Посрамлённый Калиостро

76_82 — 27.05.2011 Продолжая рассуждения о фильмах Марка Захарова, мне следовало бы в хронологическом порядке заняться «Тем самым Мюнхаузеном», но сперва надо бы перечесть пьесу Горина, да собраться с силами, чтобы отбросить брезгливость перед достославным творением Марка Захарова... Нет у меня сейчас ни времени на перечитывание, ни сил на преодоление отвращения, потому перескочу-ка я этот фильмец, а заодно и следующий, и заговорю о «Формуле любви». Надеюсь, у присутствующих возражений не возникнет, ибо «Уно, уно, уно ун-моменто» огненными буквами бесконечной любви запечтатлено в сердцах миллионов советских граждан, кои посейчас проживают и там и здесь.



Собственно, на это можно было бы закончить, потому как «формула любви», предложенная Марком Захаровым, исчерпывается «уно моменто», больше ничего в кружащихся от любви головах не запечатлелось (ну, к сему можно прибавить пару застольных бон-мо в исполнении Леонида Броневого, но больше уж точно нечего). Однако по занудству своему я всё же разберу этот фильм.
Для начала напомню литературную основу фильма. Это повесть А.Н.Толстого, написанная... Тут я прерываю текст, ибо некоторые читатели сего коммьюнити иной раз начинают ныть «Да какое отношение все эти заумности имеют к нашей славной эпохе! Мы хотим про пиво, сатиновые трусы и шариковые ручки, а про не фигню для шибко умных». Идя навстречу пожеланиям широких ностальгирующих масс, выношу рассказ о повести Толстого к себе в ЖЖ. Кому интересно, тот там и прочитает
Разумеется, вольной экранизацией повести я был полностью разочарован. Марк Захаров, по своему обыкновению, самовыразился, оставив от оригинала рожки да ножки. Но я бы простил все мыслимые и немыслимые искажения, все прыжки, ужимки и гримасы, если бы фильм получился сколько-нибудь осмысленным. Увы, кино из шаловливых ручек главного режиссёра столичного Театра Имени Ленинского Комсомола вышло бессмысленным и беспощадным и предназначено оно было исключительно для сущеглупых.
Для Марка Захарова дураки были новой целевой аудиторией, и он завоевал её сердца с тем же успехом, как десятилетием раньше – сердца советской интеллигенции. Между прочим, это говорит о незаурядном уме и творческой интуиции Марка Захарова.
Разумеется, никаких признаков театральных декораций в кадре не было: дураки любят реализьм, поэтому лес снимался в лесу, а дворянская усадьба – в дворянской усадьбе. Разумеется, сложная эстетическая рефлексия Алексея Толстого, проходившая красной нитью через всю повесть до последней строчки, была выброшена за ненадобностью. Тонкая меланхоличная ирония сменилась разухабистым балаганом – тонкость иронии оценит не каждый, а вот сиськи-пиписьки, это да, это повод для ржачки. Вместо пронзительной ноты любви к русской земле в сюжет был буквально вбит истерически-пафосный патриотизм, и это тоже правильный расчёт – дураки очень гордятся своей Родиной, им положено.
Ну, и самое главное: связный сюжет был заменён цепочкой эстрадных номеров. Всё остальное я бы принял и понял, потому как всегда считал, что очень смешно, когда маляр ничтожный мне пачкает мадонну Рафаэля или, на худой конец, фигляр презренный пародией бесчестит Алигьери. От сурового Данта и сладостного Рафаэля величия не убудет, зато пять минут здорового смеха заменяют полстакана дефицитной сметаны. Но распада сюжета в бессмыслицу я простить не смог.

(продолжение следует)

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив