Поле, русское поле


Пока весь мир, с удивлением наблюдая за русской срочной мобилизацией, чешет у себя в затылке и спрашивает: "Батюшки-светы, да что ж это творится?" – зададим более прагматичный вопрос. Допустим, русские успешно поставят под ружье миллион своего мужского населения и отправят его воевать в Украину – готовы ли украинцы отстегнуть под этот миллион достаточно места?
Расчёт показывает, что если объем тела среднестатистического русского равен 60 или 70 литрам, то миллион можно упаковать примерно в тысячу вагонов грузоподъемностью 60 тонн. Прямо скажем, негусто. С учетом того что при упаковке отмобилизованные тела скукожатся, в полусыром остатке выйдет и того меньше. Даже на угодья одного района маловато. Судите сами: если эту массу равномерно разложить на участке площадью в несколько квадратных километров, а это мини-ферма, то высота складирования будет ниже метра. Считай, по коленку! Но вряд ли Украина даст под русское поле участок больше.
А ведь мало разложить – надо чётко пометить каждого. Таковы требования Евросоюза. На крестик места нет, но палочку с фамилией, возрастом и названием населенного пункта, откуда частично мобилизован, воткнуть можно. Вот тут и возникает логистическая проблема: как родственникам, приехавшим, чтобы навестить и всплакнуть, пройти между палочками?
Скажем, семья прибыла из Чебоксар, ищет папку. По книге учёта, папка лежит в таком-то ряду, на такой-то высоте, двадцать шестой справа, руками не трогать. Идут по мосткам, в нужном месте срабатывает чип, загорается лампа на панельке, из динамика раздаётся голос папки, записанный с помощью программы искусственного интеллекта, хотя никакого интеллекта в папке не наблюдалось:
- Привіт, рідні! Як життя? У мене все добре. Переходжу на прийом.
Откуда Васенька знает мову, неважно, тут есть все опции. Главное, что зарыдает мать-старушка, для того и приехала. Хотя два отпрыска заскучают (9 и 11 лет), потому что никаких развлечений на данном поле не наблюдается, разве что поплевать с мостка на море палочек. А вдова, которой дали минуту, ибо очередь подпирает, уже тараторит:
- Ой, Васенька, все отлично. Кредит нам не закрыли. Машенька спилась, твоего брата Степашку тоже забрали, мы к нему как раз заодно идём, это метров сто от тебя к северу, по ночам можете перестукиваться. Спи, родной, не забывай.
И пойдет семья Васеньки дальше к северу, на прощанье нажав на кнопку, чтобы еще раз услышать теплый папкин голос: "Hello family! What's up? I'm fine."
А ведь можно было бы распылить! Сто самолето-вылетов, по десять тонн каждый, в течение месяца где-нибудь между Керчью и Ростовом. Это не беда, если зарядит черный дождь, потом тучи отползут к Чечне – и снова солнышко! Да и редиска уродится с собачью голову. Так что не совсем понятно, почему Россия никак не договорится с Украиной, в каком виде утилизировать контингент мобилизации. Это многим бы облегчило.
И не забываем про феминизм! Если баба не на сносях и не кормит грудью, то почему не бросить ее на защиту Херсона? Херсон только спасибо скажет. Там тоже поля пустые стоят, кальция просят.
Так что можно уже и два миллиона запузырить!
|
</> |