Попробую пунктиромъ
philtrius — 03.12.2011 Попробую пунктиромъ. Тема важная, и, въ общемъ, не мнѣ надъ ней думать.Моральный кризисъ общества. Въ любой конкретный моментъ онъ налицо. Раньше матроны ходили босикомъ, съ распущенными волосами, молить Юпитера о дождѣ — и всѣ возвращались домой мокрые какъ мыши. Во времена древней церкви жили святые отцы, пустынники и подвижники. Сейчасъ — сплошной развратъ и разложенiе. Любятъ говорить о нравственномъ кризисѣ наканунѣ революцiи, да мессинская спасательная операцiя мѣшаетъ. Такой примѣръ массоваго самоотверженнаго человѣколюбiя — еще поискать.
Значитъ ли это, что всѣ эпохи въ моральномъ отношенiи одинаковы? Отрицательный отвѣтъ очевиденъ. Въ Россiи конца XIX в. и подумать не могли, что доносъ на сосѣда съ цѣлью отправить его въ каторжный лагерь и завладѣть его жилплощадью станетъ черезъ тридцать лѣтъ массовымъ явленiемъ.
По-видимому, распредѣленiе нравственныхъ задатковъ — та же кривая Гаусса (если я ошибся въ терминологiи, поправьте), что и для человѣческаго роста, размѣра ноги и интеллектуальныхъ способностей. Есть святые и злодѣи для любыхъ эпохъ, а есть люди, и ихъ больше, ни въ ту, ни въ другую сторону не выдающiеся. Они управляемы. Благое управленiе (какъ было въ той же Мессинѣ) — и обычный человѣкъ становится героемъ. Злое — и для того, чтобъ оставаться въ рамкахъ обычной порядочности, требуются задатки святаго.
Здѣсь два обстоятельства. Первое — широта души. Не будь особой ситуацiи — и Робеспьеръ сталъ бы средней популярности адвокатомъ въ Аррасѣ. Умри онъ въ 1791 году — вошелъ бы въ либеральные святцы какъ борецъ противъ смертной казни и рабства. Карьеры какихъ-нибудь Тальеновъ и Баррасовъ сложились бы безъ этой ситуацiи еще куда прозаичнѣе. Въ человѣческой душѣ много возможностей отступить отъ своего обычнаго дiапазона — и вотъ интересно знать, какъ постепенно расширяется это поле возможностей (думаю, для Робеспьера образца 1788 г. было бы невыносимо знать, что онъ способенъ отправить человѣка на гильотину по сфабрикованному обвиненiю).
Второе. Интеллектуальный кризисъ можетъ и долженъ разсматриваться отдѣльно отъ нравственнаго. Можно быть лично порядочнымъ и исповѣдовать какую-нибудь особо разрушительную идею. Но какъ эти двѣ вещи накладываются другъ на друга?…
Впрочемъ, никто не обязанъ задумываться надъ этими вопросами.
|
</> |