъян за пределами ее территории – хотя, конечно, это был для них во многом вынужденный компромисс.

13 июля, через два дня после марша отрядов UWSA на Танъян, около тысячи боевиков SSPP/SSA сделали ровно то же самое – заняли соседний с Танъяном город Монгъяй. Представитель SSP/SSA полковник Сай Хсу заявил: «На эту территорию распространяется наша ответственность. Вот почему, чтобы защитить ее от захвата другими организациями и продолжать удерживать ее под контролем SSA, мы должны предпринять то, что мы сделали сейчас. Люди также просят нас защитить их». Слова представителя SSPP/SSA о «нашей ответственности» за Монгъяй  стали прямым  указанием на правила «этнической прописки», легитимирующие действия этой группировки. Он также не исключил возможность того, что шанская группировка пойдет дальше, «расширив свой щит на другие земли штата Шан». По его словам, это «будет решаться поэтапно, в зависимости от ситуации».

При этом, Сай Сху настаивал на том, что не было никакого компромисса с «советом военных» (так оппозиционные силы называют правящий в стране Государственный административный совет), и что SSPP/SSA сохраняет «строгий нейтралитет» к сторонам конфликта на севере штата Шан. Больше того, он предложил военным, чтобы не страдали мирные люди, добровольно уйти из районов, которые подвержены нападениям со стороны TNLA и MNDAA, и передать их SSPP и UWSA как нейтральным силам. Еще несколько месяцев назад такие высказывания вызвали бы резкую реакцию со стороны командования Тамадо, но в этот раз военные предпочли их просто не заметить.

Таким образом, у двух группировок, занявших новые территории на севере штата Шан, есть некоторое различие в обосновании их действий. Если представители UWSA четко заявляют, что их шаг был согласован с военными, то SSPP/SSA просто пришла на те земли, на которые она имеет право по принципу «этнической прописки». Тут, возможно, сыграл свою роль исторический прецедент, когда UWSA в 1990-х годах сначала получила от военных земли у границы с Таиландом, прежнее население которых разбежалось от постоянных боевых действий, и уже потом массово начала переселять туда представителей народности ва. То есть, принцип «этнической прописки» как аргумент появлялся позднее в результате целенаправленно сформированной новой национальной реальности.

Инструментальность принципа «этнической прописки»

И UWSA, и SSPP/SSA отвергают утверждения о том, что они воспользовались конфликтом в штате Шан для того, чтобы откусить себе новые территории, утверждая, что речь идет в первую очередь о защите мирных граждан. Однако, их действия тактически выгодны военным, поскольку позволят сосредоточить силы на защите Лашио. А тот факт, что UWSA неоднократно выступала в роли ситуативного союзника военных на северо-востоке штата Шан (несмотря на несколько периодов напряженных отношений между ними), заставляет одного шанского аналитика заявлять, что мьянманские генералы и лидеры этой группировки уже давно «спят под одним одеялом».

Есть и другая версия неожиданного расширения двумя группировками сферы их контроля на севере штата Шан, и она напрямую связана с интересами соседнего Китая. UWSA, посылая свои отряды к Танъяну, действительно облегчила задачу военным по обороне Лашио, а в TNLA и MNDAA признают, что второй этап «операции 1027» оказался для них гораздо более трудным и связан со значительно большими человеческими потерями. То есть, действия UWSA и SSPP/SSA способны еще более осложнить жизнь двум группировкам, ведущим боевые действия в штате Шан – а значит, заставят их задуматься о новом прекращении огня. Для Китая, заинтересованного в возобновлении приграничной торговли и в реализации своих инфраструктурных проектов на территории Мьянмы, это было бы в нынешних условиях наилучшим вариантом.

О том, что Китай активно работает в этом направлении, говорит хотя бы тот факт, что в начале июля власти этой страны демонстративно отключили приграничный Лауккай, административный центр находящейся под контролем MNDAA области Кокан, от электроснабжения со своей территории. А 14 июля ВВС Мьянмы нанесли по Кокану бомбовые удары, в результате которых серьезно пострадали несколько зданий – в том числе два крупных отеля. Обычно действия мьянманских военных летчиков в районе границы вызывают негативную реакцию Пекина, поскольку до этого самолеты при маневрировании неоднократно нарушали воздушное пространство КНР и даже по ошибке обстреливали территорию этой страны - но в данном случае со стороны официальных китайских властей не было вообще никакой реакции. И именно 14 июля, в день авиаудара по Лауккаю, MNDAA внезапно заявила о своем согласии на временное прекращение огня в северной части штата Шан.

И, наконец, есть еще предположения о том, что с помощью UWSA Пекин пытается решить задачу по созданию нового альтернативного коридора для приграничной торговли. Сегодня город Мусе, главный центр приграничной торговли с Китаем на севере штата Шан, контролируется военными и союзными с ними вооруженными ополчениями, но все дороги к нему проходят через территории, занятые боевиками MNDAA и TNLA. Попытки при посредничестве Китая договориться об открытии дорог к границе до сих пор успеха не имели – по сообщениям, группировки требуют долю в 70 процентов таможенных пошлин. А это значит, что нужно искать новые торговые пути по территории Мьянмы в Китай.

И как нельзя кстати вдруг оказалось, что UWSA и SSPP/SSA после своих марш-бросков на севере штата Шан, взяли под свой контроль  дорогу, идущую на север, к китайской границе через территорию «штата Ва». Если такая дорога начнет действовать в полную силу, это ослабит переговорные позиции TNLA и MNDAA , и значит, сможет способствовать установлению мира в этом регионе – чего, собственно, и добивается Китай.

В целом же, нынешняя фаза конфликта на севере штата Шан демонстрирует неготовность вооруженных группировок радикально отказаться от принципа «этнической прописки». Однако, этот принцип становится все более инструментальным в достижении ими своих интересов, а в некоторых ситуациях его трактовка выглядит откровенно неубедительной. Тем не менее, опыт второго этапа «операции 1027» показал, что даже MNDAA и TNLA, похоже, пока не хотели бы его открыто нарушать, хорошо осознавая, что в этом случае дело может кончиться новыми кровавыми конфликтами. Но главное здесь, видимо, слово «пока».

Что будет дальше – сегодня не скажет никто, потому что ситуация в Мьянме меняется достаточно быстро. Многим лидерам этнических группировок не хотелось бы жить в стране, где принцип «этнической прописки» больше не действует – особенно когда у тебя в соседях такие агрессивные и почувствовавшие вкус крови группировки как TNLA. Плюс к этому, многих из них, особенно лидеров старшего поколения, беспокоит нынешний уход Тамадо с некоторых территорий национальных штатов, поскольку именно вооруженные силы часто выполняли полицейские функции, играя роль «великого уравнителя» и предпринимая силовые акции против тех, кто, по их мнению, слишком усилился. А это, как и принцип «этнической прописки», также был один из факторов сохранения мира стабильности по периферии Мьянмы.

Оставить комментарий

Популярные посты:

cristensald

Вулкан24: лучшее казино онлайн

sevastian_mos

За что свергали временное правительство Керенского ( кстати он жаловался на

padolski

Аресты в Швейцарии после первого случая использования капсулы для самоубийства

kommari

про Китай

allnews24x7

Бред "сивой кобылы" генсека НАТО

prilepin

РУССКАЯ СОВЕСТЬ В ГОСТЯХ У РУССКОГО ГЕНИЯ

coffee_mood

традиционный завтрак 147

nefer

Станция метро Потапово выглядит как космопорт, на платформе установлен

new_rabochy

Планов громадьё!

• Архив