Принц Гарри, Мемуары (в представлении Бена Мачелла)

euro_royals — 13.10.2022

Четверг - маленькая пятница, да и немного юмора нам не помешает. Пока мир, БКС, кучка фанатов замерла в ожидании, Таймс вышла статья Бена Мачелла, в которой он решил это ожидание скрасить.

Говорят, что герцог Сассекский дописывает последнюю главу своей книги. Но что он в ней скажет, мы можем только догадываться…

Когда я пишу эти слова, над Санта-Барбарой садится солнце. Мои дети — ибо я отец — крепко спят в своих кроватках. Моя жена — поскольку у меня есть жена — находится в подкаст-крыле дома, который, кажется, нам уже маловат.

Я чувствую прилив гордости, просто зная, что она там, создает контент, направляет свою наивную мудрость и неистовую скромность в потоковую форму. У нее есть дар, на который должен подписаться весь мир. Я в восхищении.

Я закрываю глаза. Я дышу. Я обретаю твёрдую почву под собой и торжественно заявляю, что я тот человек, которым я действительно заслуживаю быть, повторяя короткую мантру - «Взрывать мятежников с борта боевого вертолёта Apache — это не забавно, — шепчу я. - Взрывать мятежников с борта боевого вертолёта Apache — это не забавна».

Я говорю это снова и снова, что делает это правдой. В конце концов, я снова открываю глаза и смотрю на ноутбук передо мной. Я печатаю с новой ясностью и целеустремленностью, ударяя обоими пальцами по клавиатуре, выстреливая Моей Правдой в маленькие буквы.

Это не тот эпилог, который я планировал написать. Когда я впервые представил свою откровенную автобиографию — условно озаглавленную Going Spare: The Second Son’s Story — я был зол. Я понимаю это сейчас. Я был только на половине пути познания и застрял в мысленной установке «Все ублюдки и хотят меня достать», что, кстати, я также считал титулом.

Никакие поношенные фенечки не могли скрыть эту боль. Помимо моего тесного внутреннего круга — Опры, Бэнкси, принцессы Фридерике Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Глюксбург — я чувствовал себя отрезанным от остального мира и одиноким. Первоначальный эпилог, который я написал, был очень коротким. Там было просто написано: «Эта книга посвящена моей семье: кучке абсолютно подавленных, эмоционально мертвых, холодных как лед уродов, которые меня реально подвели (не считая Меган и детей)».

Написав это — и мне невероятно трудно это признать, но я призываю вас позволить себе привилегию услышать это — я не спал всю ночь, играя в Call of Duty: Modern Warfare на PS4, которую я прячу в домике у бассейна.

Когда Меган в конце концов нашла меня, я выпил две банки хард-зельтера и был на грани того, чтобы написать Джеймсу Кордену и попросить его принести немного кронатов с каннабидиолом. То, что она нашла в себе смелость пристыдить меня за это, свидетельствует о благородстве духа моей жены. Я постоянно поражаюсь ей. Она права. Я занудный чудила. Возможно, я всегда им буду.



Но если жизнь меня чему-то и научила — кроме того факта, что карнавальные костюмы имеют последствия (см. главу восьмую: «Для тебя, Гарри, бал окончен»), — так это тому, что время лечит. Потому что, несмотря на всю скорбь, связанную со смертью Ее Величества Королевы, мне было приятно снова оказаться в кругу моей семьи, особенно после того, как мой издатель прислал мне срочное сообщение, в котором говорилось, что Виндзоры переживают цунами общественной популярности и что он не может рисковать выпустить четырехтомник, в котором я «полностью смешал их с дерьмом», и что, более того, они придут за моим авансом в размере 35 миллионов долларов, если я не найду способ остыть как можно скорее.

Я был растроган их желанием, чтобы я обрел покой. Крепко сжимая руку моей жены — ведь у меня есть жена — мы шагнули обратно в мой старый мир: пустой мир незаслуженных привилегий и продажных поддакивающих мужчин, от которых мы так старались уйти, переехав в Лос-Анджелес, чтобы работать в развлекательных СМИ.

Тем не менее, в некотором смысле, это было катарсисом. Папа, в частности, уделял мне много внимания и проявлял неподдельный интерес к тому, чем я занимаюсь. «Что происходит с той книгой, которую ты пишешь? - постоянно спрашивал он. - Что в ней? Что ты напишешь обо мне? Сколько они вам платят? Где хранятся оттиски? Это место устойчиво к пожарам?»

На самом деле, у всей семьи было полно вопросов по этому поводу. В какой-то момент Уиллс отвел меня в сторону и спросил, правда ли, что одна из глав называлась «Мой брат, скучный лицемерный тупица и его такая идеальная жена, которая слишком переигрывает, играя в спортивные игры против школьников и позируя перед прессой».

Я сказал ему, что он может придумать какое-нибудь другое, если это слишком провокационное. Это положило начало импровизированному боксерскому терапевтическому поединку, от которого, я думаю, мы оба выиграли, после чего мы помирились и провели остаток ночи, изображая Пола Баррелла.

И вот я снова в Калифорнии, размышляю о взлетах и ​​падениях в жизни и извлеченных уроках. Снаружи стрекочут цикады, и нежный звон электронных уведомлений от боссов Netflix говорит мне, что я действительно дома.

Когда-то я был в ловушке в позолоченной клетке, а моя жизнь теперь так же проста, как и у любого другого. Я иду в спортзал. Я просматриваю Rightmove в поисках домов, но домов, в которые мы действительно можем врасти как семья. Я играю в поло на невероятно высоком уровне. Я слушаю подкасты моей жены и поражаюсь ее изящной способности проникновения в суть. Ее героической скромности. Ее хрупкой силе.

Мой телефон вибрирует, и я улыбаюсь, увидев, что это еще одно сообщение от моего отца. «Гарри, скажи мне, что происходит с этой книгой, я тебя умоляю, — говорится в нем. — Я дам тебе денег, если хочешь. Назови сумму. Любую сумму».

Ух ты. Внимательный и щедрый. Меня переполняет благодарность. Я излучаю радость. Мои поры источают позитив. Я достиг оговоренного в контракте количества слов.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив